Бронирование кораблей в World of Warships. Бронированные корабли. Быть или не быть? Виды бронирования боевых кораблей

Бронирование

Систему бронирования линкоров типа «Саут Дакота» без всякого преувеличе­ния можно считать весьма удачной. Она обеспечивала эффективную защиту жиз­ненно важных центров корабля от авиа­бомб и артогня тяжелых орудий как с коротких, так и с дальних дистанций. При этом распределение брони по площади и толщине плит было хорошо продуман­ным и рациональным с точки зрения за­траченного тоннажа.

При разработке проекта конструкто­ры ориентировались на обеспечение за­щиты от 16-дюймовых снарядов весом 2240 фунтов (1016 кг), которыми стреля­ли пушки Mk .5 линкоров типа «Мэриленд». По оценкам, основанным на довольно грубых эмпирических формулах ВМФ США конца 1930-х годов, зона сво­бодного маневрирования при обстреле из таких орудий простиралась от 17,7 до 30,9 тыс. ярдов (16,2 - 28,3 км). Этот было гораздо лучше, чем у «Норт Кэролайны» и «Вашингтона», ЗСМ которых распола­галась в диапазоне 21,3 - 27,8 тыс. яр­дов. Таким образом, при том же водоиз­мещении и даже меньшем на 900 т весе брони конструкторам удалось существен­но усилить защищенность новых линко­ров - несомненно выдающийся резуль­тат! Правда, незадолго до войны «свой» снаряд заметно потяжелел. Для орудий Mk .6 новых линейных кораблей был раз­работан сверхтяжелый «чемодан» весом 2700 фунтов (1225 кг). При обстреле такими снарядами ЗСМ «Саут Дакоты» сужалась, особенно по внешнему преде­лу, и располагалась в диапазоне 20,5 - 26,4 тыс. ярдов (18,7 -- 24,1 км). Не слишком много, но улучшить защиту строящихся кораблей уже было нельзя.

Броневой материал, применявшийся на новых линкорах США, был хорошего среднемирового качества. Он представ­лял собой усовершенствованный вариант крупповской брони КС (Krupp Cemented ) и KNC (Krupp Non -Cemented ). Поставщи­ ками являлись компании Carnegie Steel Corp., Bethlehem Steel Corp. и Midvale Co.

Цементированные плиты, по амери­канской терминологии класс «А», были оптимизированы в части лигатуры и рас­пределения твердости по толщине в срав­нении со старой броней типа КС а/А, получившей широкое распространение в мировом военном судостроении, начи­ная с 1898 года. Примерно аналогичную броню, среди которой лучшей считается английская (post 30 Cemented Armor ), использовали в 1930 - 1940-х годах во всех европейских странах (производите­ли Krupp , Vickers , Colville , Terni , Schneider и др.). Япония не от хорошей жизни из­брала иное направление. Там развивали собственный тип брони, созданный на базе образцов фирмы «Виккерс» пример­но 1910 года. Японцы смогли относитель­но успешно применить легирование ме­дью, частично заменившей никель, в ко­тором страна испытывала острый дефи­цит. При этом гетерогенная броня VH (Vickers Hardened ) производилась в Япо­нии по оригинальной технологии с укреп­лением поверхности без образования цементита. Ее снарядостойкость по экви­валенту толщины была на 16,1% хуже, чем у американского класса «А».

Гомогенную броню собственного про­изводства в США считали лучшей в мире. Плиты толщиной свыше 4 дюймов относили к классу «В», а более тонкие классифицировали как STS . Однако большой разницы здесь не существова­ло. Для малоразмерных деталей (щито­вые прикрытия, броневые колпаки и др.) на американских кораблях применялась литая броня «Cast ». Как правило, она была гомогенной, но допускалась и це­ментация поверхности.

В конструкции линейных кораблей США распределение типов броневого материала несколько отличалось от при­нятого в европейских странах. На «Саут Дакоте» броня класса «А», как обычно, применялась в наиболее ответственных местах - из нее изготавливали плиты главного броневого пояса, траверзов, барбетов, прикрытие рулевых механиз­мов, боковые и задние стенки башен главного калибра. Однако в целом доля цементированной брони по сравнению с кораблями Старого Света была несколь­ко меньшей. Американские конструкто­ры исходили из того, что цементирован­ная броня наиболее успешно проявляет свои защитные свойства, если попавший в нее снаряд разрушается при ударе об особо твердый поверхностный слой. В противном случае высокой становится вероятность образования в плите тре­щин. Это вполне естественно - платой за твердость почти всегда является по­вышенная хрупкость. Но бронебойные снаряды, особенно американские, к тому времени стали очень прочными и имели развитый «макаровский колпачок». И ло­бовые плиты башен, всегда обращен­ные в сторону противника, поражаются ими под углом, близким к нормали, то есть находятся в самой уязвимой пози­ции. Поэтому американцы выполнили их, плиты, из очень толстой гомогенной бро­ни класса «В». Растрескивание при этом практически исключалось. А мягкий бро­небойный наконечник снаряда становил­ся только помехой.

Обоснованность данного решения подтвердил случай с линкором «Дюн­керк» 3 июля 1940 года. 15-дюймовый снаряд, выпущенный с линейного крей­сера «Худ», под острым углом попал в 150-мм крышу возвышенной башни глав­ного калибра французского корабля. Произошел рикошет. При этом разрушил­ся как сам снаряд, который у англичан был не очень прочным, так и цементи­рованная бронеплита. Часть обломков прошла внутрь башни. Ее правая секция была полностью выведена из строя, весь находившийся там персонал погиб. В случае гомогенной брони осталась бы лишь длинная вмятина, возможно, с не­большим разрывом плиты. Вполне веро­ятно, обошлось бы без жертв.

Главный пояс линкоров типа «Саут Дакота» состоял из брони класса «А» толщиной 310 мм на двухдюймовой це­ментной подушке и 22-мм подкладке из STS . Наружный наклон составлял 19°.

Внутреннее расположение поясных плит при толщине внешней обшивки между второй и третьей палубами в 32 мм до­полнительно усиливало защиту. Для сна­рядов, летящих строго горизонтально, это соответствовало эквиваленту верти­кальной брони в 439 мм.

В подводной части корабля нижний пояс из брони класса «В» простирался до самого днища, его толщина постепен­но уменьшалась от 310 до 25 мм. Таким способом обеспечивалась защита от «подныривания» снарядов, падающих под большим углом у борта корабля.

Броневая цитадель охватывала цен­тральную часть корабля от первой до третьей башни ГК (отрезок между 36 и 129 шп.) и была значительно короче, чем на «Норт Кэролайне». Концы ее пере­крывались цементированной траверзной броней 287-мм толщины. Носовой тра­верс простирался от второй палубы до третьего дна (внизу он становился тонь­ше), а кормовой - только в промежутке между второй и третьей палубами. Ниже его шла 16-мм перегородка. Здесь к ци­тадели примыкала броневая коробка, защищавшая рулевые механизмы и при­воды. С бортов они были прикрыты мощ­ными цементированными плитами тол­щиной 343 мм с внешним наклоном в 19°, сверху - 157-мм третьей палубой. Румпельное отделение замыкал 287-мм тра­верз.

Схема горизонтальной защиты напо­минала примененную на предыдущем типе линкоров. Однако комплекс трех бронепалуб был сконструирован более рационально и надежно. В нем исполь­зовался эффект большей стойкости одной броневой плиты по сравнению с дву­мя или несколькими равной суммарной толщины. Это достигалось за счет утолщенной второй (главной броневой) палу­бы, примыкавшей к верхним кромкам по­яса. Она состояла из двух слоев - основ­ного, класса «В», и 19-мм, из стали STS . В диаметральной плоскости это давало 146 мм (127+19) против 127 мм (91+38) на «Норт Кэролайне». У бортов суммар­ная толщина увеличилась до 154 мм, ком­пенсируя отсутствие дополнительной за­щиты, которую в центральной части соз­давала надстройка. Верхняя (бомбовая) палуба была примерно такой же, как на предыдущем типе линкоров, и предназ­началась для взведения взрывателей авиабомб и снарядов, а также для «сди­рания» бронебойных наконечников.

Между барбетами второй и третьей ба­шен ГК располагалась короткая и узкая 16-мм палуба, не доходившая до бортов корпуса. Она, как и располагавшаяся ниже третья палуба, была противоосколочной.

Боевая рубка американских линейных кораблей традиционно имела очень мощное бронирование. Стенки и коммуникационная труба были 16-дюймовыми. Крыша и пол боевой рубки - соответ­ственно 7,25 и 4 дюйма. Везде исполь­зовалась броня класса «В», которая, в частности, допускала сварку, крайне про­блематичную при цементированной по­верхности. В данном случае это был серь­езный плюс. Положение боевой рубки в надстройке требовало плотной внеш­ней обвязки большим количеством ме­таллоконструкций (различные посты и мостики). Много сварных соединений имелось и внутри рубки.

Бронезащита артиллерии главного ка­либра была очень солидной, но в целом мало отличалась от примененной на лин­корах типа «Норт Кэролайна». Лобовые, задние и боковые стенки башен выполня­лись из брони толщиной соответственно 18, 12 и 9,5 дюйма. Крыша- из 184-мм (7,25") гомогенных плит. Толщина брони барбетов выше второй палубы составля­ла 439 мм (17,3") по бокам и 294 мм (11,6") в районе диаметральной плоскости.

Башни средней артиллерии целиком формировались из гомогенных 51-мм плит. Это было меньше, чем на совре­менных «35 000-тонниках» других стран, но из-за небольшого веса обеспечива­лась высокая подвижность установок, что весьма важно при отражении атак авиации. Боевой опыт подтвердил оправ­данность легкого бронирования универ­сальной артиллерии.

В остальных частях кораблей броня присутствовала лишь фрагментарно. Не слишком надежно ею прикрывались ба­шенки директоров главного калибра и их коммуникационные трубы. Вне цитаде­ли кормовая и особенно носовая части кораблей оставались незащищенными в соответствии с традиционным американ­ским принципом «все или ничего».

В целом система вертикального и го­ризонтального бронирования представ­ляла собой вполне надежную защиту от огня 406 - 410-мм орудий американских линкоров типа «Мэриленд», японских типа «Нагато» и английских типа «Нельсон». Авиабомбы пикирующих бомбардировщиков, как считалось, тоже не могли поразить жизненно важные цен­тры «Саут Дакоты», поскольку вероят­ность прямых попаданий с большой вы­соты оценивалась как крайне низкая. Уязвимыми оставались небронирован­ные оконечности и надстройки. В бою это, конечно, могло привести к выходу линкора из строя, но для его потопления потребовалось бы чрезвычайно много попаданий. Об опасности подводных взрывов речь пойдет ниже.

Что касается огня 14 - 15-дюймовых орудий новых европейских линейных кораблей, то здесь система защиты «Саут Дакоты» выглядит просто блестя­ще. Расчеты по весьма точным совре­менным методикам (Автор этих методик - Н.Окун (Nathan Okun ), граждан­ский программист систем управления ВМФ США; под­робную информацию о расчетах бронепробиваемости и зон свободного маневрирования можно найти в Ин­тернете ) дают ЗСМ под об­стрелом линкора «Бисмарк» как мини­мум от 15 до 32,5 км. Причем даже с са­мой короткой дистанции поразить погре­ба или машины «Саут Дакоты» способ­ным к детонации снарядом, скорее все­го, не смог бы ни один 15-дюймовый лин­кор. Здесь дело во внешней обшивке, ко­торая в комплексе с внутренним поясом представляла собой эффективную сис­тему разнесенного бронирования. Мно­гочисленные послевоенные опыты сви­детельствуют, что для ликвидации бро­небойных наконечников требуется тол­щина гомогенной брони типа STS не ме­нее 0,08 диаметра поражающего снаря­да (т.е. 8% калибра). Чтобы активировать взрыватель, достаточно броневой пре­грады в 7% калибра (при отклонении от нормали - меньше 7%). Таким образом, 15-дюймовые снаряды достигают глав­ной поясной брони «Саут Дакоты», уже будучи «обезглавленными». Это резко снижает их эффективность, так как чаще всего происходит разрушение снарядно­го стакана и рикошет от наклонной по­ясной брони. При отклонении целевого угла от нормали защитные свойства еще более усиливаются.

Отметим, что данная схема бортово­го бронирования получила логичное раз­витие в конструкции линкоров типа «Ай­ова». Их обшивка из стали STS , увели­ченная по толщине до 38 мм, могла уда­лять бронебойные наконечники 406 - 460-мм снарядов со всеми вытекающи­ми отсюда плюсами.

Вы здесь доказывайте, что хотите, только ни одна страна в мире не строит бронированные корабли. И в обозримом будущем не построит.

«Зачем поощрять способ ведения войны, который ничего не дает народу, имеющему и без того главенство на море, и который в случае успеха может лишиться этого главенства», — сказал адмирал лорд Джервис о подводной лодке конструкции Роберта Фултона.

Янки уже бегут списывать свои 84 “Иджиса” и закладывать вместо них современные “бронеходы”. Версия с “заговором адмиралов” не претендует на высшую истину, но она как минимум логична и имеет под собой реальный исторический прецедент. С какой опаской британцы когда-то отвергли идею подводной войны! Чем не ответ всем скептикам — почему никто не работает над защищенностью современных кораблей.

Появление высокозащищенного боевого корабля произведет эффект, подобный “Дредноуту”. Все ракетные эсминцы стран НАТО в один миг окажутся “второсортными” кораблями. Разом устареют все тактики и арсеналы существующего противокорабельного оружия. И если бы вперед с таким проектом вырвалась Россия, то это бы подняло престиж нашего флота и в одночасье сделало надводную компоненту ВМФ сильнейшей в мире.

Впрочем, обо всем по порядку...

Эпоха брони и пара давно завершилась. Что бы там не писали фанаты линкоров, линкоры остались в прошлом.

Линкор — уродливый, глубоко посаженный в воду, толстокожий монстр. Но каждый подвиг линкоров, броненосцев и тяжелых крейсеров эпохи ВМВ есть пример высочайшей боевой устойчивости.

Интерес представляют не столько сами линкоры, сколько их боевые “шрамы”. Тип примененного боеприпаса, место попадания, список зафиксированных повреждений.

Как правило, для их уничтожения применялись боеприпасы чудовищной мощности, способные разорвать современный корабль в клочья. Однако, корабли прошлых эпох стойко держали удар и лишь в редких случаях имели серьезные проблемы.

К сожалению, большинство читателей не обращают на это никакого внимания, принимаясь обсуждать гаусс-пушки дредноутов будущего.

Причем здесь пушки? Речь идет о конструктивной защите!

Что бы ни твердили фанаты брони, высокозащищенные корабли прекратили строить сразу же после Второй мировой войны.

В качестве примеров называются причины (в скобках даны ответы):

— ядерное оружие (да черта с два, все испытания, наоборот, показали исключительную стойкость кораблей к поражающим факторам ЯО);

— ракетное оружие (там, где не справлялись бронебойные снаряды, ракетами пугать некого. В деле преодоления брони скорость и масса не решают ничего. Главное — механическая прочность, которой у ракет никогда не было);

— развитие авиации (в середине 50-х гг. реактивный штурмовик мог поднять пару тонн бомб и засыпать ими корабль с носа до кормы. Воспрепятствовать этому было невозможно: зенитные ракеты были слишком несовершенны, ПВО кораблей оставалось на уровне военных лет).

Фактически с окончанием войны кораблестроительные технологии были заморожены на 10 лет. Когда же вновь наладилось серийное строительство, выяснилось, что в эпоху ракетного оружия большие корабли ни к чему. Ракеты и электроника легко помещаются в корпусе с водоизмещением менее 10 тыс. тонн. Далее, маховик раскрутился, конструкторы принялись максимально облегчать корабли. Ведь, в случае Третьей мировой, им все равно долго не протянуть: высокоточные ракеты поражают цель с первого выстрела. Да и вообще воевать кораблям вряд ли придется...

Однако воевать пришлось. И обидно было терять эсминец от одной неразорвавшейся ракеты. Или от мешка соляры с удобрениями. Вот где позор конструкторов — суперэсминец за миллиард долл. полностью вышел из строя, потеряв 1/5 часть экипажа (подрыв USS Cole)

Число убитых на “Орле” составило 25 человек (из 900 находившихся на борту). Вот теперь пусть мои оппоненты докажут экипажу “Орла”, что броня — ненужная блажь

Сам “Орел” был полностью разбит. В него попало свыше 50 снарядов крупного и среднего калибра (желающие могут посчитать эквивалент современных ракет). Впрочем, в этом нет никакого смысла. Если корабль, волею обстоятельств, допустит безнаказанный расстрел самого себя в течении многих часов, то никакая броня ему не поможет.

Современные боеприпасы пробивают любую преграду. Извечный спор “щит vs меч” окончился безоговорочной победой средств нападения. Прикрываться броней бесполезно.

Что блестяще доказывает непрерывный рост массы сухопутных бронемашин (пример: “Курганец”, 25 тонн — в два раза тяжелее БТРов советского периода).

Корабль — не танк. Несмотря на огромные размеры цитадели, защитить её проще, чем бронемашину.

Забронированный объем танка — всего несколько куб. метров. У корабля данный показатель составляет десятки тысяч кубометров!

Именно поэтому кораблям не страшны кумулятивные боеприпасы. В первом от борта отсеке отсутствует боекомплект, критически важные системы и механизмы. А впереди — развитая система противоосколочных переборок, которые поглотят и остановят любой осколок и пенетратор.

Цель конструктивной защиты — извратить конструкцию бронебойных боеприпасов до такой степени, чтобы даже при пробитии защиты, оставшаяся БЧ не могла нанести кораблю значительный урон. Можно городить многоступенчатые боевые части, устанавливать бустеры и кумулятивные предзаряды, в результате в глубину корпуса пролетит лишь твердотелый лом, сорвав несколько щитов-распределителей и высекая снопы искры при встрече с переборками.

Любой корабль (даже эсминец) чудовищно велик по сравнению со всем, с чем мы привыкли сталкиваться в повседневной жизни. Ударь ты по нему ломом, он этого не заметит

С другой стороны, можно наращивать начальную массу боевой части, чтобы в “ломе” содержалось хоть какое-то кол-во взрывчатки (при сохранении высокой мех. прочности и коэф. наполнения несколько %). Увы, в этом случае стартовая масса ракеты превысит все допустимые пределы, сократив число возможных носителей до нескольких штук. А габариты и ЭПР такой ракеты порадуют зенитчиков.

Гораздо выгоднее тратить резервы не на массив из керамики и металла, а на активные средства защиты.

О чем свидетельствует крейсер “Чанселорсвилл”, пробитый беспилотником. Система “Иджис” провалила перехват мишени BQM-74, имитировавшей дозвуковую низколетящую ПКР, несмотря на отсутствие боевой части, кораблю был причинен ущерб в 15 млн. долл.

Сейчас придут эксперты и объяснят, что “Иджис” все знала, а все подпортил “человеческий фактор”. Увидели — не доложили, доложили, да не тому, нажали, да не на ту кнопку... Какая к черту разница, это проблемы самого “Иджис”. Главный результат — пробитая надстройка.

Вот еще один герой, фрегат “Старк” (1987 год). Мы сейчас здесь спорим, а там 37 человек превратились в фарш.

Конечно, это был всего лишь фрегат. Будь на месте “Старка” полноценный крейсер “Чанселорсвилл” с системой “Иджис”... то было бы 137 мертвецов. Обугленный сундук. И бутылка рома.

Активные средства защиты не справляются с поставленной задачей.

“Шеффилд”, “Старк”, израильский “Ханит” (2006), “Чанселорсвилл” (2013). Всякий раз, находится причина, по которой ракета прорывается к цели.

При этом, даже вовремя заметив опасность и сбив ракету, активные средства не гарантируют спокойствия.

10 февраля 1983 года, при проведении учебных стрельб едва не погиб фрегат “Энтрим”. Его шестиствольная зенитка изрешетила мишень, которая рухнула в воду в 500 метрах от борта. Но потом в действие вмешались законы драматургии. Пылающие обломки дрона срикошетили от воды и через пару секунд настигли фрегат. Была пробита надстройка, начался пожар. К счастью, потери среди экипажа оказались невелики — всего один погибший.

Военный корабль должен быть готов к тому, что рано или поздно ему предстоит попасть под удар.

Невозможно защитить радары и внешние антенные устройства.

Все в этой жизни возможно, было бы желание.

Вот, например, “Замволт” с выдвигающимися антеннами. Уничтожить их все разом не получится: их нельзя использовать одновременно по причинам электромагнитной совместимости.

Вот неподвижные ФАР, установленные на стенах надстройки и импровизированных “призмообразных” мачтах. Для уничтожения всех четырех антенн потребуется четырежды попасть корабль с разных направлений.

Композитные радиопрозрачные обтекатели — для дополнительной защиты полотна антенны от мелких осколков и взрывной волны. Притом, активная ФАР сохраняет работоспособность даже при “выбивании” части её приёмо-передающих модулей. А современные микросхемы (в отличие от гироскопов и точной механики) крайне устойчивы к сильным вибрациям. Уничтожить такую антенну можно только прямым попаданием.

Возможно, для кого-то станет открытием, но с потерей радара пострадает лишь ПВО. Все остальные функции корабля сохранятся в полном объеме. Для запуска “Гарпунов” и “Калибров” по целям за горизонтом (далее 20-30 км) радары не нужны. В силу законов природы, выдача целеуказания осуществляется только с помощью внешних средств (самолеты, спутники, данные разведки). При том что спутниковый телефон может быть в кармане у каждого офицера (утрирую, но суть понятна).

"Выбить" радары, подавить ПВО, после засыпать беспомощный корабль обычными бомбами.

Для осуществления такой операции потребуется воздушная армия. И пока враги будут "подавлять" его ПВО, защищенный корабль выполнит поставленную задачу. А там уже и подтянется подмога...

Одна торпеда под киль — и прощай!

Число боеспособных подлодок во всем мире на два порядка меньше количества боевых самолетов.

Основную угрозу представляют средства воздушного нападения.

Как бы ни был хорошо защищен корабль, после боя ему потребуется дорогостоящий ремонт.

Лучше сразу сгореть и затонуть, вместе с экипажем.

Бронирование скажется на размерах корабля.

Современные эсминцы уже и так выросли до 15 тыс. тонн. На этом фоне, разумное усиление конструктивной защиты пройдет практически незамеченным.

При том что международные договоры, ограничивающие водоизмещение боевых кораблей, в наше время отсутствуют.

Вместе с защищенностью возрастет и стоимость!

Неужели высокотехнологичная “начинка” корабля того не стоит? (как, впрочем, и человеческие жизни)

Насколько увеличится стоимость корабля с добавлением конструктивной защиты? На фоне суперрадаров, газовых турбин, реакторов и боевых информационных центров.

Ведь известно, что непосредственно сам корпус “Орли Берка” стоит меньше, чем установленная на эсминце система “Иджис”.

Из чего делать броню? Из титана? Или из родиевых сплавов?

Крупповская броневая сталь с цементированным верхним слоем.

Для внутренних противоосколочных переборок подойдет керамика и кевлар.

Те, кто утверждают, что бомбы легко пробивают грунт и железобетон, не понимают катастрофической разницы между грунтом и высококлассной броневой сталью. Каждый из нас может вогнать лопату в землю на весь лоток — но попробуйте оставить хоть царапину на “шкуре” танка! Так же, как и забить гвоздь в рельс (хотя гвоздезабивной пистолет легко загоняет их в панели домов).

Сколько трудозатрат — согнуть лист металла толщиной в 5 дюймов.

Надо же, 100 лет назад массово строили дредноуты с 12-дюймовой броней, а сейчас не могут. Несмотря на прогресс в области металлообработки и повышении производительности труда.

И сколько стран смогут позволит себе высокозащищенные корабли?

Разве много стран обладают океанским флотом?

Так же как в свое время настоящие бэттлшипы были лишь у шести самых развитых государств мира.

Как будет выглядеть такой корабль?

Бесконечное множество вариантов компоновки, с применением современных технологий.

Дифференцированная по толщине внешняя защита (3-5 дюймов). Интеграция броневых листов в силовой набор корпуса. “Утюгообразные” формы, напоминающие заокеанский “Замволт”: рациональные углы установки брони + радикальное сокращение площади верхней палубы. Развитая система внутренних противоосклочных переборок. Перечисленные меры по защите внешних антенных постов.

Полное водоизмещение — около 20 тыс. тонн.

Состав вооружения — как у трех эсминцев “Берк”.

Всем, кто не верит в возможность постройки столь хорошо вооруженного и защищенного корабля в указанных габаритах — просьба обратиться к создателям “Куин Элизабет” (ультимативный дредноут образца 1912 г.) или, к статьям нагрузки аналога — ТКР типа “Де Мойн” (1944).

Что будет делать такой корабль?

Заходить без опаски в зоны военных конфликтов, патрулировать в “горячих точках” (побережье Сирии, Персидский залив). В случае войны — действовать там, где обычный корабль погибнет практически сразу. В мирное время — остужать своим видом буйные головы врагов. Добывать новых союзников, демонстрируя мощь и техническое превосходство той страны, под флагом которой ходит этот шедевр.

Почему он до сих пор не построен?

Несмотря на множество проблем и ограничений, установка брони на современные корабли возможна. Как уже говорилось, имеет место весовая «недогрузка» (при полном отсутствии свободных объемов), которую вполне можно использовать для усиления пассивной защиты. Для начала нужно определиться с тем, что конкретно нужно защитить броней.

В годы ВОВ схема бронирования преследовала вполне конкретную цель - сохранить плавучесть корабля при его поражении снарядами. Поэтому бронировалась зона корпуса в районе ватерлинии (чуть выше и ниже уровня ВЛ). Кроме того, нужно не допустить детонации боезапаса, потери возможности двигаться, вести огонь и управлять им. Поэтому тщательно бронировались орудия ГК, их погреба в корпусе, ГЭУ и посты управления. Это и есть те критические зоны, которые обеспечивают боеспособность корабля, т.е. способность вести бой: прицельно стрелять, двигаться и не тонуть.

В случае с современным кораблем все намного сложнее. Применение тех же критериев оценки боеспособности приводит к раздуванию объемов, которые оцениваются как критические.

Броненосец прошлого и ракетная жестянка настоящего. Первый мог бы стать символом немощи советских ПКР, но почему-то пошел на вечную стоянку. Американские адмиралы где-то ошиблись?

Для ведения прицельной стрельбы кораблю ВОВ было достаточно сохранить в целости само орудие и его погреба боезапаса - оно могло вести прицельный огонь, даже когда разбит командный пост, корабль обездвижен, сбиты КДП централизованного управления огнем.

Современные средства вооружения менее автономны. Они нуждаются в целеуказании (либо внешнем, либо собственном), электропитании и связи. Это требует от корабля сохранить свою радиоэлектронику и энергетику для возможности вести бой. Пушки можно зарядить и навести вручную, но ракеты требуют электричества и радиолокации для стрельбы. Значит, нужно бронировать аппаратные помещения РЛС и электростанции в корпусе, а также кабель-трассы. А такие устройства, как антенны связи и полотна РЛС, забронировать вообще не получится.

В этой ситуации, даже если будет забронирован объем погреба ЗУР, но вражеская ПКР попадет в небронированную часть корпуса, где, по несчастью, будут расположены аппаратура связи или РЛС ЦУ, либо электрогенераторы, ПВО корабля выходит из строя полностью. Такая картина вполне соответствует критериям оценки надежности технических систем по самому слабому ее элементу. Ненадёжность системы определяет худший ее компонент. У артиллерийского корабля таких компонентов всего два - орудия с боезапасом и ГЭУ. И оба этих элемента компактны и легко защищаются броней. У современного корабля таких компонентов множество: радиолокаторы, электростанции, кабель-трассы, пусковые установки ракет и т.д. И выход любого из этих компонентов из строя приводит к обрушению всей системы.

Можно попробовать оценить устойчивость тех или иных боевых систем корабля, применив метод оценки надежности. Для примера возьмем ПВО дальнего действия артиллерийских кораблей эпохи ВМВ и современных эсминцев и крейсеров. Под надежностью будем понимать способность системы продолжать работу при отказе (поражении) ее компонентов. Главной сложностью здесь будет определение надежности каждого из компонентов. Чтобы как-то разрешить эту проблему, примем два метода такого расчета. Первый - равная надежность всех компонентов (пусть будет 0,8). Второй - надежность пропорциональна их площади, приведенной к общей боковой площади проекции корабля.

Как видим, как с учетом относительной площади в боковой проекции корабля, так и при равных условиях надежность системы снижается у всех современных кораблей. Это не удивительно. Для вывода из строя дальней ПВО крейсера «Кливленд» нужно либо уничтожить все 6 АУ 127-мм, либо 2 КДП, либо энергетику (подача электричества на приводы КДП и АУ). Уничтожение одного КДП или нескольких АУ не приводит к полному отказу системы.

У современного РКР типа «Слава» для полного отказа системы нужно поразить либо объемную ПУ С-300Ф с ракетами, или РЛС подсвета-наведения, либо уничтожить ГЭУ. У эсминца «Арли Берк» надежность выше в первую очередь из-за разнесения боекомплекта по двум независимым УВПУ и аналогичное разнесение РЛС подсвета-наведения.

Это весьма грубый анализ всего одной системы вооружения корабля, со множеством допущений. Причем бронированным кораблям дается серьезная фора. Например, все компоненты приведенной системы корабля эпохи ВМВ бронированы, а у современных кораблей антенны не защищены принципиально (вероятность их поражения выше). Роль электроэнергии в боеспособности кораблей ВМВ несоизмеримо меньше, т.к. даже при отключенном электропитании возможно продолжение огня при ручной подаче снарядов и грубом наведением средствами оптики, без централизованного управления от КДП. Погреба боезапаса артиллерийских кораблей ниже ватерлинии, современные ракетные погреба расположены сразу под верхней палубой корпуса. И так далее.

По сути, само понятие «боевой корабль» приобрело совершенно иное значение, чем в годы ВМВ. Если раньше боевой корабль был платформой для множества относительно независимых (замкнутых на себя) компонентов вооружения, то современный корабль это слаженный боевой организм с единой нервной системой. Разрушение части корабля времен ВОВ носило локальный характер - где повреждения, там и отказ. Все остальное, что не попало в зону поражения, может работать и воевать дальше. Если в муравейнике гибнет пара муравьев - для муравейника это мелочи жизни.

У современного корабля попадание в корму почти неминуемо скажется и на том, что делается на носу. Это уже не муравейник, это человеческий организм, который, лишившись руки или ноги, не умрет, но и воевать будет уже не способен. Таковы объективные последствия совершенствования оружия. Может показаться, что это не развитие, а деградация. Однако бронированные предки могли всего лишь стрелять из пушек в пределах видимости. А современные корабли универсальны и в состоянии уничтожать цели в сотнях километров от себя. Такой качественный скачок сопровождается и определенными потерями, в числе которых усложнение вооружения и как следствие снижение надежности, рост уязвимости и повышенная чувствительность к сбоям.

Поэтому роль бронирования в современном корабле заведомо ниже, чем у их артиллерийских предков. Если и возрождать бронирование, то с несколько иными целями - для предотвращения немедленной гибели корабля при прямом попадании в наиболее взрывоопасные системы, такие как погреба боезапаса и ПУ. Такое бронирование лишь незначительно улучшает боеспособность корабля, но существенно может повысить его живучесть. Это шанс не взлететь на воздух мгновенно, а попытаться организовать борьбу за спасение корабля. Наконец, это просто время, которое может позволить экипажу эвакуироваться.

Сильно изменилось и само понятие «боеспособности» корабля. Современный бой настолько скоротечен и стремителен, что даже кратковременный выход корабля из строя может повлиять на исход сражения. Если в боях артиллерийской эпохи нанесение существенных увечий противнику могло занимать часы, то сегодня - секунды. Если в годы ВОВ выход корабля из боя практически был равен его отправке на дно, то сегодня выбывание корабля из активного ведения боя может быть всего лишь выключение его РЛС. Либо, если бой с внешним ЦУ - перехват самолета (вертолета) ДРЛО.

Тем не менее, попробуем оценить, какое могло бы получиться бронирование у современного боевого корабля.

Лирическое отступление о целеуказании

Оценивая надежность систем, хочется отойти на некоторое время от темы бронирования и затронуть сопутствующий вопрос о целеуказании для ракетного оружия. Как показано выше, одним из слабейших мест современного корабля являются его РЛС и прочие антенны, конструктивная защита которых совершенно невозможна. В связи с этим, а также учитывая успешное развитие активных систем самонаведения, иногда предлагается полный отказ от собственных РЛС общего обнаружения с переходом на получение предварительных данных о целях из внешних источников. Например, от корабельного вертолета ДРЛО или беспилотников.

ЗУР или ПКР с активной ГСН не нуждаются в непрерывном подсвете целей и им достаточно приблизительных данных о районе и направлении движения уничтожаемых объектов. Это вполне позволяет перейти на внешнее ЦУ.

Надежность внешнего ЦУ как компонента системы (например системы той же ПВО) оценить очень сложно. Уязвимость источников внешнего ЦУ очень высокая - вертолеты сбиваются дальнобойными ЗРК противника, им оказывается противодействие средствами РЭБ. Кроме того БПЛА, вертолеты и другие источники данных о целях зависимы от погоды, им требуется скоростная и устойчивая связь с получателем информации. Тем не менее, автор не в состоянии точно определить надежность таких систем. Условно примем такую надежность, как «не хуже», чем у других элементов системы. Как же изменится надежность такой системы с отказом от собственного ЦУ, покажем на примере ПВО ЭМ «Арли Берк».

Как видим, отказ от радиолокаторов подсвета-наведения повышает надежность системы. Однако исключение из системы собственных средств обнаружения целей тормозит рост надежности системы. Без РЛС SPY-1 надежность выросла всего на 4%, в то время как дублирование внешнего ЦУ и РЛС ЦУ повышает надежность на 25%. Это говорит о том, что полный отказ от собственных РЛС невозможен.

Кроме того, некоторые радиолокационные средства современных кораблей имеют ряд уникальных характеристик, терять которые совершенно нежелательно. В России имеются уникальные радиотехнические комплексы активного и пассивного целеуказания для ПКР, с загоризонтной дальностью обнаружения кораблей противника. Это РЛК «Титанит» и «Монолит». Дальность обнаружения надводного корабля достигает у них 200 и более километров при том, что антенны комплекса размещаются даже не на топах мачт, а на крышах рубок. Отказываться от них - просто преступление, ибо противник подобных средств не имеет. Обладая подобным РЛК корабль или береговой ракетный комплекс полностью автономен и не зависит ни от каких внешних источников информации.

Возможные схемы бронирования

Попробуем оснастить броней относительно современный ракетный крейсер «Слава». Для этого сравним его с кораблями близких габаритов.

Из таблицы видно, что РКР «Слава» вполне можно нагрузить дополнительно 1700 тонн нагрузки, что составит около 15,5% от полученного водоизмещения в 11 000 тонн. Вполне соответствует параметрам крейсеров периода ВОВ. А ТАРКР «Петр Великий» может выдержать усиление брони из 4500 тонн нагрузки, что составит 15,9% стандартного водоизмещения.

Рассмотрим возможные схемы бронирования.

Забронировав лишь самые пожаро- и взрывоопасные зоны корабля и его ГЭУ получили снижение толщины броневой защиты почти в 2 раза по сравнению с ЛКР «Кливленд», бронирование которого во времена ВОВ тоже считалось не самым мощным и удачным. И это при том, что самые взрывоопасные места артиллерийского корабля (погреба снарядов и зарядов) размещаются ниже ватерлинии и вообще мало подвержены риску повреждения. У ракетных кораблей объемы, содержащие тонны пороха, расположены сразу под палубой и высоко над ватерлинией.

Возможна другая схема с защитой исключительно самых опасных зон с приоритетом толщины. Про главный пояс и ГЭУ придётся в этом случае забыть. Концентрируем всю броню вокруг погребов С-300Ф, ПКР, 130-мм снарядов и ГКП. В этом случае толщины брони вырастают до 100 мм, но площадь прикрытых броней зон в площади боковой проекции корабля падает до смешных 12,6%. ПКР должно очень не повезти чтобы она попала именно в эти места.

В обоих вариантах бронирования остаются совершенно беззащитными артустановки Ак-630 и их погреба, электростанции с генераторами, хранилища боезапаса и топлива вертолета, рулевые машины, все аппаратные радиоэлектроники и кабельные трассы. Все это на «Кливленде» просто отсутствовало, поэтому конструкторы и не думали об их защите. Попадание в любую незабронированную зону для «Кливленда» не обещало фатальных последствий. Разрыв пары килограммов взрывчатки бронебойного (или даже фугасного) снаряда вне критических зон не мог угрожать кораблю в целом. «Кливленд» мог перенести не один десяток таких попаданий в течение длительного многочасового боя.

С современными кораблями все по-другому. ПКР, содержащая в десятки и даже сотни раз больше взрывчатки, попав в незабронированные объемы, причинят настолько тяжелые увечья, что корабль почти сразу теряет боеспособность, даже если критически важные бронированные зоны остались нетронутыми. Всего лишь одно попадание ПКР ОТН с БЧ весом 250-300 кг приводит к полному разрушению внутренностей корабля в радиусе 10-15 метров от места подрыва. Это больше ширины корпуса. И, что особенно важно, у бронированных кораблей эпохи ВОВ в этих незащищенных зонах не было систем, напрямую влияющих на способность ведения боя. У современного крейсера это аппаратные, электростанции, кабель-трассы, радиоэлектроника, средства связи. И все это не прикрыто броней! Если же мы попытаемся растянуть площадь бронирования и на их объемы, то толщина такой защиты упадет до совершенно смехотворных 20-30 мм.

Тем не менее, предложенная схема вполне жизнеспособна. Броня защищает наиболее опасные зоны корабля от осколков и пожаров, близких разрывов. Но вот защитит ли 100-мм преграда из стали от прямого попадания и пробития современной ПКР соответствующего класса (ОТН или ТН)?

Ракеты

Оценить способность поражать защищенные броней объекты у современных ПКР сложно. Данные по возможностям боевых частей засекречены. Тем не менее, способы провести подобную оценку, пусть и с низкой точностью и множеством допущений – существуют.

Проще всего воспользоваться математическим аппаратом артиллеристов. Бронебойность артиллерийских снарядов теоретически рассчитывается при помощи множества формул. Воспользуемся простейшей и самой точной (как уверяют некоторые источники) формулой Якоба де Марра. Для начала проверим ее по известным данным артиллерийских орудий, у которых бронепробиваемость получена на практике путем отстрела снарядов по реальной броне.

Из таблицы видно достаточно точное совпадение практических и теоретических результатов. Наибольшее расхождение касается противотанковой пушки БС-3 (практически 100 мм, в теории 149,72 мм). Делаем вывод, что по данной формуле можно теоретически рассчитать бронепробиваемость с достаточно высокой точностью, однако абсолютно достоверными полученные результаты считать нельзя.

Попробуем сделать соответствующие расчеты для современных ПКР. В качестве «снаряда» принимаем боевую часть, так как остальная конструкция ракеты не участвует в пробитии цели.

Также нужно иметь ввиду, что к полученным результатам надо относиться критически, в связи с тем, что бронебойные артиллерийские снаряды достаточно прочные объекты. Как видно из таблицы выше, на заряд приходится не более 7% веса снаряда – остальное толстостенная сталь. БЧ ПКР имеют существенно большую долю ВВ и, соответственно, менее прочные корпуса, которые при встрече с избыточно прочной преградой скорее расколются сами, чем пробьют ее.

Как видим, энергетические характеристики современных ПКР в теории вполне позволяют пробивать достаточно толстые броневые преграды. На практике полученные цифры можно смело уменьшить в несколько раз, т.к., как говорилось выше, БЧ ПКР — не бронебойный снаряд. Однако можно полагать, что прочность БЧ «Брамос» не настолько плоха, чтобы не проникнуть через преграду в 50 мм при теоретически возможных 194 мм.

Высокие скорости полета современных ПКР ОН и ОТН позволяют в теории без применения каких-либо сложных ухищрений повысить их способность пробивать броню простым кинетическим способом. Достигнуть этого можно снижением доли ВВ в массе БЧ и увеличением толщин стенок их корпусов, а также применением удлиненных форм БЧ с пониженной площадью сечения. Например, уменьшение диаметра БЧ ПКР «Брамос» в 1,5 раза при увеличении длины ракеты на 0,5 метра и сохранении массы увеличивает теоретическую пробиваемость, рассчитанную по методу Якоба де Марра, до 276 мм (рост в 1,4 раза).

Задача поражения бронированных кораблей для разработчиков ПКР не новая. Еще в советское время для них создавались БЧ, способные поражать линкоры. Конечно, такие боевые части ставились только на ракеты оперативного назначения, так как уничтожение таких крупных целей именно их задача.

На самом деле с некоторых кораблей броня не исчезала и в ракетную эпоху. Речь идет об американских авианосцах. К примеру, бортовое бронирование авианосцев типа «Мидуэй» достигало 200 мм. Авианосцы типа «Форрестол» имели 76-мм бортовую броню и пакет продольных противоосколочных переборок. Схемы бронирования современных авианосцев засекречены, но очевидно броня не стала тоньше. Неудивительно, что конструкторы «больших» ПКР должны были проектировать ракеты, способные поражать бронированные цели. И тут простым кинетически способом пробития отделаться невозможно – 200 мм брони очень сложно пробить даже скоростным ПКР со скоростью полета около 2 М.

Собственно никто и не скрывает, что один из типов БЧ оперативных ПКР был «кумулятивно-фугасным». Характеристики не афишируются, но известна способность ПКР «Базальт» пробивать до 400 мм стальной брони.

Задумаемся над цифрой – почему именно 400 мм, а не 200 или 600? Даже если держать в уме те толщины броневой защиты, которые могли встретить советские ПКР при атаке авианосцев – цифра 400 мм кажется невероятной и избыточной. На самом деле ответ лежит на поверхности. Вернее не лежит, а режет форштевнем океанскую волну и имеет конкретное название – линкор «Айова». Бронирование этого замечательного корабля поразительным образом чуть-чуть тоньше магической цифры 400 мм.

Все встанет на свои места, если вспомнить, что начало работ над ПКР «Базальт» уходит в далекий 1963 год. В составе ВМС США все еще оставались добротные бронированные линкоры и крейсера времен ВМВ. На 1963 год ВМС США имели 4 линкора, 12 тяжелых и 14 легких крейсеров (4 ЛК «Айова», 12 ТК «Балтимор», 12 ЛК «Кливленд», 2 ЛК «Атланта»). Большинство числились в резерве, но на то и резерв, чтобы в случае мировой войны призвать в строй резервные корабли. И флот США не единственный оператор броненосцев. В том же 1963 году в ВМФ СССР оставалось 16 бронированных артиллерийских крейсеров! Были они и во флотах других стран.

К 1975 году (год принятия «Базальта» на вооружение) численность бронированных кораблей флота США сократилась до 4 линкоров, 4 тяжелых и 4 легких крейсеров. Причем линкоры оставались важной фигурой вплоть до списания в начале 90-х. Поэтому не стоит ставить под сомнение способность БЧ «Базальта», «Гранита» и других советских «больших» ПКР без труда проникнуть через броню в 400 мм, и оказать серьезное заброневое действие.

Советский союз не мог игнорировать существование «Айовы», ведь если считать, что ПКР ОН не в состоянии уничтожить этот линкор – то, получается, что данный корабль просто непобедим. Почему же тогда американцы не поставили строительство уникальных линкоров на поток? Такая притянутая за уши логика вынуждает перевернуть мир вверх ногами – конструкторы советских ПКР выглядят врунами, советские адмиралы беспечными чудаками, а стратеги страны, победившей в холодной войне – глупцами.

Кумулятивные способы пробития брони

Конструкция БЧ «Базальта» нам неизвестна. Все картинки, публикуемые по данному вопросу в интернете, предназначены для развлечения общественности, а не для раскрытия характеристик секретных изделий. За боевую часть можно выдать ее фугасный вариант, предназначенный для стрельбы по береговым объектам.

Однако об истинном содержании «кумулятивно-фугасной» БЧ можно выстроить ряд предположений. Наиболее вероятно, что такая БЧ представляет собой обычный кумулятивный заряд больших размеров и веса. Принцип ее работы аналогичен тому, как поражает цели выстрел ПТУР или гранатомета. И в этой связи возникает вопрос, как кумулятивный боеприпас, способный оставить на броне дырку весьма скромных размеров, в состоянии уничтожить боевой корабль?

Чтобы ответить на этот вопрос нужно понять, как работают кумулятивные боеприпасы. Кумулятивный выстрел, вопреки заблуждениям, не прожигает броню. Пробитие обеспечивает пест (или как еще говорят – «ударное ядро»), формирующийся из медной облицовки кумулятивной воронки. Пест имеет довольно низкую температуру, поэтому он ничего не прожигает. Разрушение стали происходит за счет «вымывания» металла под действием ударного ядра, имеющего квазижидкое (т.е. имеет свойства жидкости, при этом жидкостью не являясь) состояние. Наиболее близкий бытовой пример, позволяющий понять, как это работает – размывание льда направленной струей воды. Диаметр отверстия, получаемый при пробитии, составляет примерно 1/5 диаметра боеприпаса, глубина пробития до 5-10 диаметров. Поэтому гранатометный выстрел оставляет в броне танка отверстие диаметром всего 20-40 мм.

Помимо кумулятивного эффекта боеприпасы такого типа обладают мощным фугасным действием. Однако фугасная составляющая взрыва при поражении танков остается снаружи броневой преграды. Вызвано это тем, что энергия взрыва не в состоянии проникнуть в забронированное пространство через отверстие диаметром 20-40 мм. Поэтому внутри танка разрушениям подвергается только те детали, которые непосредственно окажутся на пути ударного ядра.

Казалось бы, принцип действия кумулятивного боеприпаса полностью исключает возможность его использования против кораблей. Даже если ударное ядро пробьет корабль насквозь – пострадает лишь то, что окажется на его пути. Это все равно, что пытаться убить мамонта одним ударом вязальной спицы. Фугасное же действие в поражении внутренностей вообще не может участвовать. Очевидно, этого недостаточно, чтобы разворотить внутренности корабля и нанести ему неприемлемый ущерб.

Однако существует ряд условий, при которых описанная выше картина действия кумулятивного боеприпаса нарушается не в лучшую для кораблей пользу. Вернемся к бронетехнике. Возьмем ПТУР и выпустим его в БМП. Какую картину разрушений мы увидим? Нет, аккуратной дырки диаметром 30 мм мы не обнаружим. Мы увидим кусок брони большой площади, вырванный с мясом. А за броней выгоревшие искореженные внутренности, как будто машину подорвали изнутри.

Все дело в том, что выстрелы ПТУР рассчитаны на поражение танковой брони толщиной 500-800 мм. Именно в них мы видим знаменитые аккуратные дырки. Но при воздействии по нерасчетно тонкой броне (как у БМП – 16-18 мм) кумулятивное действие усиливается действием фугасным. Возникает синергетический эффект. Броня просто выламывается, не выдерживая такого удара. И через дыру в броне, которая в данном случае уже не 30-40 мм, а весь квадратный метр, свободно проникает фугасный фронт высокого давления вместе с осколками брони и продукты горения взрывчатки. Для брони любой толщины можно подобрать кумулятивный выстрел такой мощности, что его действие будет не просто кумулятивным, а именно кумулятивно-фугасным. Главное – чтобы искомый боеприпас имел достаточную избыточную мощность над конкретной броневой преградой.

Выстрел ПТУР рассчитан на поражение брони в 800 мм и весит всего 5-6 кг. Что же сделает с броней, толщиной всего в 400 мм (в 2 раза тоньше) гигантский ПТУР, весом около тонны (в 167 раз тяжелее)? Даже без математических расчетов становится понятно, что последствия будут намного печальнее, чем после попадания ПТУР в танк.

Результат попадания ПТУР в БМП Сирийской армии.

Для тонкой брони БМП нужный эффект достигается выстрелом ПТУР весом всего в 5-6 кг. А для корабельной брони, толщиной в 400 мм, потребуется кумулятивно-фугасная БЧ весом в 700-1000 кг. Ровно такого веса БЧ стоят на Базальтах и Гранитах. И это вполне логично, ведь БЧ Базальта диаметром 750 мм как и все кумулятивные боеприпасы может пробить броню, толщиной более 5 своих диаметров – т.е. минимум 3,75 метров монолитной стали. Однако конструкторы упоминают лишь о 0,4 метра (400 мм). Очевидно, это предельная толщина брони, при которой боевая часть Базальта обладает необходимой избыточной мощностью, способной образовать пролом большой площади. Преграда уже в 500 мм не будет проломлена, она слишком прочная и выдержит давление. В ней мы увидим лишь знаменитую аккуратную дырку, а забронированный объем – почти не пострадает.

БЧ Базальта не пробивает ровного отверстия в броне с толщинами менее 400 мм. Она выламывает ее на значительной площади. В образовавшуюся пробоину влетают продукты горения взрывчатки, фугасная волна, осколки выбитой брони и обломки ракеты с остатками топлива. Ударное ядро кумулятивной струи мощного заряда обеспечивает расчистку дороги через множество переборок вглубь корпуса. Потопление линкора Айовы – это крайний, самый тяжелый случай из всех возможных, для ПКР Базальт. Остальные ее цели имеют в разы меньшее бронирование. На авианосцах – в диапазоне 76-200 мм, что, для данной ПКР можно считать просто фольгой.

Как было показано выше, на крейсерах с водоизмещением и размерами «Петра Великого» возможно появление бронирования 80-150 мм. Даже если эта оценка неверная, и толщины будут больше, никакой неразрешимой технической проблемы для конструкторов ПКР не появится. Корабли таких размеров и сегодня не являются типовой целью для ПКР ТН, а с возможным возрождением брони они просто окончательно войдут в список типовых целей ПКР ОН с кумулятивно-фугасными БЧ.

Альтернативные варианты

Вместе с тем, возможны и другие варианты преодоления брони, например, с применением тандемной конструкции боевой части. Первый заряд – кумулятивный, второй – фугасный.

Размеры и форма кумулятивного заряда могут быть совершенно разными. Существующие еще с 60-х годов саперные заряды красноречиво и наглядно это демонстрируют. Например, заряд КЗУ при весе 18 кг пробивает 120 мм брони, оставляя дыру шириной 40 мм и длиной 440 мм. Заряд ЛКЗ-80 при весе 2,5 кг пробивает 80 мм стали, оставляя щель, шириной 5 мм и длиной 18 мм.

Внешний вид заряда КЗУ

Кумулятивный заряд тандемной БЧ может иметь кольцевую (тороидальную) форму. В центр «бублика», после подрыва кумулятивного заряда и пробития, беспрепятственно проникнет основной фугасный заряд. При этом практически не теряется кинетическая энергия основного заряда. Он еще будет в состоянии сокрушить несколько переборок и взорваться с замедлением глубоко внутри корпуса корабля.

Принцип работы тандемной БЧ с кольцевым кумулятивным зарядом

Описанный выше способ пробития универсален и может использоваться на любых ПКР. Простейшие расчеты показывают, что кольцевой заряд тандемной БЧ применительно к ПКР «Брамос» съест всего лишь 40-50 кг веса его 250-киллограмовой фугасной БЧ.

Как видно из таблицы, даже ПКР «Уран» можно придать некоторые бронебойные качества. Возможности по пробитию брони остальных ПКР без проблем перекрывают все возможные толщины бронирования, которое может появиться на кораблях с водоизмещением 15-20 тыс. тонн.

Бронированный линкор

Собственно, на этом можно было бы закончить разговор о бронировании кораблей. Все что нужно, уже сказано. Тем не менее, можно попробовать представить, как мог бы вписаться корабль с противоснарядным мощным бронированием в военно-морскую систему.

Выше была показана и доказана бесполезность бронирования на кораблях существующих классов. Все, для чего может быть использована броня – это локальное бронирование наиболее взрывоопасных зон с целью исключить их детонацию при близком подрыве ПКР. От прямого попадания ПКР такое бронирование не спасает.

Однако все перечисленное касается кораблей с водоизмещение 15-25 тыс. тонн. То есть современных эсминцев и крейсеров. Их запасы по нагрузкам не позволяют оснастить их броней с толщинами более 100-120 мм. Но, чем больше корабль, тем больше статьи нагрузки, которые могут быть выделены под бронирование. Почему до сих пор никто не задумался о создании ракетного линкора с водоизмещением 30-40 тыс. тонн и бронированием более 400 мм?

Главное препятствие для создания такого корабля в отсутствии практической необходимости в таком монстре. Из существующих морских держав лишь единицы располагают экономической, технологической и промышленной мощью для разработки и постройки такого корабля. В теории это могут быть Россия и КНР, а в реальности – только США. Остается только один вопрос – зачем такой корабль нужен ВМС США?

Роль такого корабля в современном флоте совершенно непонятна. ВМС США постоянно воюют с заведомо слабыми противниками, против которых такой монстр совершенно не нужен. А в случае начала войны с Россией или КНР флот США не пойдет к враждебным берегам на мины и под торпеды подводных лодок. Вдали от берегов будет решаться задача защиты своих коммуникаций, где требуется не несколько супер-линкоров, а множество кораблей попроще, и одновременно в разных местах. Эту задачу и решают многочисленные американские эсминцы, количество которых переходит в качество. Да, каждый из них может быть не слишком выдающийся и сильный боевой корабль. Это не защищенные броней, но отлаженные в серийной постройке рабочие лошадки флота.

Они похожи на танк Т-34 – тоже не самый бронированный и не самый вооруженный танк ВМВ, но зато выпускавшийся в таких количествах, что противникам, с их дорогими и супер-мощными Тиграми пришлось не сладко. Будучи штучным товаром, Тигр не мог присутствовать на всей линии огромного фронта в отличие от вездесущих тридцатьчетверок. И гордость за выдающиеся успехи немецкой танкостроительной промышленности никак не помогала в реальности немецким пехотинцам, на которых шли десятки наших танков, а Тигры были где-то в другом месте.

Неудивительно, что все проекты создания супер-крейсера или ракетного линкора не уходили дальше футуристических картинок. В них просто нет необходимости. Развитые страны мира не продают странам третьего мира такое оружие, которое могло бы серьезно поколебать их твердые позиции лидеров планеты. Да и нет у стран третьего мира таких денег, чтобы купить столь сложные и дорогие вооружения. А вот разборки между собой развитые страны с некоторых пор предпочитают не устраивать. Очень высок риск перерастания такого конфликта в ядреный, что уже совершенно излишне и никому не нужно. Бить по равносильным партнерам предпочитают чужими руками, например, турецкими или украинскими по России, тайваньскими по КНР.

Выводы

Против полноценного возрождения корабельной брони работают все мыслимые факторы. В ней нет острой экономической или военной потребности. С конструктивной точки зрения, на современном корабле невозможно создать серьезное бронирование нужной площади. Невозможно защитить все жизненно важные системы корабля.

И, наконец, в случае, если такое бронирование все же появится – проблема легко решается доработкой БЧ ПКР. Развитые страны вполне логично не желают ценой ухудшения других боевых качеств вкладывать силы и средства в создание бронирования, которое принципиально не повысит боеспособность кораблей.

Вместе с тем, широкое внедрение локального бронирования и переход к стальным надстройкам исключительно важен. Такое бронирование позволяет кораблю легче переносить попадания ПКР и снизить объем разрушений. Однако такое бронирование никак не спасает от прямого попадания ПКР, поэтому такую задачу перед броневой защитой ставить просто бессмысленно.

В данной статье содержатся ответы на комментарии, оставленные читателями в ходе диспута о необходимости конструктивной защиты на военном флоте.

Вы здесь доказывайте, что хотите, только ни одна страна в мире не строит бронированные корабли. И в обозримом будущем не построит.

«Зачем поощрять способ ведения войны, который ничего не дает народу, имеющему и без того главенство на море, и который в случае успеха может лишиться этого главенства», - сказал адмирал лорд Джервис о подводной лодке конструкции Роберта Фултона.

Янки уже бегут списывать свои 84 “Иджиса” и закладывать вместо них современные “бронеходы”. Версия с “заговором адмиралов” не претендует на высшую истину, но она как минимум логична и имеет под собой реальный исторический прецедент. С какой опаской британцы когда-то отвергли идею подводной войны! Чем не ответ всем скептикам - почему никто не работает над защищенностью современных кораблей.

Появление высокозащищенного боевого корабля произведет эффект, подобный “Дредноуту”. Все ракетные эсминцы стран НАТО в один миг окажутся “второсортными” кораблями. Разом устареют все тактики и арсеналы существующего противокорабельного . И если бы вперед с таким проектом вырвалась Россия, то это бы подняло престиж нашего флота и в одночасье сделало надводную компоненту ВМФ сильнейшей в мире.

Впрочем, обо всем по порядку...

Эпоха брони и пара давно завершилась. Что бы там не писали фанаты линкоров, линкоры остались в прошлом.

Линкор - уродливый, глубоко посаженный в воду, толстокожий монстр. Но каждый подвиг линкоров, броненосцев и тяжелых крейсеров эпохи ВМВ есть пример высочайшей боевой устойчивости.

Интерес представляют не столько сами линкоры, сколько их боевые “шрамы”. Тип примененного боеприпаса, место попадания, список зафиксированных повреждений.

Как правило, для их уничтожения применялись боеприпасы чудовищной мощности, способные разорвать современный корабль в клочья. Однако, корабли прошлых эпох стойко держали удар и лишь в редких случаях имели серьезные проблемы.

К сожалению, большинство читателей не обращают на это никакого внимания, принимаясь обсуждать гаусс-пушки дредноутов будущего.

Причем здесь пушки? Речь идет о конструктивной защите!

Что бы ни твердили фанаты брони, высокозащищенные корабли прекратили строить сразу же после Второй мировой войны.

В качестве примеров называются причины (в скобках даны ответы):

Ядерное оружие (да черта с два, все испытания, наоборот, показали исключительную стойкость кораблей к поражающим факторам ЯО);

Ракетное оружие (там, где не справлялись бронебойные снаряды, ракетами пугать некого. В деле преодоления брони скорость и масса не решают ничего. Главное - механическая прочность, которой у ракет никогда не было);

Развитие авиации (в середине 50-х гг. реактивный штурмовик мог поднять пару тонн бомб и засыпать ими корабль с носа до кормы. Воспрепятствовать этому было невозможно: зенитные ракеты были слишком несовершенны, ПВО кораблей оставалось на уровне военных лет).

Фактически с окончанием войны кораблестроительные технологии были заморожены на 10 лет. Когда же вновь наладилось серийное строительство, выяснилось, что в эпоху ракетного оружия большие корабли ни к чему. Ракеты и электроника легко помещаются в корпусе с водоизмещением менее 10 тыс. тонн. Далее, маховик раскрутился, конструкторы принялись максимально облегчать корабли. Ведь, в случае Третьей мировой, им все равно долго не протянуть: высокоточные ракеты поражают цель с первого выстрела. Да и вообще воевать кораблям вряд ли придется...

Однако воевать пришлось. И обидно было терять эсминец от одной неразорвавшейся ракеты. Или от мешка соляры с удобрениями. Вот где позор конструкторов - суперэсминец за миллиард долл. полностью вышел из строя, потеряв 1/5 часть экипажа (подрыв USS Cole)

Число убитых на “Орле” составило 25 человек (из 900 находившихся на борту). Вот теперь пусть мои оппоненты докажут экипажу “Орла”, что броня - ненужная блажь

Сам “Орел” был полностью разбит. В него попало свыше 50 снарядов крупного и среднего калибра (желающие могут посчитать эквивалент современных ракет). Впрочем, в этом нет никакого смысла. Если корабль, волею обстоятельств, допустит безнаказанный расстрел самого себя в течении многих часов, то никакая броня ему не поможет.

Современные боеприпасы пробивают любую преграду. Извечный спор “щит vs меч” окончился безоговорочной победой средств нападения. Прикрываться броней бесполезно.

Что блестяще доказывает непрерывный рост массы сухопутных бронемашин (пример: “Курганец”, 25 тонн - в два раза тяжелее БТРов советского периода).

Корабль - не танк. Несмотря на огромные размеры цитадели, защитить её проще, чем бронемашину.

Забронированный объем танка - всего несколько куб. метров. У корабля данный показатель составляет десятки тысяч кубометров!

Именно поэтому кораблям не страшны кумулятивные боеприпасы. В первом от борта отсеке отсутствует боекомплект, критически важные системы и механизмы. А впереди - развитая система противоосколочных переборок, которые поглотят и остановят любой осколок и пенетратор.

Цель конструктивной защиты - извратить конструкцию бронебойных боеприпасов до такой степени, чтобы даже при пробитии защиты, оставшаяся БЧ не могла нанести кораблю значительный урон. Можно городить многоступенчатые боевые части, устанавливать бустеры и кумулятивные предзаряды, в результате в глубину корпуса пролетит лишь твердотелый лом, сорвав несколько щитов-распределителей и высекая снопы искры при встрече с переборками.

Любой корабль (даже эсминец) чудовищно велик по сравнению со всем, с чем мы привыкли сталкиваться в повседневной жизни. Ударь ты по нему ломом, он этого не заметит

С другой стороны, можно наращивать начальную массу боевой части, чтобы в “ломе” содержалось хоть какое-то кол-во взрывчатки (при сохранении высокой мех. прочности и коэф. наполнения несколько %). Увы, в этом случае стартовая масса ракеты превысит все допустимые пределы, сократив число возможных носителей до нескольких штук. А габариты и ЭПР такой ракеты порадуют зенитчиков.

Гораздо выгоднее тратить резервы не на массив из керамики и металла, а на активные средства защиты.

О чем свидетельствует крейсер “Чанселорсвилл”, пробитый беспилотником. Система “Иджис” провалила перехват мишени BQM-74, имитировавшей дозвуковую низколетящую ПКР, несмотря на отсутствие боевой части, кораблю был причинен ущерб в 15 млн. долл.

Сейчас придут эксперты и объяснят, что “Иджис” все знала, а все подпортил “человеческий фактор”. Увидели - не доложили, доложили, да не тому, нажали, да не на ту кнопку... Какая к черту разница, это проблемы самого “Иджис”. Главный результат - пробитая надстройка.

Вот еще один герой, фрегат “Старк” (1987 год). Мы сейчас здесь спорим, а там 37 человек превратились в фарш.

Конечно, это был всего лишь фрегат. Будь на месте “Старка” полноценный крейсер “Чанселорсвилл” с системой “Иджис”... то было бы 137 мертвецов. Обугленный сундук. И бутылка рома.

Активные средства защиты не справляются с поставленной задачей.

“Шеффилд”, “Старк”, израильский “Ханит” (2006), “Чанселорсвилл” (2013). Всякий раз, находится причина, по которой ракета прорывается к цели.

При этом, даже вовремя заметив опасность и сбив ракету, активные средства не гарантируют спокойствия.

10 февраля 1983 года, при проведении учебных стрельб едва не погиб фрегат “Энтрим”. Его шестиствольная зенитка изрешетила мишень, которая рухнула в воду в 500 метрах от борта. Но потом в действие вмешались законы драматургии. Пылающие обломки дрона срикошетили от воды и через пару секунд настигли фрегат. Была пробита надстройка, начался пожар. К счастью, потери среди экипажа оказались невелики - всего один погибший.

Военный корабль должен быть готов к тому, что рано или поздно ему предстоит попасть под удар.

Невозможно защитить радары и внешние антенные устройства.

Все в этой жизни возможно, было бы желание.

Вот, например, “Замволт” с выдвигающимися антеннами. Уничтожить их все разом не получится: их нельзя использовать одновременно по причинам электромагнитной совместимости.

Вот неподвижные ФАР, установленные на стенах надстройки и импровизированных “призмообразных” мачтах. Для уничтожения всех четырех антенн потребуется четырежды попасть в корабль с разных направлений.

Композитные радиопрозрачные обтекатели - для дополнительной защиты полотна антенны от мелких осколков и взрывной волны. Притом, активная ФАР сохраняет работоспособность даже при “выбивании” части её приёмо-передающих модулей. А современные микросхемы (в отличие от гироскопов и точной механики) крайне устойчивы к сильным вибрациям. Уничтожить такую антенну можно только прямым попаданием.

Возможно, для кого-то станет открытием, но с потерей радара пострадает лишь ПВО. Все остальные функции корабля сохранятся в полном объеме. Для запуска “Гарпунов” и “Калибров” по целям за горизонтом (далее 20-30 км) радары не нужны. В силу законов природы, выдача целеуказания осуществляется только с помощью внешних средств (самолеты, спутники, данные разведки). При том что спутниковый телефон может быть в кармане у каждого офицера (утрирую, но суть понятна).

"Выбить" радары, подавить ПВО, после засыпать беспомощный корабль обычными бомбами.

Для осуществления такой операции потребуется воздушная армия. И пока враги будут "подавлять" его ПВО, защищенный корабль выполнит поставленную задачу. А там уже и подтянется подмога...

Одна торпеда под киль - и прощай!

Число боеспособных подлодок во всем мире на два порядка меньше количества боевых самолетов.

Основную угрозу представляют средства воздушного нападения.

Как бы ни был хорошо защищен корабль, после боя ему потребуется дорогостоящий ремонт.

Лучше сразу сгореть и затонуть, вместе с экипажем.

Бронирование скажется на размерах корабля.

Современные эсминцы уже и так выросли до 15 тыс. тонн. На этом фоне, разумное усиление конструктивной защиты пройдет практически незамеченным.

При том что международные договоры, ограничивающие водоизмещение боевых кораблей, в наше время отсутствуют.

Вместе с защищенностью возрастет и стоимость!

Неужели высокотехнологичная “начинка” корабля того не стоит? (как, впрочем, и человеческие жизни)

Насколько увеличится стоимость корабля с добавлением конструктивной защиты? На фоне суперрадаров, газовых турбин, реакторов и боевых информационных центров.

Ведь известно, что непосредственно сам корпус “Орли Берка” стоит меньше, чем установленная на эсминце система “Иджис”.

Из чего делать броню? Из титана? Или из родиевых сплавов?

Крупповская броневая сталь с цементированным верхним слоем.

Для внутренних противоосколочных переборок подойдет керамика и кевлар.

Те, кто утверждают, что бомбы легко пробивают грунт и железобетон, не понимают катастрофической разницы между грунтом и высококлассной броневой сталью. Каждый из нас может вогнать лопату в землю на весь лоток - но попробуйте оставить хоть царапину на “шкуре” танка! Так же, как и забить гвоздь в рельс (хотя гвоздезабивной пистолет легко загоняет их в панели домов).

Сколько трудозатрат - согнуть лист металла толщиной в 5 дюймов.

Надо же, 100 лет назад массово строили дредноуты с 12-дюймовой броней, а сейчас не могут. Несмотря на прогресс в области металлообработки и повышении производительности труда.

И сколько стран смогут позволит себе высокозащищенные корабли?

Разве много стран обладают океанским флотом?

Так же как в свое время настоящие бэттлшипы были лишь у шести самых развитых государств мира.

Как будет выглядеть такой корабль?

Бесконечное множество вариантов компоновки, с применением современных технологий.

Дифференцированная по толщине внешняя защита (3-5 дюймов). Интеграция броневых листов в силовой набор корпуса. “Утюгообразные” формы, напоминающие заокеанский “Замволт”: рациональные углы установки брони + радикальное сокращение площади верхней палубы. Развитая система внутренних противоосклочных переборок. Перечисленные меры по защите внешних антенных постов.

Полное водоизмещение - около 20 тыс. тонн.

Состав вооружения - как у трех эсминцев “Берк”.

Всем, кто не верит в возможность постройки столь хорошо вооруженного и защищенного корабля в указанных габаритах - просьба обратиться к создателям “Куин Элизабет” (ультимативный дредноут образца 1912 г.) или, к статьям нагрузки аналога - ТКР типа “Де Мойн” (1944).

Что будет делать такой корабль?

Заходить без опаски в зоны военных конфликтов, патрулировать в “горячих точках” (побережье Сирии, Персидский залив). В случае войны - действовать там, где обычный корабль погибнет практически сразу. В мирное время - остужать своим видом буйные головы врагов. Добывать новых союзников, демонстрируя мощь и техническое превосходство той страны, под флагом которой ходит этот шедевр.

Почему он до сих пор не построен?

В игре World of Warships есть ряд моментов, в которых разработчики сознательно отошли от исторического реализма в угоду более динамичному и сбалансированному геймплею. В этой статье рассмотрены основные из них.

Основные причины отхода от реализма

Желание уместить исторические многочасовые бои в 20-минутный отрезок. Сделать разные классы кораблей более равноправными в игре.

Общие допущения

Масштабирование времени и пространства

1. Корабли и карты выполнены в разных масштабах. В одном километре карты умещается 500 корабельных метров. То есть корабли, относительно карты увеличены в 2 раза. Это сделано для того, чтобы корабли на расстоянии не были совсем маленькими и по ним было проще попадать. К тому же это приводит к увеличению скорости перемещения по карте.

Все элементы кораблей и элементы на картах выполнены в масштабе кораблей. Сжаты только расстояния между ними.

2. При этом у всех кораблей (даже у "косых" линкоров) точность в игре значительно лучше, чем была исторически. В жизни у кораблей часто было всего 1-3 процента попаданий за весь бой. Сделано это для ускорения самих боёв и более интересного геймплея.

Дальность стрельбы

Исторически многие корабли могли стрелять дальше, чем в игре. В игре дальность стрельбы очень условно ограничена примерно той дистанцией, на которую корабли могли прицеливаться, и в целом для каждого корабля настраивается по балансным соображениям.

Занижение исторической роли ПМК

Исторически ПМК линкоров практически не уступал по эффективности ГК крейсеров (а то и превосходил). И даже ПМК многих крейсеров мог превосходить возможности ГК эсминцев.

В игре ПМК очень сильно ослаблен по сравнению с ГК (в несколько раз урезаны его дальность и точность стрельбы). Сделано это для лучшего баланса техники (чтобы линкоры оставляли шанс другим классам, в первую очередь эсминцам).

Баллистика снарядов

1. Траектории снарядов в начале и конце сделаны достаточно точно приближенными к жизни. Однако, верхняя часть траектории в некоторых случаях весьма сильно сжата. Сделано это для лучшего восприятия игры - без этого снаряды улетали бы вверх за пределы экрана в первую секунду и и возвращались бы в кадр только перед самым падением.

2. Снаряды, как и в жизни, в игре могут перемещаться под водой, сильно замедляясь при этом, и могут даже пробить подводную часть корабля. Однако в отличии от реальных случаев, затопления они вызвать не могут.

Видимость снарядов

В реальности снаряды практически не были видны. О точности прицеливания могли судить по положению всплесков от выстрелов. Исключения составляли разве что трассирующие снаряды в сумерках. В игре снаряды видны в любых условиях и почти на любой дистанции.

Система бронепробития и нанесения урона

1. Углы рикошета бронебойных снарядов в целом не соответствуют реальности и настраиваются по балансным соображениям

2. Отрикошетировавший (от внешнего слоя брони) или пробивший корабль насквозь снаряд автоматически исчезает

3. Бронебойный снаряд не имеет "сплэша" и наносит урон только в тот отсек, где он разорвался

4. Снаряды не могут вызывать затоплений

5. Бронебойные снаряды не могут вызывать пожары

6. Сплэш (моделирующий осколки и ударную волну) фугасных снарядов (а также бомб и торпед) игнорирует бронирование. Это приводит к внешне абсурдным детонациям погребов боезапаса (и критическим повреждениям рулевых машин), защищенных броней, даже от близких разрывов снарядов.

Торпеды

1. Скорость хода большинства торпед сильно завышена

2. Дальность хода торпед определяется балансными соображениями. Исторические соотношения скорость/дальность не выдерживаются.

3. Торпеды не могут рикошетировать и взрываются при любом контакте с целью

4. Торпеды не могут вызывать пожары

5. Дистанция взведения торпед настроена по балансным соображениям - для торпед авианосцев она чрезвычайно завышена

6. Все торпеды, независимо от их исторических характеристик (в т.ч. в принципе не имеющие следа, например электрические), видны с определенного расстояния. Это расстояние определяется балансными соображениями.

7. У большинства кораблей отсутствует возможность потрубного пуска торпед

8. Не реализованы неподвижные торпедные аппараты, в реальности устанавливавшиеся на многие линкоры и крейсера

9. Чрезвычайно завышена скорость перезарядки торпедных аппаратов. Возможность перезарядки имеют все корабли в игре, даже те, у которых в реальности не было на борту запасных торпед и перезарядка происходила только в порту. Боезапас торпед бесконечен.

10. Урон торпед определяется балансными соображениями, хотя в целом растет в соответствии с увеличением веса ВВ

11. Урон торпед по союзным кораблям занижен вдвое

Авиабомбы

Авиабомбы представлены, как и в реальности, несколькими видами, но вот их использование зависит от корабля:

• на пикирующих бомбардировщиках (и ряде премиумных - кроме Kaga) Японии они бронебойные;
• на самолетах авианосцев США (кроме Enterprise) осколочно-фугасные бомбы;
• все авианосцы Великобритании используют только осколочно-фугасные бомбы, хотя Skua мог применять и полубронейбойные.

Авиация в игре

Самолеты авианосцев

1. Скорость полета авиации занижена

2. Самолеты летают только группами (эскадрильями)

3. Количество и состав эскадрилий условны, определяются балансными соображениями и не соответствуют историческим

4. Скорость взлета и подготовки к вылету ("перезарядки") эскадрилий сильно завышена

5. Число самолетов неограниченно

6. При нахождении на авианосце самолеты неуязвимы - разрывы бомб на полетной палубе прямо в гуще стоящих самолетов не оказывают на них никакого влияния

7. Повреждения полетной палубы никак не мешают взлету авиации

8. Сбить возвращающийся самолет практически невозможно

Катапультные самолеты

1. Летают только по кругу фиксированного радиуса, не могут управляться игроком

2. Продолжительность полета, по сравнению с реальной, занижена в сотни раз

3. Корабли не останавливаются для приема катапультных самолетов, они садятся прямо на катапульту

4. В многие игровые катапультные истребители в реальности на кораблях практически не базировались. При этом часть моделей катапультных истребителей выдуманы разработчиками игры (путем приделывания поплавков к соответствующим моделям сухопутных самолетов).

Балансные правки

Для лучшей балансировки техники отдельные показатели отдельных кораблей могут занижаться или завышаться по сравнению с историческими данными. Например, скорость поворота башен, сила ПВО , урон от отдельных снарядов и т.п.

Реалистичность урона снарядов принесена в жертву балансу. Например, урон 203-мм ОФ снаряда может быть 3300 единиц, а урон 460-мм снаряда 7300 единиц (хотя исторически он был более чем в 10 раз тяжелее).

Прочие допущения

• Бесконечность боезапаса.
• Наскакивание кораблей на мели, на сушу вообще, не приводит к повреждению и затоплению кораблей.
• Условия победы в игре придуманы, хотя в большинстве случаев побеждает та команда, которая убила больше противников, чем потеряла своих кораблей.
• В игре весь экипаж корабля олицетворяет командир . Это сделано для удобства управления в порту и простоты переобучения с одного корабля на другой.
• В игре много вымышленных сущностей, таких как модернизации , многие навыки командиров , снаряжение , влияние флажных сигналов на ТТХ кораблей и т.п.

Игровые статьи про World of Warships

Основы игры	Адмиралтейство Балансировщик Боевые задачи Звук Имущество Интерфейс в бою Кампании Карма Кланы Коллекции Командир корабля Контейнеры Обзор и маскировка Отряд Передвижение Порт Прокачка игрового аккаунта Режимы игры Система предупреждения неспортивного поведения Управление авианосцем в игре Управление в игре Экономика
Режимы игры	Бои с боссами на Хэллоуин-2015 Дикий бой Клановый блиц Клановые бои Командные бои Операции Операция «Динамо» Космический бой Космический бой (2019) Операция «Луч во тьме» Операция «Спасение Трансильвании» Операция «Ужас глубин» Первоапрельская битва Праздничные бои Ранговый спринт Ранговые бои Cценарии Сообщество Тренировочная комната Хэллоуин-2016
Комплектация	Боеприпасы Внешний вид Двигатель Камуфляж Корпус Модернизация Модули Навыки командира корабля Орудия главного калибра Полётный контроль Постоянный камуфляж Система управления огнём Снаряды Снаряжение Торпедное вооружение Флаги Флажные сигналы
Игровая механика