Заиконоспасский ставропигиальный мужской монастырь ставропигиальный мужской монастырь. Заиконоспасский монастырь «Не предаждь законов отеческих»

⁰

До Октябрьской революции был второклассным ставропигиальным необщежительным мужским монастырём. Именовался Спасским «за иконными рядами».

Был известен как «учительский» вследствие создания в его стенах просветительской школы, реорганизованной затем в Славяно-греко-латинскую академию, ставшую основой Московской духовной академии .

История

На месте нынешнего монастыря с XIV века известен «Спасский монастырь на Никольском Крестце, на Песках, на Старом месте» - т. н. монастырь Николы Старого.

Считается, что Заиконоспасский монастырь, Спасский за иконным рядом, был основан Борисом Годуновым в 1600 году, хотя первое упоминание его в исторических документах, в книгах Патриаршего приказа, относится к 1635 году. Существование его до 1610 года подтверждает изображение на «Сигизмундовом плане Москвы». Своё название получил от расположения - за лавками, где торговали иконами: И. Е. Забелин указывал на документ, согласно которому 12 марта 1678 года «патриарх был в Спасове монастыре, что за иконным рядом»; в грамоте 1706 года указывалось, что в 1661 году «июня в 14 день Спасского монастыря, что за иконным рядом <…> святогорец архимандрит Дионисий с братиею били челом великому государю…».

При царе Алексее Михайловиче, в 1660 году, заложен двухэтажный каменный собор: в нижнем этаже - во имя иконы Спаса Нерукотворного Образа, в верхнем - во имя иконы Богородицы, Всех скорбящих Радости. Средства на строительство Спасского собора дал воевода князь Ф. Ф. Волконский. 20 ноября 1661 года строительство было завершено.

В 1665 году, вместо умершего архимандрита Дионисия, монастырём стал управлять Симеон Полоцкий, при котором была учреждена школа для подготовки подьячих Приказа тайных дел. Со времени учреждения школы к названию монастыря стали добавлять определение - «учительский».

В числе учеников школы был Сильвестр Медведев, который сменив Симеона Полоцкого в управлении монастырём в 1680 году, представил на утверждение царя Фёдора Алексеевича проект Устава Славяно-греко-латинской академии. Из-за смерти царя проект не был приведён в исполнение.

В 1687 году из Богоявленского монастыря сюда переехала основанная в 1685 году братьями Иоанникием и Софронием Лихудами школа, именовавшаяся греческими («Еллино-Греческая») или Спасскими школами - первое высшее учебное заведение в Московии, устроенное по образцу Киево-Могилянской академии. Объединённая с типографской школой она позже стала называться Славяно-греко-латинской Академией.

Игумены монастыря, начиная с Палладия Роговского, и архимандриты состояли ректорами Академии, а храмы монастыря служили для её нужд - они были и домовой церковью, и кафедрой, на которой ученики практиковались в церковном красноречии.

Монастырь и собор перестраивались из-за пожаров в 1701 и 1737 годах. Перестройки монастырских храмов и зданий проводились по проектам архитекторов И. П. Зарудного, работавшего в стиле барокко, И. Ф. Мичурина, М. Т. Преображенского, З. И. Иванова.

В 1814 году Академия была переведена в Троице-Сергиеву лавру, получив наименование Московской духовной академии, а в корпусах Славяно-Греко-Латинской Академии разместилось Заиконоспасское духовное училище.

В 1825 году архитектор С. П. Обитаев спроектировал для монастыря Успенский собор.

В 1922 году собор монастыря (к тому времени закрытого) стал центром обновленческого Союза церковного возрождения во главе с одним из наиболее колоритных лидеров - «митрополитом» Антонином Грановским; в 1929 закрыт.

В настоящее время

Богослужения в соборном храме Спаса Нерукотворного возобновились в 1992 году. Он получил статус Патриаршего подворья. На заседании Священного синода 5 марта 2010 года было принято решение: «Благословить открытие Заиконоспасского ставропигиального мужского монастыря г. Москвы, выделив его из Патриаршего подворья бывших Заиконоспасского и Никольского монастырей в Китай-городе г. Москвы». Наместником монастыря был назначен игумен Пётр (Афанасьев).

Многие монастырские помещения заняты нецерковными организациями: помещения общей площадью 4,4 тыс. кв. метров занимают Историко-архивный институт Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ), ресторан Годунов, почтамт и ряд других арендаторов.

Монастырь находится в конфликтных отношениях с администрацией РГГУ в связи с процессом передачи имущества.

Монастырь основан в 1600 г. царем Борисом Годуновым. Первое упоминание в исторических документах относится к 1635 г. Наименование "Заиконоспасский" объясняется его расположением за иконным рядом, находившися вдоль Никольский улицы. С 1665 г. в монастыре была устроена школа, которую возглавлял Симеон Полоцкий. Школа готовила чиновников для правительственных учреждений. В 1685 г. в помещениях обители была открыта Славяно-греко-латинская академия, во главе которой встали известные в русской истории братья Иоанникий и Софроний Лихуды. Из академии вышли многие деятели Церкви, ученые, литераторы. В 1814 г. академия была преобразована в Духовную академию и переведена в Троице-Сергиеву лавру, а в монастыре осталось Духовное училище.

Главный храм монастыря - Спасский собор - построен в 1660 г. по повелению государя Алексея Михайловича кн. Ф.Ф. Волконским. Освящен в 1661 г. 20 ноября. Ныне существующий собор возник на базе этого здания. Точная дата его постройки неизвестна (предположительно датируется 1711-1720 гг.; обходная галерея на колоннах - второй четвертью XVIII века). Принадлежит к памятникам круга И.П. Зарудного (в деталях наблюдается сходство с такими сооружениями, как Меншикова башня и церковь Иоанна Воина на Якиманке). Это ярусный, крестчатый в плане храм типа восьмерик на четверике, в декоре которого главная роль отведена элементам классического пилястрового ордера. В 1737 г. храм был сильно поврежден пожаром, но восстановлен при Елизавете Петровне и освящен в 1742 г.

В 1812 г. весь комплекс монастыря сильно пострадал во время нашествия и бесчинств французской армии. Храм обновлялся в 1851 году. Наверху был расположен придельный храм в честь иконы Божией Матери Всех Скорбящих радость. Эта церковь одновременна главной. Стены ее богато расписаны внутри изображениями событий Ветхого и Нового заветов, позади левого клироса церковная кафедра в виде "столпа", иконы богато украшены. Вход в нижний соборный храм в честь Всемилостивого Спаса идет со стороны монастырского двора. Первое впечатление при входе в храм - его необыкновенная мрачность, почти полное отсутствие дневного света из-за того, что этот низкий храм с трех сторон окружен высокими двухэтажными и трехэтажными монастырскими строениями. Храм поддерживается четырьмя каменными столпами.

В 1920 гг. храм стал центром обновленческого "Союза церковного возрождения", а в 1929 г. был закрыт. В здании храма размещались различные государственные учреждения. В 1960-х гг. здание закрытого собора было отреставрировано. Верхний ярус перестроен - в крыше сделаны люкарны, на 3 и 4 ярусах поставлена декоративная ограда и проч. Вместо креста водружен позолоченный штырь.

Храм возвращен Церкви в 1992 г. Богослужения возобновились в июле 1992 г. Храм имеет статус патриаршего подворья. К храму приписаны колокольни б. Заиконоспасского и б. Никольско-Греческого монастырей (1902 г., арх. Г.А. Кайзер). 5 марта 2010 года Священный Синод постановил открыть Заиконоспасский ставропигиальный мужской монастырь города Москвы, выделив его из Патриаршего подворья бывших Заиконоспасского и Никольского монастырей в Китай-городе города Москвы.

http://drevo-info.ru/articles/515.html

Заиконоспасский монастырь основан в 1600 г. при царе Борисе Годунове. Обыкновенно назывался «Спас на старом месте», «Старый Спас на Песках» или « Спасский монастырь, что за иконным рядом».

По сведениям от 1610, 1626 и 1629 гг., в монастыре было две церкви, каменная и деревянная. Около 1660 г. монастырь пострадал от пожара, и по обещанию князя Ф.Ф. Волконского был выстроен двухэтажный храм, освященный 20 ноября 1661 г.

Около 1701 г. игумен Палладий (Роговский) устроил при втором этаже крытую галерею. При пожаре 1737 г. очень пострадала верхняя церковь. Возобновление сопровождалось некоторою переделкой, вследствие которой вид церкви потерял характер XVII ст. Освящение было 15 июля 1742 г., причем, по желанию императрицы Елизаветы Петровны верхний престол был переименован в честь Всех скорбящих Радости. Нижний храм называется Спаса Нерукотворенного Образа. Последнее значительное обновление, главным образом внутри, относится к 1851 г.

Нынешняя колокольня на месте прежней постройки 1743 г. выстроена в ХХ ст. по проекту архитектора З.И. Иванова; она представляет собою некоторое подражание колокольне Успенской церкви 1696 г. на Покровке. Монастырь называется ставропигиальным, что означает непосредственную зависимость от Св. Синода, такую же как и монастыри Симонов, Новоспасский и Донской.

В историческом отношении Заиконоспасский монастырь важен тем, что в нем с 1686 г. помещалась Академия, в которой слились все прежде бывшие высшие училища: Чудовское, Андреевское, Богоявленское и Типографское. Академия эта до 1700 г. была эллино-славянская, до 1775 г. славяно-латинская, до 1814 г. славяно-греко-латинская. С 1814 г. в Москве нет высшего богословского учебного заведения. Память о проповедях, которые произносили наставники и учащиеся Академии сохранилась в Скорбященской церкви в виде особой кафедры у левого клироса, имеющей вид позолоченного столпа.

«Указатель церквей и часовен Китай-города». Москва, «Русская Печатня», Б. Садовая, д. № 14, 1916 г.

Это место очень много значит для становления высшего образования в России. Его всегда называли колыбелью учености. Монастырь Спаса Нерукотворного основан в 1600 году Борисом Годуновым. Первое его упоминание в исторических документах относится к 1635 году. Название «Заиконоспасский» объясняется его расположением за иконным рядом, находившимся вдоль Никольской улицы, где иконы по благочестивому обычаю «выменивали», не торгуясь и назначая за них твердую «божескую» цену, которая нередко была слишком высокая. Есть предположения, что до этого Заиконоспасский был частью соседнего Никольского монастыря. Главный собор монастыря во имя иконы Спаса Нерукотворного Образа заложен при царе Алексее Михайловиче в 1660 году на деньги воеводы князя Федора Федоровича Волконского. В 1701 году старый собор заменили новым. Талантливый архитектор Иван Зарудный выстроил двухпрестольный собор, ставший одним из лучших и редчайшим памятником петровского барокко. Тогда собор приобрел свой современный вид: высокий восьмерик на четверике, гульбища со смотровыми площадками, гребни и раковины нарышкинского барокко сменили строгие ордерные элементы. Стены храма были расписаны на сюжеты Ветхого и Нового Заветов. При архимандрите Порфирии между 1842‑1848 годами была выстроена и колокольня над святыми воротами.

С середины XVII века в названии монастыря появляется слово «учительный». Во время царя Алексея Михайловича в 1665 году стараниями Симеона Полоцкого была открыта первая Спасская школа. Именно он и его ученик Сильвестр Медведев написали проект создания академии – первого высшего всесословного учебного заведения. Официальным годом открытия Славяно-Греко-Латинской академии считается 1687 год, когда сюда из Богоявленского монастыря перевели школу братьев Лихудов. Преподавали здесь монахи Заиконоспасского монастыря, а настоятель его был одновременно и ректором академии. В двухэтажном Братском (Учительском) корпусе монахи-учителя жили вместе с воспитанниками. В академии преподавали не только богословские, но и свободные науки – западные языки, медицину, физику. В XVIII веке в академии было 9 классов. Читать и писать учились на богослужебных книгах. В нижних классах переход совершался без экзаменов. В высших – по результатам публичных диспутов. Ученики были разных сословий – вместе с князьями Одоевскими и Голицыными учились дети конюха, лакеи и монахи. Из стен академии вышли А.Д. Кантемир, В.К. Тредиаковский, Л.Ф. Магницкий, Д.Н. Бантыш-Каменский, М.В. Ломоносов, Д.И. Виноградов (изобретатель фарфора), митрополит Московский Филарет и многие другие.

После открытия Московского Университета в 1755 году Академия стала высшей богословской школой и готовила только лиц духовного звания. В 1839 году Московскую Духовную семинарию перевели в новое купленное для нее здание усадьбы Остерманов-Толстых на Божедомке (теперь Делегатской улице), а оттуда в 1918 году в Сергиев Посад.

Прямо напротив ворот расположен самый старый братский (учительский) корпус. Два нижних этажа построены в 1686 году, третий этаж и общее оформление фасада сделал архитектор В.Д. Шер в 1886 году. Левее – двухэтажный корпус, построенный в 1720 году архитектором Зарудным. Слева высокое трехэтажное здание, построенное в начале XVIII века (учебный корпус). Здесь на втором этаже проходили публичные диспуты. Здание пострадало от пожара 1812 года, в 1821 году было разобрано и вновь построено.

Там, где теперь закрытый переход от Никольской улицы к метро, располагался монастырский сад. Здесь был монастырский театр, где силами студентов академии разыгрывались пьесы. От улицы монастырь был отгорожен двумя корпусами с лавками. В конце XIX века их сломали и на их месте построили другие в «русском стиле». Левый дом – номер 7 – 1895‑1897 годов построен по проекту архитектора М. Преображенского, а общеее руководство строительством осуществлял архитектор С.У. Соловьев. Правый с колокольней и воротами построен в 1899‑1900 годах архитектором З.И. Ивановым. Колокольня 1900 года повторяла колокольню церкви Успения на Покровке. В этом корпусе до 1917 года находился большой книжный магазин .

В июле 1929 года монастырь был закрыт, крест снят, в каменном киоте вместо иконы Спаса Нерукотворного пробито окно, еще раньше разобрана надвратная колокольня. В доме №7 разместилась первая советская телестудия «Радиопередача», откуда транслировались первые экспериментальные телепрограммы. Здесь же была и первая телевизионная студия. В 1991 году тут открылась радиостанция Эхо Москвы.

Собор Спаса Нерукотворного был возвращен Церкви в 1992 году и получил статус Патриаршего подворья. В 2011 году восстановлена колокольня.

Никольский монастырь стоял на посаде Москвы уже в конце XIV века, когда еще не было стены Китай-города, и прилегающая к восточной стене Кремля территория называлась «посадом» – у подножия городской крепости «садились», то есть селились ремесленники и торговцы. Возможно, именно этот монастырь оставил историческое имя Никольской улице, хотя по другой версии оно произошло от надвратного образа св. Николая, находившегося на одноименной Никольской башне московского Кремля.

Монастырь был основан в те далекие времена, когда здесь проходила древняя Смоленская дорога из Киева на Владимир, и будущая Никольская улица была ее началом от Кремля через посад – ее появление историки датируют XIII веком. Вероятно, в конце XIV века она уже называлась Никольской, по местному монастырю, но после того, как в 1395 году москвичи встретили на дороге чудотворную Владимирскую икону, спасшую Москву от Тамерлана, весь участок пути от Кремля и до границы Земляного вала (Садового кольца) стал называться Сретенской улицей. Лишь возведенная в 1530-х годах крепостная стена Китай-города отрезала посадскую улицу от Сретенской дороги, и она окончательно стала именоваться Никольской: в летописи это имя первый раз упоминается в 1547 году, когда венчался на царство Иван Грозный.

Осталось неизвестным, когда и кем был основан Никольский монастырь. Впервые он упоминается в летописях в 1390 году при великом князе Василии I, сыне Дмитрия Донского, но уже тогда именовался «Старым», что, возможно, указывает на раннее время его появления в Москве. Летописец упомянул Никольский монастырь, повествуя о прибытии в 1390 году в Москву из Константинополя митрополита Киприана, с сопровождавшими его греческими монахами. Здесь, на посаде, митрополит, готовясь к торжественной встрече с великим князем Василием I, вместе с прибывшими священнослужителями облачился «у Николы Старого» в архиерейские облачения, и с крестным ходом они направились отсюда в Кремль, в Успенский собор.

Историков это торжество навело на мысль, что уже в ту пору Никольский монастырь был связан с православными греками, и вероятно, являлся их московским пристанищем. Кроме окружения московского митрополита, в Москву «по единоверию» приезжали греческие монахи за сбором пожертвований на свои обители. Также греческое духовенство искало защиты у Москвы: митрополиты Трапезунда и Адрианополя приезжали просить о помощи, когда на их города наступала турецкая армия. Возможно, что все они традиционно останавливались по прибытии в Никольском монастыре. Однако этот монастырь тогда был и местом заключения для провинившихся русских священников: так, в нем более трех лет находился под арестом новгородский архиепископ Иван.

Самым загадочным для истории оказалось месторасположение Николы Старого. Еще в XIX веке ученые обнаружили следы этого древнего монастыря не на левой стороне Никольской улице, где он стоял до революции, а на ее противоположной стороне, подле Богоявленского монастыря. Судя по датировке найденных монастырских сооружений XV – XVI в.в, он был основан в том месте и простоял до времени Ивана Грозного. Там и состоялась торжественная встреча митрополита Киприана, а один дореволюционный историк даже считал, что в стенах Николы Старого игумен Давид постриг в монахини несчастную Соломонию Сабурову, бездетную супругу великого князя Василия III, хотя принято считать, что это произошло в Рождественском монастыре.

Главное же, что археологическая находка дала историкам основание выдвинуть версию: древнему «Николе Старому» принадлежали земли на противоположной, левой стороне Никольской улицы, и эти земли в середине XVI века Иван Грозный пожаловал греческим монахам для устроения подворья при Никольском монастыре. Они выстроили здесь новые храмы, и монастырь со временем «перешел» на противоположную сторону Никольской улицы, где и остался до революции, а его прежнюю территорию рядом с Ветошным переулком передали Казанскому подворью.

Итак, в марте 1556 года (или в 1571 году) Иван Грозный определил Никольский монастырь афонским монахам. Тогда в Москву приехал для сбора пожертвований архимандрит Афонского Введенского Хиландарского монастыря Прохор. И царь из особенного к нему благоволения не только позволил и впредь приезжать, но пожаловал Афонской обители в подворье земли на Никольской против Богоявленского монастыря, для приезда и временного проживания афонских монахов. Они вскоре возвели на пожалованных землях церковь св. Николая Чудотворца, которую стали называть «Никола Большая Глава» – по большой, «византийской» главе собора или по местной иконе. При царе Федоре Иоанновиче по благословению Вселенских Патриархов эта церковь и была обращена в Никольский монастырь. А в 1603 году Борис Годунов пожаловал монастырю в вечный помин богатый соседний двор с хоромами.

Тем временем старый Никольский монастырь (у Ветошного переулка) оставался местом ссылки опальных русских священников. В 1568 году сюда переехал из Кремля св. Филипп (Колычев), митрополит Московский, после того, как отказался благословить царя на богослужении в Успенском соборе. После ареста святителя заточили в Богоявленском монастыре, а потом Иван Грозный сам определил местом его заключения монастырь Николы Старого, назначив ему содержания 4 алтына в день. Между тем в народной памяти местом мучения св. Филиппа остался замосквореченский монастырь Николы Старого, что на Болоте – вероятно из-за временного содержания святителя в одноименном Никольском монастыре, но в Китай-городе. Народ целыми днями толпился у его стен, и тогда лютый царь повелел отправить мученика из Москвы – из Никольского монастыря св. Филиппа перевезли в Тверской Отроч монастырь, где он принял мученическую смерть.

Новый Никольский монастырь заимел несколько старомосковских названий. Первое из них – «За иконным рядом», как назывался и соседний Спасский монастырь, основанный в 1600 году, кстати, на земле Никольского монастыря. Древний Иконный ряд, где москвичи приобретали себе иконы, тянулся от Богоявленского переулка до Печатного двора. Оттого в народе Никольская называлась «священной улицей». Иконы в старой Москве не продавали, а «выменивали», не торгуясь, цену назначали, и если хозяин запрашивал слишком высокую цену, говорил покупателю – то Божья цена. Здесь можно было «выменять» или заказать любую икону. Однако фактическая торговля образами со временем показалась властям неблагочестивой. И в 1681 году царским указом Иконный ряд запретили - «торговым людям святых икон на промене не держать и иконному ряду впредь в том месте не быть», а торговлю иконами перевели на Печатный двор, где выстроили несколько каменных лавок.

Второе прозвище Никольского монастыря было «за Ветошным рядом», поскольку поблизости тянулся и другой древний торговый ряд, где торговали мехом (по-старинному ветошью) а потом и поношенными вещами. Третье и самое известное – «у крестного целования», так как здесь в допетровской Москве находился Никольский крестец. Крестцами назывались места в Китай-городе, где стояли часовни, куда приводили народ к древней присяге – целованию креста. Их было всего три, по числу посадских улиц - Никольский, Ильинский, Варварский, и каждый на свой лад: на Варварском крестце предлагали свои услуги знахари, на Ильинском собирались московские священники, где москвичи приглашали их в свои дома или домовые церкви для совершения богослужения. В Никольском монастыре была своя часовня св. Николая, и здесь приводили к присяге участников судебного разбирательства в спорных случаях: во свидетельство правоты тяжущиеся целовали крест и образ св. Николая, а прежде такие вопросы решались в судебных поединках, когда бились на дубинках – кто победит, тот и прав. Эти состязания назывались «Судом Божиим» и в правление Ивана Грозного были категорически запрещены Церковью.

Монастырская часовня св. Николая Чудотворца, известная с 1646 года, была особенно чтима в Москве: перед образом святого угодника, привезенном с Афонской горы, горела неугасимая свеча. И в народе существовал благочестивый обычай – каждый день в сумерки брать огонь от этой свечи в часовне, и зажигать от него свечи и ночники в своих домах. Обычай сохранялся вплоть до времени Петра I, запретившего и часовни, и крестцы.

Замечательная история Никольского монастыря продолжилась в XVII веке, когда обитель окончательно перешла во владение Афонских монахов. В 1648 году с Афона были привезена в Москву великая святыня – список с чудотворной Иверской иконы, чудесно явившейся афонским инокам и ставшей их защитницей и покровительницей. В Москве узнали об этой иконе и захотели иметь ее список у себя, о чем просили архимандрита Афонского Иверского монастыря, прибывшего в Москву для очередного сбора пожертвований. Просьбу выразил «собинный друг» царя, тогда еще архимандрит московского Новоспасского монастыря Никон, будущий патриарх. И в октябре 1648 года москвичи встречали Иверскую икону у Неглиненских (будущих Воскресенских) ворот Китай-города: ее с благоговением перенесли в Никольский монастырь.

За этот бесценный дар царь Алексей Михайлович в 1653 году позволил грекам на Афонском подворье в Никольском монастыре совершать богослужения на родном, греческом языке, а спустя год из оного монастыря удалили всех русских иноков. В ту пору Никольский монастырь стал центром пристального внимания патриарха Никона, хотевшего даже стол иметь из греческих блюд. Никон лично посещал обитель, где монахи во главе с архимандритом угощали его греческими кушаньями и за то получали скромные денежные подношения.

Вскоре Иверскую икону отправили в Валдайский монастырь, а для Москвы заказали новый список и тоже поместили его в Никольском монастыре. Там икона пробыла еще три года, пока для нее строили часовню у Неглиненских ворот. И 19 мая 1669 года, в день перенесения чудотворного образа в новую часовню царь Алексей Михайлович пожаловал греческому архимандриту Дионисию грамоту на вечное владение Никольским монастырем Афонскому Иверскому монастырю. С тех пор московский Никольский монастырь стал именоваться Греческим. «Под страхом опалы и гнева» гречанам было запрещено лишь привозить с собой заграничные товары, дабы не смущать москвичей, и не превращать монастырь в торговый центр, и не нарушать строгие правила московской торговли.

Вскоре вокруг Никольского монастыря образовалось нечто вроде греческой колонии, так как установление богослужения на греческом языке естественно привлекло к нему «цареградских» и всех элладских купцов. Для них подле монастыря был устроен Греческий гостиный двор, откуда явилась первая московская кофейня: по праздникам и на отдыхе «сыны эллинов» собирались в отдельном здании, пили гретое вино и кофе, курили, общались, пока содержатель заведения готовил им горячую пищу. По-гречески такое собрание называлось «естиаторией» («место пирования»), что на русском искаженно зазвучало как «аустерия» или «австерия». (При Петре I аустерия стала обозначать подобие кафе с подачей чая, кофе, табака и газет, куда государь насильно загонял неохочих до его новшеств москвичей). Иностранный путешественник Рейтенсфельс, видевший эту московскую греческую колонию в XVII веке, заметил, что она «малым чем» уступала греческому кварталу в Риме. Греки селились в районе Никольской и на Ильинке целыми семьями. И именно в Никольском монастыре на первых порах остановились ученые греки, братья Лихуды, приглашенные в Москву по рекомендации восточных патриархов для преподавания в Греческой школе, а потом и в Славяно-греко-латинской академии, устроенной при их содействии.

Внутренняя жизнь и статус Никольского монастыря с тех пор определились его новым положением. Монашествующие с Афона присылались сюда через каждые 4-7 лет. По восточному обычаю, в первый день Пасхи после вечерни здесь читали Евангелие на разных языках. Алексей Михайлович велел приписать к обители Крестовоздвиженский монастырь и убогий дом на Божедомке с землями, где афонские иноки построили загородную резиденцию. Однако это вызывало наплыв в Никольский монастырь и его владения приезжавших иноков из «палестинских стран», и в 1694 году монахи подворья подали Петру I челобитную о запрещении всем посторонним останавливаться у них, ссылаясь на скудность запасов. Царь, не любивший подобные вопросы, рассердился на эту просьбу и в гневе лишил Афонское подворье Крестовоздвиженского монастыря, а потом и убогого дома. Зато при участии Петра в Никольской обители произошли существенные новшества.

Во-первых, в его время близ Никольского монастыря по причине «греческой веры» обосновались и грузины, переселившиеся в Россию, в их числе сам грузинский царь, поэт, переводчик и полиглот Арчил II, который с конца XVII века жил в этом монастыре. Во-вторых, петровская страница в истории Никольского монастыря связана с именем Кантемиров - молдавского господаря Дмитрия Кантемира и его потомков. Их род происходил от самого Тимура (Тамерлана), и фамилия означала «Хан-Темир». Кантемир поддержал царя Петра в его борьбе с Турцией, и после неудачного Прутского сражения 1711 года ушел с семьей и двумя тысячами подданными в Россию. За верность он был пожалован титулом светлейшего князя, каменным домом в Москве на Никольской улице рядом с Греческим монастырем, многочисленными имениями в России и подмосковным владением Черная Грязь, которое в 1775 году Екатерина II выкупила у его наследника и переименовала в Царицыно. Кантемиры не только много жаловали в Никольский монастырь, но и всячески обустраивали его, так как он стал их фамильной усыпальницей.

Первые крупные пожертвования в монастырь и возведение нового соборного храма Д. Кантемир начал в 1713 году, когда умерла его жена Кассандра. Однако работы почти сразу же прекратилось из-за последовавшего петровского запрета каменного строительства в Москве – все силы и средства были брошены в Петербург. А в 1723 году Кантемир-старший умер, и согласно воле покойного его похоронили рядом с первой женой в монастырском соборе. Под конец своей жизни Петр I повелел разобрать обветшавший собор и выстроить новый, но царская воля исполнилась много позднее. В 1727 году греки выстроили нижний каменный соборный храм во имя св. Николая Чудотворца. Вероятно, в него перенесли афонский образ святителя, так как при Петре часовни были запрещены. А в 1734-36 г.г. наследники Кантемира возвели над ним вторую, верхнюю церковь, освященную сначала во имя Иверской иконы, а потом во имя Успения. По преданию, сооружение этой новой церкви произошло после того, как на Никольской улице погибла дочь Кантемира Марья, фрейлина Анны Иоанновны: будто бы лошади, запряженные в ее карету, понесли, и она разбилась. На самом деле Марья Кантемир умерла только в 1757-х годах и тоже была похоронена в родовой усыпальнице. А в 1744 году здесь обрел последний покой самый знаменитый представитель рода Кантемиров – Антиох Дмитриевич Кантемир, русский сатирик и посол России во Францию. Кроме них, в монастыре хоронили представителей грузинской и русской знати, и архимандритов обители. В 1760 году в Успенской церкви был освящен придел во имя св. Дмитрия Солунского, устроенный тщанием московского грека Андрея Кондикова по именинам отца и позднее упраздненный.

С тех пор соборный храм стал двухэтажным, с Никольской улицы к нему вела прекрасная каменная лестница. Вторая церковь монастыря, при братских кельях устроенная еще в 1644 году, была освящена во имя свв. Константина и Елены, и в 1767 году Матвей Дмитриевич Кантемир обустроил ее заново. Есть и другая версия, опирающаяся на предание: будто бы Константино-Еленинский придел существовал в старом монастырском соборе, разобранном по указу Петра, и узнав о том, Матвей Кантемир соорудил церковь с этим посвящением при братских кельях, она соединялась переходом со вторым ярусом соборного храма. Ниже, под Константино-Еленинской церковью, находилась древняя часовня св. Николая, с чудотворным образом святителя, привезенным с Афонской горы. Колокольня стояла отдельно.

Однако в 1737 году Никольский монастырь сгорел в печально знаменитом Троицком пожаре – название произошло от того, что бедствие разразилось в праздник Св. Троицы, в его огне погиб и кремлевский Царь-колокол. В ходе поновления сложился ансамбль монастыря, сохранявшийся до самого конца XIX века.

В XVIII столетии утверждался и статус монастыря: в 1764 году он был определен как монастырь 2-го класса, необщежительный, греческий. Прежде настоятели монастыря подчинялись Московской Синодальной Конторе, а с 1766 года - непосредственно Святейшему Синоду. В тот же год он был произведен в разряд ставропигиальных монастырей, и монахов в него из других российских монастырей было велено не помещать. С 1775 года монастырь был зачислен в епархиальное ведомство, но был по-прежнему приписным от Афонского Иверского монастыря.

К концу правления Екатерины II пришел в ветхость непрочно построенный Кантемирами собор, и в 1795 году его верх обрушился. Греческое духовенство обратилось к императору Павлу I с просьбой об обновлении храма. Тот выдал 15 тысяч рублей, и столько же собрали пожертвований от проживавших в Москве греческих купцов. Есть версия, что тогда собор разобрали, и сам Матвей Казаков выстроил новый храм, но поскольку сооружение не упоминается в списках работ великого архитектора, историки взяли эту версию под сомнение. Вероятней, что храм был просто поновлен, и его луковичная главка покоилась на изящной шейке.

В 1812 году монастырь разделил судьбу московских храмов и сильно пострадал от наполеоновских полчищ. Архимандрит Косма и с ним четыре монаха остались в обители. Неприятельские солдаты, ворвавшись в монастырь, всячески издевались над иноками и велели им нести на себе награбленное богатство в ставку. Архимандрита, облачив в рогожу, заставили тащить на спине пятипудовый мешок муки в Новодевичий монастырь, где расположились на постой французские части.

После победы обитель восстановили. И уже в 1820-х годах в ее стенах приключилась история, облетевшая всю Москву. Здесь, в монастырских палатах, поселился на покой престарелый московский «миллионщик», греческий дворянин Зой Зосима, «достопочтенный любитель и усерднейший благотворитель учености», не имевший наследников. О нем, как о местной достопримечательности, гласили московские путеводители: причиной тому была коллекция сокровищ и монет, принадлежавшая Зосиме и особенно бесценная жемчужина «Пелегрина» в 28 каратов без одной доли. Она казалась почти прозрачной и была столь идеально круглой формы, что не могла спокойно лежать на столе а все время катилась. За эту постоянную «склонность к движению» жемчужина и была прозвана «Пелегриной» – странницей. По легенде она и действительно много путешествовала по морю и по суше. Родом из Индии, жемчужина переходила из рук в руки высочайших европейских особ, была у испанского короля Филиппа, потом оказалась у французского монарха Людовика XVI, и после его казни еще где-то странствовала, пока не попала к Зосиме и не навестила Россию. По другим слухам, ее купил брат Зосимы у капитана корабля, плававшего в Индию. Так или иначе, все эти сокровища были при Зосиме в монастырских покоях, и к нему в Никольский монастырь водили, как на экскурсию, иностранных и русских путешественников.

И в 1824 году в Москву приехал молодой соотечественник Зосимы, уроженец острова Корфу, поручик Сивинис, попавший в Россию под предлогом страстного желания поступить на военную службу. Обаятельный, изящный, светский он очаровывал всех, кто имел с ним знакомство, и, заручившись солидными рекомендательными письмами, Сивинис был зачислен в кирасирский полк, шефом которого был сам Александр I. Денег же у повесы, нужных не только для вращения в светских кругах, но и для выгодной женитьбы, не было. И, прослышав о несметных сокровищах старого Зосимы, хранящихся в стенах московского Никольского монастыря, он предпринял неслыханную мошенническую махинацию.

Он пришел в монастырь и встретился с Зосимой. Предъявив земляку фальшивые рескрипты от имени императора, Сивинис открыл ему, что собирает средства на освобождение Греции от турецкого ига, отчего старик, прослезившись, выложил ему 300 тысяч. Через несколько дней мошенник принес ему «благодарственную грамоту» от императора, а слуга Сивиниса, переодетый в адъютанта московского генерал-губренатора, одновременно доставил грамоту от императрицы Марии Федоровны, в которой она просила передать коллекцию на время для демонстрации в Петербурге. Старик опечалился, но согласился и на это. Сивинис составил реестр сокровищ и пригласил Зосиму и своих влиятельных друзей подписать его. Зосима не понимал по-русски, а влиятельные друзья крепко угостились, и в итоге все подписали реестр, который на самом деле был ловко составленным духовным завещанием, отчего все сокровища законно переходили к Сивинису. После подписания «реестра» пришел «адъютант» и забрал коллекцию, однако плут-слуга оказался под стать хозяину и немедленно умчался с ней в Турцию.

Обман открылся только через год, и когда Зосима узнал о краже коллекции, не выдержал удара, слег и умер. Судьба драгоценной жемчужины долго оставалась неизвестной. По одной версии, старик не захотел с ней расставаться и спрятал ее. По другой – жемчужина через несколько лет обнаружилась на аукционе, где ее купила княгиня Юсупова и привезла обратно в Россию. После революции ее опять увезли за границу, и возможно, теперь она нашла пристанище в лондонском Британском музее. А Сивиниса только усердными хлопотами при дворе новоиспеченной родни - он успел жениться - приговорили к высылки из России вместо ссылки в Сибирь.

В 1892 году Никольский монастырь был зачислен в Синодальное ведомство, но оставался в зависимости от Афонского Иверского монастыря и от Константинопольского патриарха: его имя упоминалось на ектениях в церквях обители. В верхнем Успенском храме находилась Иверская икона, и ее праздник был установлен, по Афонскому обычаю, в третий день Пасхи. На Никольской улице далеко за красную линию выступала часовня св. Николая.

Все сооружения монастыря к концу XIX века сильно обветшали, и на рубеже столетий он был реконструирован по проекту архитекторов Г.А.Кайзера и К.Ф. Буссе: снесены большинство старых построек, и Константино-Еленинснкая церковь с часовней, и старая колокольня. В 1902 году Г.Кайзер выстроил огромное здание на Никольской, 11, точно по красной линии улицы. Оно было одновременно и часовней, и колокольней, увенчанное главкой с крестом и со звоном, от которой ныне осталась только ротонда. А ниже, под ротондой, где еще видны арочные окна с кокошниками на фасаде, располагалась часовня, в которую с улицы вело большое красивое крыльцо. В его воротах устраивали свои лавки московские букинисты. (Это здание чудом уцелело до наших дней). Церковь же св. Константина и Елены была упразднена.

Монастырь закрыли в начале 1920-х годов, собор сломали в 1935 году. Румынские власти, которым тогда принадлежала Молдавия, затребовали к себе останки князя Дмитрия Кантемира, и они были перенесены в Яссы, где покоятся доныне. Прах же его знаменитого сына затребован не был, так как его сочли русским подданным, и могила Антиоха пропала при сносе Никольской обители. Часть надгробий была передана в музей при Донском монастыре.

В настоящее время здесь располагается Подворье Заиконоспасского мужского монастыря г. Москвы в Китай- городе. Здесь разместились кельи монахов Заиконоспасского монастыря, часовня свт. Николая, архиепископа мир ликийских чудотворца, Спасский Православный Молодежный Центр, Церковная Лавка.