Что на самом деле творится в мьянме. Буддисты vs мусульмане: что происходит в Мьянме

удалено

У Гамбира, лидер Всебирманского союза монахов (All - Burma Monks ’ Alliance) - организации, возглавлявшей протестные акции, прошедшие в сентябре по всей Мьянме, как назвала Бирму военная хунта, ушел после жестокого подавления мирных шествий войсками 26-27 сентября в подполье.

"Я в плохой ситуации, спал на улице уже две ночи. Мое состояние ухудшилось, а моя безопасность хуже некуда, - рассказал он 18 октября Radio Free Asia по телефону. – Теперь эти бандиты попытаются со мной разделаться. Если вы сейчас заговорите, то, как только повесите трубку, мне придется куда-то перебраться…"

"Самое важное, чтобы зарубежная сангха постоянно напоминала о бирманской проблеме, все вместе. Сейчас, понятно, мы ничего внутри Бирмы сделать не можем. На нас жестоко нападают. Лишь некоторые бежали, некоторые скрываются. Я пытаюсь уехать отсюда, но пока безуспешно".

"Г-н Гамбари, - обратился он к специальному посланнику ООН Ибрагиму Гамбари, - хочу попросить, сделайте, пожалуйста, что-нибудь действенное и практическое для Бирмы. Чтобы достичь политического решения с помощью таких мер, как экономические санкции и эмбарго на продажу оружия, потребуются годы. Важно то, что сработает сегодня-завтра".

Обращаясь "к буддистам всего мира, активистам и сторонникам бирманского движения" в поддержку демократии, он попросил "оказать помощь освобождению бирманского народа от этой катастрофической и безнравственной системы". Находящийся в подполье лидер монашеского союза воззвал "ко всем шести миллиардам человек в мире, к тем, кто сочувствует страданиям бирманского народа": "пожалуйста, помогите нам освободиться от этой ужасной системы. Множество людей убито, заключено в тюрьмы, подверглось пыткам, сослано в трудовые лагеря. Поэтому я искренне прошу международное сообщество: сделайте что-нибудь, чтобы прекратить эти зверства. Мои шансы на выживание сейчас очень невелики. Но я не сдаюсь, я сделаю все, что в моих силах".

"Может, мне немного осталось, - дополнил он. – Будет еще хуже, если хунта реализует свою дорожную карту [проект конституционного правления], поскольку тогда она сможет остаться у власти навсегда – и для нас это станет планом систематического преследования. Как только они учредят свою конституцию, бирманский народ будет испытывать страдания целыми поколениями".

По данным Radio Free Asia , власти Бирмы арестовали 19 октября еще пять активистов оппозиции, участвовавших в организации сентябрьских протестов. Как сообщил скрывающийся в изгнании активист антиправительственного движения Ни Ни (Nyi Nyi), примерн о в час ночи в Янгоне были арестованы его мать, 56-летняя Дав Сан Сан Тин (Daw San San Tin) и еще четыре противника военного режима, находившиеся в оппозиции с 1988 года; всего три женщины – его мать, 35-летняя двоюродная сестра Ма Тхет Тхет Аун (Ma Thet Thet Aung), 20-летняя Ма Но Но (Ma Noe Noe), и двое мужчин – 43-летний Ко Кьяв Сва (Ko Kyaw Swa) и 47-летний Ко Ко Ги (Ko Ko Gyi).

Ко Ко Ги был вместе с другим диссидентом Хтай Кайве (Htay Kywe ) во время ареста последнего 13 октября, однако Ко Ко Ги "сумел убежать". 8 октября власти едва не арестовали Тхет Тхет Аун и ее мужа Чит Ко Лина (Chit Ko Lin) возле рынка Мингалар в Янгоне, но Тхет Тхет Аун бежала и позже скрывалась. 17 октября военные власти арестовали ее мать и мать мужа. Куда именно хунта отправила арестованных, остается неизвестным.

МИД КНР сообщило 21 октября, что Китай обсудил напряженное положение в Судане и Мьянме с генеральным секретарем ООН Пан Ги-муном. Как отмечает Guardian, подробности телефонных переговоров между министром иностранных дел КНР Яном Цзечи и генеральным секретарем ООН, прошедших поздно вечером 20 октября, не раскрываются.

Китай не использует свое влияние на правительства Судана и Мьянмы, чтобы добиться прекращения крупных гуманитарных кризисов в этих двух странах. Некоторые правозащитные организации уже призвали в связи с таким поведением Китая к бойкоту Олимпийских игр 2008 года в Пекине. Китай является одним из самых близких союзников Судана, покупая две трети добываемой им нефти и снабжая его правительство оружием. Пекин неоднократно призывали оказать давление на Хартум, чтобы ускорить размещение миротворческих сил Африканского союза и ООН в регионе Дарфур. В ходе длящегося уже 4 года конфликта в Дарфуре погибло более 200 тысяч человек, а 2,5 млн покинули свои дома.

Китай настойчиво призывают также использовать свое влияние на правящую хунту Мьянмы, чтобы потребовать от военного режима продемонстрировать отказ от репрессий после вооруженного подавления мирных акций протеста, во главе которых стояли буддийские монахи.

Портал-Кредо.ру

Буддийские монахи на марше в поддержку антимусульманских погромов в Мьянме

Исламский терроризм в последние десятилетия превратился в угрозу мирового масштаба Наиболее активны исламисты на Ближнем Востоке - в Сирии, Ираке и Афганистане. Но множество разнообразных организаций действует по всей Азии - от Йемена до Синьцзяна. Одни, как «Исламское государство» и «Аль-Каида», претендуют на создание всемирного халифата, другие - типа «Талибана» или «Исламского движения Узбекистана» - используют исламские лозунги как оправдание террористической деятельности. Но есть в регионе религиозный терроризм иного толка, пусть и не столь заметный, как исламский. Христиане в горах Индии, буддисты на Шри-Ланке и в Бирме ведут непримиримую борьбу за свою веру, пытаясь искоренить чужую.

«Бирманский бен Ладен» против «бешеных собак»

Традиционно считается, что буддизм — одна из самых мирных религий, последователи которой исповедуют ненасилие. Вряд ли с этим утверждением согласятся мусульмане Мьянмы и Шри-Ланки, которые регулярно становятся жертвами организованных буддистами погромов.

В 2013 году в результате антимусульманских беспорядков в Мьянме погибли более 50 человек, причем в расправах принимали участие и буддийские монахи. Дошло до того, что тысячи мусульман вынуждены были искать убежища в буддийских монастырях.

Символом буддистского террора в Мьянме стал Ашин Виратху — 47-летний монах, лидер исламофобской организации «969», отсидевший за свои взгляды семь лет в тюрьме и вышедший по амнистии. Он уже заслужил прозвище «бирманский бен Ладен» — за непримиримость и готовность уничтожать иноверцев.

«Вы можете быть образцом доброты и любви, но нельзя ложиться спать рядом с бешеной собакой, — объяснял Виратху. — Если мы будем слабы, мусульмане захватят всю нашу землю».

В сентябре 2014-го Ашин Виратху посетил конференцию в Коломбо, на которой пообещал поддержку другой буддистской террористической организации — «Боду Бала Сена» («Буддистская сила»), или просто ББС.

Вся власть — буддистам

ББС была создана монахами Кирамой Вималаджоти и Галагодой Атте Гнанасарой сравнительно недавно — в 2012-м. Одной из основных целей была заявлена защита прав буддистов-гастарбайтеров, работающих на Ближнем Востоке и сталкивающихся с запретом совершать богослужения.

Однако вскоре активисты ББС пустились во все тяжкие: требовали преференций при поступлении в вуз молодежи, посещавшей буддистские курсы, замены школьных учителей монахами и прекращения археологических раскопок в священных местах.

Первой громкой акцией ББС стало нападение на дом христианского пастора Динеша в 2012 году: они утверждали, что он тайком занимается прозелитизмом, обращая буддистов в христианство. Через три месяца толпа во главе с монахами штурмом взяла один из юридических колледжей в Коломбо, где, как утверждалось, профессора ставят более высокие оценки абитуриентам-мусульманам, а через несколько дней разгромила заведение под названием «Будда-бар» — за богохульство.

Шри-ланкийские власти пытались успокоить экстремистов. По итогам январских переговоров президента и министров с ББС было опубликовано заявление, в котором сторонников организации призывали воздержаться от конфликтов с представителями других религий. Правда, заявление было выпущено на английском языке, и большинство последователей ББС, не знавших другого языка, кроме сингальского, его просто не поняли.

Месяц спустя на митинг, организованный ББС, пришли уже 16 тысяч человек, включая 1300 монахов. С трибуны один из создателей ББС, Галагода Атте Гнанасара, заявил:

«Эта страна создана буддистами-сингалами, и она должна остаться страной буддистов-сингалов. Сингальской стране — сингальскую власть. Так называемые демократия и плюрализм уничтожают сингальский народ».

Гнанасара и его сторонники призвали своих последователей объединиться против христианского и мусульманского экстремизма.

Борьба против «так называемой демократии» при этом не помешала Гнанасаре и его доверенным лицам в апреле 2013-го посетить США с визитом дружбы — таким образом буддистские радикалы попытались улучшить свой имидж в глазах американских политиков.

Любые попытки правительства хотя бы намекнуть на ограничение деятельности Гнанасары и его сторонников немедленно вызывали активные протесты ББС, численность которой постоянно росла. И чиновники раз за разом отступали.

Закончилось все это массовыми погромами в июне 2014-го. Толпа, возглавляемая буддийскими священниками, грабила мусульманские магазины и поджигала машины. Обращаясь к ликующим погромщикам, Гнанасара объявил: «На нашей стороне — полиция, состоящая из сингалов. Не надо забывать и об армии, также состоящей из сингалов. Если хоть один муслим или другой чужак тронет любого сингала хоть пальцем — мы их прикончим».

На данный момент ББС по-прежнему пользуется большой популярностью среди сингалов. Гнанасара успел потребовать от папы Франциска извинений за «зверства христианских колонизаторов в Южной Азии» и осудить Далай-ламу за призыв к буддистам Шри-Ланки и Мьянмы прекратить насилие в отношении мусульман и христиан, пока наконец суд не выписал ордер на арест неугомонного монаха.

Парадокс заключается в том, что в отличие от других стран региона и в Мьянме, и на Шри-Ланке мусульмане миролюбивы и немногочисленны.

«Разумеется, буддистский террор — это печальная реальность, — заявил в интервью «Ленте.ру» генеральный секретарь Всемирного сообщества буддистов Фаллоп Тайиари. — К сожалению, в каждой религии есть свои экстремисты, и буддизм — не исключение. Но и в Бирме, и на Шри-Ланке всплеск радикализма в первую очередь вызван племенными различиями и сложной политической ситуацией в этих странах. В Таиланде, к примеру, проблема буддистского терроризма вообще не стоит».

Христианская теократия плюс социализм

На северо-востоке Индии, в штатах Трипура и Нагаленд, обитают горные племена, христианизированные англичанами еще в XIX веке. Многочисленные сепаратистские движения горцев давно ведут ожесточенную борьбу за отделение от Индии и создание независимых государств, и многие из этих группировок включают в свои программы религиозную составляющую.

Так, в штате Трипура с 1989 года действует Национальный фронт освобождения Трипуры (НФОТ), считающийся в Индии террористическим. Своими целями НФОТ заявляет обращение в христианство всех представителей трипурских племен, изгнание из региона иммигрантов из соседней Бангладеш и превращение Трипуры в «Землю Господа Христа». Как утверждают индийские спецслужбы, боевики действуют в союзе с местными протестантами-баптистами, которые укрывают в своих домах боевиков, помогают им приобретать оружие и отмывать деньги.

НФОТ практикует массовые обращения в христианство. Происходит это следующим образом: отряд боевиков входит в деревню, после чего местных жителей заставляют креститься. Мужчин — под дулом автомата, женщин — под угрозой изнасилования. По данным полиции, ежегодно от рук боевиков гибнут десятки индуистов, не желающих отречься от своей веры.

В находящемся неподалеку Нагаленде с 1980-го действует Национальный социалистический совет Нагаленда (НССН), ставящий целью создание суверенного христианского государства Нагалим, в которое должны войти все области Индии и Бирмы, населенные народом нага. Лозунг организации — «Нагаленд для Христа». В Нагалиме планируют установить христианскую теократию, основанную на социалистической экономике. Рука об руку с религиозными чистками идут этнические — так, в 1992-1993 годах НССН изгнал из домов племя кику в штате Манипур. Тогда были убиты около 900 кику, 350 деревень опустели, 100 тысяч кику стали беженцами.

Индийские службы утверждают, что основу финансирования НССН составляет подпольная торговля наркотиками с Бирмой и перепродажа другим повстанческим группировкам оружия, полученного из Пекина и Исламабада. И хотя 3 августа 2015 года лидер НССН Муивах подписал в присутствии премьера Моди мирное соглашение с правительством Индии, не ясно, долго ли оно продержится.

Попытки индийских СМИ привлечь внимание международного сообщества к проблеме христианского терроризма пока не принесли успеха: борцы за социалистическую теократию хорошо понимают, насколько важен имидж, и активно сотрудничают с международными правозащитными организациями, включая Совет ООН по правам человека.

Индийские силовики действуют куда успешнее, чем индийские журналисты. В 2009-м 15 человек христианской народности хмар из штата Ассам ворвались в индуистский храм в селении Бхуван Пахар. Они объявили, что принадлежат к Манмасийской национальной христианской армии, и под дулом автомата заставили всех находящихся в храме, включая индийского жреца, принять крещение. После этого боевики исчезли, оставив в качестве напоминания кресты на стенах, начертанные собственной кровью.

Уже через два дня полиции удалось задержать 12 нападавших, включая главу организации. После этого о Манмасийской национальной христианской армии ничего не было слышно, хотя до сих пор на стенах индуистских храмов в Ассаме появляются кресты и дата 29 мая 2009 года — день инцидента в Бхуван Пахаре.

Проблема без решения

Разумеется, религиозный терроризм в Азии перечисленными случаями не ограничивается. Экстремисты-индуисты убивают мусульман и нападают на христиан в Индии, многочисленные секты действуют в Корее и Японии (достаточно вспомнить атаку «Аум Синрикё» в токийском метро). Многие очаги религиозного экстремизма — такие, к примеру, как сикхский в Индии или христанско-маронитский в Ливане — находятся в спящем состоянии, но могут проснуться в подходящих условиях.

Как бороться с религиозным терроризмом, пока непонятно. Применение армии и полиции не всегда дает нужный результат: в рядах силовиков, как правило, немало представителей религий, против радикального крыла которых они должны бороться, и они нередко сочувствуют экстремистам.

На днях в Казахстане прошел форум «Религии против терроризма». Во вступительном слове председатель казахстанского сената Касым-Жомарт Токаев заявил:

«Мы наблюдаем расширение арсенала методов и форм деятельности террористов. Радикальные группировки обрели стабильное финансирование, эффективно используют современные технологии и открыто претендуют на статус квазигосударственной структуры. Ответом может быть только еще большая консолидация цивилизованного человечества. Нашим обществам, прежде всего средствам массовой информации, предстоит выработать и внедрить этические нормы по недопущению разжигания межрелигиозной розни».

Выступавшие после Токаева представители мировых религий много говорили о том, что ни одна религия не одобряет насилия и экстремизма, и призывали осудить действия террористов.

Однако практика показывает, что террористам не интересно мнение религиозных лидеров об их акциях. Шри-ланкийские буддисты из ББС уже заявили, что не считают Далай-ламу своим лидером, а для христиан-протестантов из нагалендских гор вообще нет ни одного религиозного авторитета, кроме Иисуса Христа. Универсальный выход, по словам Токаева, — «искоренение крайней нищеты, голода и эпидемий, а также урегулирование военных конфликтов», но вряд ли в ближайшем будущем стоит на это рассчитывать.

Преследование мусульман в Мьянме вызвало волну возмущения по всему миру. Что произошло и почему бьют тревогу именно сейчас

Ведущие СМИ в эти дни много пишут о трагедии народа рохингья и об акции протеста, участники которых требуют прекратить преследование мусульманского меньшинства. Масштабы международного возмущения впечатляют.

Международная информационная волна

Акции в поддержку рохингья состоялись во многих мусульманских странах. В Индии и Индонезии демонстранты жгли портреты лидера Мьянмы Аун Сан Су Чжи, а представители властей Пакистана и Турции выразили возмущение действиями ее правительства.

Акция протеста в Калькутте, Индия. Фото: Reuters

Еще интереснее стало, когда к акциям присоединилась Россия. Акции в поддержку рохингья состоялись в Грозном и Москве. Лидер Чечни Рамзан Кадыров, как пишут российские СМИ, впервые критически высказался относительно политики Кремля. Мол, тот ничего не делает чтобы предотвратить геноцида, который Кадыров сравнил с Холокостом.

Путин быстренько исправился и 4 сентября на саммите стран БРИКС осудил насилие Мьянмы, чем заслужил публичную благодарность Рамзана.

С просьбой остановить насилие до лидера Мьянмы через свой Twitter обратилась лауреат Нобелевской премии мира Малала Юсафзай. Это событие интересно тем, что Аун Сан Су Чжи также является лауреатом Нобелевской премии мира, хотя теперь нередко можно услышать требования отобрать у нее награду.

Попробуем разобраться, кто же такие рохингья, за что их преследует власть Мьянмы и почему именно сейчас вокруг них так много информационного шума.

Наиболее преследуемый народ мира

Буддистско-мусульманский конфликт в Мьянме тянется годами. Мусульмане-рохингья (или же рохинджа) составляют меньшинство в стране, большинство населения которой исповедует буддизм. Сейчас считается, что их в Мьянме насчитывается 1,1 млн, а еще около миллиона живут как беженцы по разным соседних странах. В 2013 году ООН назвала их наиболее преследуемой обществом в мире.

События, которые сейчас происходят, касаются штата Аракан (он же Ракхайн), что на западе Мьянмы. Сами рохингья утверждают, что очень давно переселились туда. Официальная позиция властей Мьянмы - эти люди являются потомками нелегальных мигрантов из Бенгалии. Во времена британского владычества в Индии к Аракану массово переселяли мусульман из Восточной Бенгалии (сейчас это страна Бангладеш), так как требовалась дешевая рабочая сила.

Власти Мьянмы даже не признает сам термин "рохингья" и к 2015 году называли их "бенгальцами", а потом начали называть "мусульманами, проживающими на араканской территории".

Мьянма не предоставляет рохингья гражданство на основании закона, принятого еще в 1982 году. Он запрещает предоставлять гражданство мигрантам - британским индийцам - которые переселились в страну после 1873 года.

Таким образом, рохингья ограничены в праве свободного передвижения, не имеют доступа к государственной образования и права работать в государственных учреждениях.

Вся эта история осложняется тем, что большинство населения Аракана составляют буддисты, которые имеют давнюю историю противостояния с правительством Бирмы в борьбе за свою независимость. Фактически это местные сепаратисты, с которыми, тем не менее, удалось замириться. Однако сейчас много кто смешивает в единое целое борьбу араканцев за создание собственного государства и террористические акты мусульман-рохингья.

Последние имеют собственную организацию - Араканську армию спасения рохингья (Arakan Rohingya Salvation Army или же ARSA). Она перехватила лозунги о борьбе за независимость местных буддистов и начала воевать с правительством, скрываясь в местных джунглях.

Мьянмарские военные и жители Ракхайну утверждают, что группировка появилось осенью 2016 года, а его заявленной целью является создание демократического мусульманского государства для рохингья. Ходят слухи, что Мьянмой занимается Китай, а потому ему выгодно время от времени поддерживать местных террористов, чтобы иметь инструмент влияния на правительство. Но подтверждений им нет.

Буддистско-мусульманский конфликт

В 2000-х годах большинство случаев насилия против рохингья были замешанные на религиозном конфликте. Власть отвечала на это введением в штат войск, а рохингья начинали массово убегать - через сухопутную границу в Бангладеш, или же морем до соседних мусульманских стран - Малайзии, Индонезии. Часть пробовала добраться даже до Австралии.

Нынешняя волна насилия началась 25 августа, после атак ARSA на десяток полицейских участков и военную базу. По данным, которые предоставили власти Мьянмы, погибли 12 правоохранителей и 77 повстанцев. Организацию ARSA было объявлено террористической.

Была начата военная операция, в результате которой, по данным властей, было убито 400 человек, большинство из них объявлены террористами. Однако независимо подтвердить эту цифру невозможно, поскольку в штат Аракан не пускают журналистов, правозащитные организации и даже следователей ООН.

Последние пытались попасть в страну этого года после предварительной вспышки насилия. Он начался с убийства представителями ARSA девятерых пограничников. После того, как в ответ было начато военную операцию, около 75 тысяч рохингья убежали в Бангладеш. Сейчас количество беглецов составляет уже 125 тысяч и цифра растет.

Беженцы рассказывают ужасные истории о том, как военные насилуют и убивают женщин, отстреливают детей и старых людей, жгут их дома. Власти Мьянмы запреречує: боевики сами сжигают собственные дома, обвиняя правительство в насилии.

Ужасная ситуация с беженцами

Именно ситуация с огромным неконтролируемым потоком беженцев по большому счету привела нынешнюю информационную волну с протестов и негодования в СМИ. Тысячи беженцев рохингья направляются прежде всего в Бангладеш - возможно, беднейшей страны мира. Той, с которой когда-то переселились их предки.

Большинство населения там составляют мусульмане и, казалось бы, они должны дружески относиться к братьям по несчастью. Но на практике это так не выглядит. По крайней мере, если верить телеканалу "Аль-Джазира", власть снова планирует переселить всех рохингья в лагерь на остров Тхенгар Чар, который образовался из наносов ила и других пород около 11 лет назад и в сезон дождей полностью покрыт водой.

Беженцы-рохингья в Бангладеш. Фото: Reuters

Во время предыдущих массовых переселений несколько тысяч беженцев-рохингья нашли убежище в Малайзии и Индонезии. Но в первой их месяцами держат заключенными в лагерях для беженцев, а во второй запрещают работать, предоставляя небольшую социальную помощь.

Но сейчас потоки беженцев в Малайзии и Индонезии почти исчезли. Произошло это в большой мере из-за инцидента 2015 года. Лодкам, которые контрабандисты-перевозчики набили беженцами под самую завязку, отказали в мероприятии в Таиланде и Индонезии. Последняя выдала им воду и пищу и отправила восвояси. После нескольких дней дрейфа в море, 800 беженцев приняла Малайзия.

Так же прекратились попытки контрабандистов гонять лодки с беженцами в Австралии. Ее власть просто отбуксировувала лодки обратно из своих территориальных вод, хотя и натолкнулась на критику правозащитных организаций за нарушение конвенции о беженцах.

Поэтому не удивительно, что сейчас, когда появилась новая волна беженцев, власти соседних стран давит на Мьянму, требуя прекратить акции против рохингья.

Противоречивая лидер Мьянмы

Упомянутая выше Аун Сан Су Чжи когда-то была любимицей западных СМИ: она считалась одной из ведущих мировых правозащитниц, олицетворением борьбы за права человека. Ей искренне сочувствовали: военная хунта заставила ее прожить 15 лет под домашним арестом и отказала даже в свидании со смертельно больным мужем. Ее статьи с радостью печатала демократическая пресса, например, The New York Times.

В 2015 году военная хунта ослабила свою хватку и в стране состоялись демократические выборы, на которых победила партия Аун Сан Су Чжи. Местный закон запрещал ему стать президентом, поэтому ему придумали новую должность - советник правительства. Фактически именно она является лидером Мьянмы в настоящее время.

Аун Сан Су Чжи на мирных переговорах. Фото: Reuters

Разочарование в Аун Сан Су Чжи начались именно на фоне конфликта с рохингья. Миссия ООН собиралась расследовать преступления против человечности, в которых беженцы-рохингья обвинили военных-мьянмарцев и местное население, но правительство Мьянмы отказал ее членам в визах. По словам Аун Сан Су Чжи, миссия ООН неуместна, ибо только усилит этническое противостояние.

А сейчас она пошла дальше и обвинила международные гуманитарные организации в том, что они помогают террористам. Заявление было подкреплено фотографией печенья с логотипом Всемирной продовольственной программы ООН, которое военные якобы нашли в одном из прихистків террористов.

Ситуация в Мьянме осложняется еще и тем, что с обеих сторон конфликта уже появилась масса фейков. Например, вице-премьер-министр Турции свой твит с возмущением "резней рохигья" сопроводил фотографией трупов, но позже оказалось, что снимок был сделан в 1994 году в Руанде. Но пока это выяснилось, его сообщение распространили 1600 пользователей.

Так же мало доверия вызывают фотографии якобы тренировочных лагерей для террористов в Бангладеш, которые должны подтверждать позицию правительства Мьянмы о том, что они имеют дело с террористическйо группировкой.

В Мьянме обострился многолетний конфликт, вызванный религиозно-этнической враждой между мусульманским меньшинством (народом рохинджа) и основным составом населения (бирманцами), исповедующим буддизм.

Его спровоцировал налет группировки "Армия спасения рохинджа Аракана" на 26 полицейских постов и военную базу страны неделей ранее. Участники группировки якобы хотели таким образом отомстить правительству за многолетние преследования народности, однако значительно усугубили ситуацию. В ответ на гибель 59 сотрудников сил безопасности в ходе столкновений власть Мьянмы начала, по их версии, антитеррористическую операцию, которая уже стала крупнейшей волной насилия с 2012 года в истории федеративного государства.

Только за последние семь дней были убиты почти 400 человек, подавляющие большинство из которых мирные жители народности рохинджа. В ООН заявили, что около 73 тыс. представителей народности бежали из страны в Бангладеш. По пути некоторые из вынужденных беженцев потонули.

На территории Бангладеш в лагерях беженцев, где почти нет воды, пищи и лекарств, за последние годы скопились, по разным оценкам, от 300 до 400 тысяч представителей этого народа.

Очевидцы рассказывают ужасающие истории о том, как правительственные войска и помогающие им буддистские добровольцы убивают рохинджа, насилуют женщин и жгут деревни. По их словам, люди, включая тех, кто бежит от насилия, гибнут под обстрелами, против гражданского населения пускают в ход гранатометы и вертолеты. Кроме того, власти Мьянмы ограничили доступ к нуждающимся в помощи жителям штата Ракхайн.

Пресс-центр ООН

Правозащитники Human Rights Watch на спутниковом снимке зафиксировали более 700 сожженных домов лишь в одном из сел региона.

Международное сообщество обеспокоено, но решения нет

Международное сообщество выразило "глубокую обеспокоенность сообщениями о чрезмерном использовании силы" в ходе правительственных операций в штате Ракхайн в Мьянме. В частности, последние события в стране были обсуждены Советом безопасности ООН на закрытом заседании, состоявшемся по инициативе Великобритании 31 августа.

Совбез ООН, архив EPA

Постпред Великобритании при ООН Мэттью Райкрофт, комментируя итоги обсуждений, сказал, что они прошли в конструктивном ключе. "Мы обеспокоены ситуацией в Мьянме и осуждаем любые формы насилия. Призываем все стороны конфликта снизить накал напряжения", - отметил он.

Позже генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш заявил, что правительство Мьянмы обязано обеспечить безопасность всех жителей страны и позволить ООН и ее партнерам оказать гуманитарную поддержку нуждающимся.

С претензиями в адрес правительства Мьянмы выступила также посол США в ООН Никки Хейли.

Однако представители стран в ходе заседания не приняли никаких официальных документов по региону.

Такая реакция международного сообщества возмутила мусульман всего мира. Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган назвал столкновения, происходящие в штате Ракхайн в Мьянме, "геноцидом мусульман".

Президент Турции Реджеп Эрдоган Фото из открытых источников

"Те, кто закрывает глаза на этот геноцид, совершаемый под маской демократии, являются его соучастниками… Численность мусульманского населения в Аракане, составляющая еще полвека назад четыре миллиона, в результате преследований и кровопролития сократилась на одну треть. Тот факт, что мировое сообщество хранит молчание в ответ на это, является отдельной драмой", - заявил он на мероприятии, организованном правящей Партией справедливости и развития в Стамбуле в связи с праздником Курбан-байрам.

По словам Эрдогана, с 19 сентября будут проводиться заседания Совбеза ООН по ситуации в Мьянме. "Турция сделает все возможное, чтобы донести до мирового сообщества факты, касающиеся ситуации в Аракане. Вопрос будет обсуждаться и в ходе двусторонних переговоров. Турция будет говорить, даже если остальные решат молчать", - подчеркнул он.

При этом стоит отметить, что не все страны поделились на тех, кто осуждает, и тех, кто молчит по этому поводу. Есть и такие, которые относятся к рохинджа с неприятием. Например, власти мусульманской Малайзии отказались выдавать удостоверения беженцев всем без исключения рохинджа, объяснив такое решение тем, что это приведет к массовому притоку мусульман из Мьянмы, что для руководства Малайзии "недопустимо". При этом в Малайзии уже находятся не меньше 120 тысяч беженцев-рохинджа.

40 тысяч рохинджа планируют выслать власти Индии, несмотря на то что ООН признала часть из них беженцами. Представитель индийского правительства на днях заявил, что все рохинджа находятся в стране нелегально.

После этого в разных странах мира прокатилась волна митингов мусульман против бесчинств в Мьянме и отсутствия должной реакции международного сообщества. Так, накануне в центре Москвы у посольства Мьянмы прошла беспрецедентная для страны несогласованная акция в поддержку мусульман-рохинджа. Мусульмане еще никогда не выходили на митинги в России, тем более сотнями.

Сегодня подобная акция проходит в Чечне. Интересно, что ее инициатором выступил глава республики Рамзан Кадыров. Накануне он призвал всех неравнодушных к ситуации в Мьянме отправлять протесты в ООН и посольство Мьянмы, а сегодня заявил, что выступит против курса политического руководства Российской Федерации, если оно поддержит власти Мьянмы, притесняющие мусульман-рохинджа в штате Ракхайн.

Из открытых источников

Примечательно, позиция России на данный момент мало отличается от позиций "обеспокоенности" большинства стран.

Также митингуют мусульмане в Австралии и Индонезии. Люди призывают руководство стран не стоять в стороне конфликта.

Почему буддисты и мусульмане Мьянмы убивают друг друга

Республика Союз Мьянма, как теперь официально называется это государство, состоит из семи провинций, населенных собственно бирманцами, "бама", и семи национальных штатов, ни один из которых в реальности никогда не признавал власти центрального правительства. Населяющие их народы и разнообразные местные политические и криминальные объединения всегда вели против столицы и против друг друга свои гражданские войны – хотя в последнее время со всеми штатами формально было достигнуто соглашение о прекращении огня.

Уходя из Мьянмы, тогда называвшейся Британской Бирмой, в 40-е годы 20-го века британская колониальная администрация пообещала предоставить независимость почти всем национальным окраинам, что отчасти и стало причиной последующих конфликтов, так как сделано не было. В числе несостоявшихся государств был и национальный штат Аракан, или же Ракхайн, – довольно узкая полоса земли на бирманском побережье Бенгальского залива, на крайнем западе граничащая с Бангладеш. Именно самый бедный район страны и является родиной полуторамиллионного мусульманского народа рохинджа, по их собственному мнению. Власти же Мьянмы так не считают, называя весь этот этнос "незаконными иммигрантами", а также "исламскими боевиками".

Долгие годы правительство страны не знало, как поступить с рохинджа. Их не признавали гражданами, а называли "мусульманами, проживающими в Араканской области". К слову, в правительстве страны нет ни одной партии, которая представляла бы интересы этой народности. Но рохинджа считают себя народом Мьянмы и отстаивают свои права на гражданство и другие, связанные с ним права.

Кроме того, многие эксперты полагают, что неверно утверждать, что народности не предоставляют гражданства исключительно из-за религиозных или этнических предрассудков. Одной из причин обострения ситуации также называются демографические проблемы. У рохинджа традиционно высокая рождаемость: в каждой семье по 5–10 детей. Это привело к тому, что за одно поколение количество переселенцев возросло в несколько раз.

Подлил также масло в огонь и другой факт. Во время Второй мировой войны, когда Британская Бирма была захвачена Японией, мусульмане-рохинджа остались на стороне британцев и начали партизанскую борьбу. Местные же буддисты в штате Аракан (Ракхайн) поддержали японских оккупантов, пообещавших предоставить стране независимость, и стали массово вступать в союзную Токио "Национальную армию Бирмы". Во главе нее стоял генерал Аун Сан, один из основателей Коммунистической партии Бирмы – отец Аун Сан Су Чжи, ныне возглавляющей правительство страны.

Аун Сан Су Чжи во время встречи с экс-президентом США Бараком Обамой, архивное фото Из открытых источников

Кстати, о лидере страны немного отдельно. Аун Сан Су Чжи, долгие годы боролась за демократизацию в Мьянме, где царил военный режим. На данный момент она является лауреатом Нобелевской премии мира и имеет особый статус и пост "государственного советника Мьянмы". Эта должность, соответствующая премьер-министру, позволяет работать во всех областях управления. По сути, Аун Сан Су Чжи влияет на все решения в стране, но пока не комментирует ситуацию в Ракхайне.

Напомним, власти Мьянмы начали сверхактивно и последовательно выдавливать рохинджа в последние пять лет. В июне и октябре 2012 года в вооруженных столкновениях в Ракхайне между буддистами и мусульманами погибло более ста человек. По данным ООН, примерно 5300 домов и культовых сооружений были разрушены. В штате было введено чрезвычайное положение. К весне 2013 года погромы переместились с западной части страны в центр. В конце марта беспорядки начались в городе Мейтхила. 23 июня конфликт вспыхнул в провинции Пегу, 1 июля - в Хпаканте. Конфликт все больше стал приобретать межрелигиозный характер, а недовольство местных в отношении рохинджа начало перекидываться и на мусульман в целом.

Ашин Вирату (Ashin Wirathu, буддийское имя Virasu) родился 10 июля 1968 года, в городке Чьяуксе провинции Мандалай. Духовный лидер антиисламского движения в Бирме. Вирату не получил даже полного среднего образования – он перестал учиться в школе когда ему было 14 лет. С 2001 года он – один из главных пропагандистов кампании «969» и один из пламенных ее ораторов. Статус монаха позволил ему путешествовать с лекциями-проповедями по стране, и поэтому он стал известен во многих частях Мьянмы.

Движение «969»

В 1997 году чиновник мьянманского министерства по делам религии по имени У Чжо Лвин опубликовал в Моламьяйне, столице юго-восточного шатат Мон, 40-страничную брошюру с кратким и лаконичным заголовком – «969». Она была напечатана издательством «Хла Пхет Хла», что можно перевести как «красота с обеих сторон». В этой книге У Чжо Лвин попытался ввести в современный буддизм нумерологическую составляющую, которая, с одной стороны, была бы понятна рядовым буддистам, а с другой стороны – исходила бы из основ учения Будды.

Такой «цифровой код» с высокой степенью неизбежности рано или поздно должен был появиться в мьянманском буддизме. Цифры (особенно созвучные и повторяемые – «коу-чау-коу» — «969») легче запоминаются, и за одним числом может стоять целая философская концепция. А Мьянма с ее традиционным почитанием нумерологии (даже на самом высоком уровне решения принимаются с учетом комбинации «счастливых» и «несчастливых» цифр) просто была обречена выражать понятия цифрами. Была и другая причина – многие мечети, магазины и дома мусульман в Мьянме украшены цифрами 786 – за ними скрывается фраза «Во имя Аллаха милостивого и милосердного». По мнению буддистских проповедников, если вам попадается на глаза цифра 786 и вы ее мысленно про себя читаете – вы уже возносите хвалу Аллаху. То есть, вас, буддиста, заставляют молиться чужому богу.

При этом в цифрах 786 привыкшие к нумерологическому анализу мьянманцы увидели еще один зловещий смысл. Сумма 7+8+6 равна 21 – а это значит, что мусульмане собираются сделать 21 век временем утверждения тотального господства ислама на Земле. И машинально читая цифры на воротах мечети, или на стене мусульманской чайной, буддист тем самым програмируется на принятие этой идеи и смирение перед ней.

То есть, буддистские богословы и многие образованные буддисты видели свою задачу в том, чтобы противопоставить нумерологическому программированию мусульман нечто подобное, но с противоположным знаком. Мьянма всегда была страной с высокой степенью религиозной толерантности. В Янгоне действует множество мечетей, индуистских храмов и христианских церквей и сект, и никто не мешает людям в их религиозных обрядах и церемониях – которые порой, на взгляд европейца, выглядят довольно странно и дико (например, кровавое публичное самоистязание у выходцев из Индии). Поэтому речи о том, чтобы сбивать цифры 786 с ворот мечетей, или снимать таблички с этим числом со стен, речи не шло. Нужно было что-то дать взамен, чтобы буддист, которому попалось на глаза «мусульманское» число, компенсировал его десять раз попавшимся до этого ему по пути буддистским нумерологическим символом. Так появилось число 969.

Смысл этого числа очень простой – как это и должно быть. В буддизме существует понятие «трех драгоценностей» («триратна») – это сам Будда, его учение (дхарма) и монашеская община (сангха). Будде присущи девять основных качеств, дхарме – шесть основных качеств и сангхе – девять основных качеств. (Подробней на эту тему можно прочитать на русском языке в Википедии – вот тут: Тhttps://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A2%D 1%80%D0%B8_%D0%B4%D1%80%D0%B0%D0%B3%D0%B E%D1%86%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%BE%D1%81%D1%8 2%D0%B8). Хотя монахи и говорят, что Будде, дхарме и сангхе присуще бесчисленное множество качеств, но именно 9-6-9 – это самые основные из них.

По сути, 969 — это мнемонический знак, аббревиатура, несущая в себе информацию, которую буддист должен постоянно помнить. Ничего агрессивного это число не несет, и призвано ликвидировать создавшийся в Мьянме дисбаланс между мусульманской и буддистской нумерологией.

В своей брошюре У Чжо Лвин призывал своих единоверцев всячески пропагандировать число 969 и помещать его в максимально возможном количестве мест для публичного обозрения – на дверях домов, на стенах кафе и магазинов, на принадлежащих буддистам транспортных средствах (начиная от велосипедов с колясками, которые в Мьянме называются «сайка», до больших автобусов). По мысли У Чжо Лвина и поддержавших его монахов, буддист, каждый раз повторяя про себя попавшееся на глаза число 969, тем самым многократно высказывает свое почтение персонально Будде, его учению и буддистской монашеской общине. Поскольку буддистские молитвы – это не молитвы вообще с христианской точки зрения (в них нет обращения к богу с просьбой, и по сути они – это набор неких базовых истин и поведенческих норм, повторяя которые, буддист тем самым «программирует» себя на хорошие поступки), то понятно, что число 969 вполне может трактоваться и как самая краткая буддистская молитва (хотя по поводу места числа 969 в современном мьянманском буддизме тхеравада до сих пор ведутся споры).

То есть, книга У Чжо Лвина не была направлена против какой-то другой религии, и скорее была внутренним делом буддизма. Но, как это всегда бывает, нашлись люди, которые занялись творческим переосмыслением высказанных в книге идей.

Через несколько лет после выхода книги У Чжо Лвина, примерно в 2000 году, в сангхе и среди рядовых буддистов начал циркулировать текст «Угроза исчезновения расы».Как раз в слове «раса» в данном случае не следует искать тот агрессивно-негативный смысл, который оно иногда имеет в обыденном сознании россиянина, и уж тем более не стоит его трактовать в контексте фашистских представлений о расовом превосходстве. Термином «национальные расы Мьянмы» в официальной пропаганде давно и традиционно обозначаются все нации и народности, живущие в стране, с их культурой и религиозной принадлежностью. То есть, речь в брошюре шла о защите национальной и религиозной самобытности мьянманцев – что само по себе вполне нормально и вопросов не вызывает. В ней были перечислены и откомментированы 17 моментов достойного поведения каждого буддиста по зищите своей религии. Тем не менее, всего пара абзацев выбивалась из общего абстрактно-назидательного тона – в них декларировалось о том, что, защищая буддизм, надо противодействовать конкретно исламу.

Вот именно из-за этих пассажей такая брошюра никогда не могла бы быть в Мьянме законно опубликована, поскольку призыв противодействовать мусульманам прямо подпадал под статью 5 (j) закона 1950 года, карающего религиозный экстремизм и разжигание межрелигиозной ненависти. По этому закону в случае выхода брошюры в свет автор и издатель тут же получили бы по семь лет лишения свободы. Тем не менее, книга циркулировала в «самиздатовском» варианте, и, судя по числу копий, пользовалась достаточно большой популярностью.

Основной принцип противодействия агрессивной экспансии ислама, по мнению анонимного автора брошюры, заключался в «трех отказах».

• Во-первых , нужно разорвать все деловые связи с бизнесменами-мусульманами (в том числе ничего не покупать у мусульманских торговцев и не пользоваться услугами мусульман-мастеров).
• Во-вторых , буддистам не следовало заключать брак с мусульманами.
• И, в третьих , рекомендовалось вообще не общаться с мусульманами и избегать даже случайных разговоров.

После циркуляции этого текста «три отказа» настолько оказались связаны с движением «969», стихийно возникшим как реакция на книгу У Чжо Лвина, что стали восприниматься как его составная часть – с чем согласны далеко не все монахи. Те, кто считает, что «три отказа» должны воплощаться на практике, указывают, что они не носят агрессивного характера. Никто не призывает хамить мусульманам, вступать с ними в драку или устраивать погромы. Нужно просто не замечать их присутствия рядом с собой и игнорировать их бизнес. А если у них не будет покупателей – они рано или поздно закроют свои магазины и уедут куда-нибудь подальше от тебя. Поддерживающие эти идеи ссылаются на то, что такая практика – классическое воплощение принципов Махатмы Ганди, которого никто не мог упрекнуть в агрессивности или экстремизме.

Они указывают на то, что кампания «969» с самого начала предполагала мирную культурно-просветительскую направленность. В ее рамках при монастырях создавались школы, где монахи объясняли детям основы буддизма и рассказывали о правилах достойного поведения в обществе. По всей стране в рамках этой кампании были организованы лекции и проповеди монахов.

Хотя столкновения бирманцев с различными мусульманскими группами в Мьянме происходили со времен британской колонизации, проблемы особенно обострились в последние годы. Трудно сказать, что является спусковым механизмом такого рода конфликтов. Возможно, это отголоски колониального прошлого, которое ассоциируется у бирманцев с наплывом индийских мусульман в страну. В дальнейшем эта бирманская исламофобия умело использовалась различными политиками.

Сегодня ко всему этому примешались и многочисленные социально-экономические проблемы, которые, и мы в России с этим хорошо знакомы, часто трансформируются в межнациональную и межрелигиозную рознь.

Так или иначе, но движение «969» получило широкую поддержку в обществе, и монах Вирату стал его горячим последователем.

Проповеди его отличались смелостью взглядов и были, что называется, «на грани» – хотя и целиком находились в рамках мирной идеологии кампании «969». Тем не менее, в 2003 году за призывы к межрелигиозной вражде он был приговорен к 25 годам заключения, что позволило ему стать в глазах международных правозащитников еще и «узником совести», пострадавшим от кровавой диктатуры за свои убеждения. Неудивительно, что после проведения выборов и начала демократических преобразований в стране Вирату оказался включен в список политических заключенных, которые должны быть освобождены. Именно поэтому в 2010 году он вышел из тюрьмы по амнистии.

Тюрьма словно усилила его убежденность в своих идеях. В сентябре 2012 года он потребовал от правительства депортации рохинджа обратно в Бангладеш и Индию. Через несколько недель в Ракхайне вспыхнули новые волнения между бирманцами и рохинджа на почве взаимного неприятия.

Возможно, крупнейшая мусульманская диаспора Мьянмы сосредоточена в штате Ракхайн. Бенгальская этническая группа рохинджа насчитывает тут, по некоторым данным, до 800 000 человек.

2012 год ознаменовался кровавыми событиями в штате Ракхайн. Этот конфликт коренным образом изменил сознание мьянманцев. Как результат этого – от неприятия «понаехавших» рохинджья общественое сознание мьянманцев начало эволюцию к полному неприятию ислама как религии вообще. Радикализация общественного сознания – это всегда опасно. Постепенно сформировалась психология осажденной крепости, широко распространились теории заговора (вот тогда как раз и вспомнили о том, что 7+8+6=21). И в этих условиях наступил звездный час Ашина Вирату.

Вирату проявил себя не только как хороший оратор, умеющий доступно и понятно разговаривать с простыми людьми. Он еще и очень харизматичный человек, моложавый, худощавый и с открытой располагающей к себе обаятельной улыбкой. Сложно выделяться, будучи как все побритым наголо и одетым в бордовый монашеский тинган. Тем не менее, Вирату это удалось в полной мере.

Кстати, из современных монахов Мьянмы пожалуй, еще только один пример подобной харизмы – у монаха старшего поколения, саядо духовной академии Ситагу, которого зовут Ашин Ньяниссара. Но Ньяниссаре уже 76 лет, а Вирату только-только вступил в возраст монашеской зрелости. И на мой взгляд, взаимоотношения этих двух саядо сейчас все больше укладываются в классическую схему наступления молодого «несистемщика» на устоявшуюся «по обычаям» систему (условно — Навальный и Путин, если так понятнее).

Причем, Вирату, формально не противопоставляя себя старшему и менее радикальному поколению монахов, в нынешних условиях приобртает все больше и больше стороников – это продемонстрировала встреча 227 наиболее влиятельных буддистских монахов Мьянмы, состоявшаяся в середине июня в монастыре Дхаммадута Чекинда Яма около Янгона. Фактически оппонентов Вирату там не было – даже те, кто был недоволен его стилем и методами действий, признавали, что проблемы, которые он поднимает, действительно существуют и являются критически важными для сегодняшней Мьянмы.

Популярности Вирату способствовали и еще два события. Первое – в июньском номере американского журнала «Тайм» его портрет с провокационным заголовком «Лицо буддистского террора» был помещен на обложку. Это вызвало массовые демонстрации в поддержку Вирату по всей стране, и в результате правительство приняло решение о запрете этого выпуска журнала к реализации в Мьянме (он также был запрещен и на Шри Ланке). А 21 июля рядом с местом проповеди Вирату прогремел взрыв и было ранено пять человек. Вирату не пострадал, но сам факт покушения на жизнь харизматичного проповедника еще более повысил его популярность.

Проповеди Вирату сегодня можно найти в Интернете (например, на Ютубе), и они широко продаются по всей Мьянме на DVD-дисках. У Вирату своя интересная манера проповедовать. На многих кадрах он сидит, полузакрыв глаза и говорит медленным монотонным голосом, создавая у зрителей впечатление, что он излагает некое мистическое откровение. Он находит простые слова для объяснения своей позиции.

• Если вы пришли в мусульманский магазин и что-то купили, говорит он, – вы оставили там свои деньги, которые тут же будут использованы против вас, вашей нации и вашей религии.
• Если мусульманин клянется буддлистке, что любит ее и хочет на ней жениться – не верьте ему, он это делает ради денег: если он женится на немусульманке и обратит ее в ислам, он получит вознаграждение из специального мусульманского фонда.
• Мусульмане – источники всех проблем в мьянманском обществе, они ведут себя нагло и оскорбительно для буддистов, а главная их цель — уничтожение буддизма как религии, обращение мьянманцев в ислам и установление мусульманского владычества над Мьянмой. Они не выбирают средств для достижения этого и действуют самыми грязными и жестокими способами. Именно поэтому буддисты не могут спать спокойно, заключает Вирату, – разве может человек спать спокойно, если рядом бегает бешеная собака?

Такого рода пассажи Вирату првиели к тому, что на зарубежных сайтах его немедленно окрестили «буддистским Бин Ладеном» и сравнили с Гитлером. Тем не менее, несмотря на всю свою недружественную по отношению к мусульманам риторику, Вирату четко подчеркивает, что он – категорически против любого насилия, экстремизма и терроризма по отношению к мусульманам, и что главная его цель – добиться укрепления буддистской религии и мьянманской нации исключительно мирными средствами. В частности, Вирату сказал следующее:

«Меня такими нападками не поколебать. Вот, что я хочу сказать по поводу сравнения меня с Бин-Ладеном. У Бин-Ладена были руки в крови. У меня руки чисты. Это то же самое, что льва назвать лисой. Это сравнение абсолютно неуместное.

Сейчас мы просто предпринимаем профилактические меры. У нас нет наступательных средств. Мы предлагаем законы, которые защитят наш народ и расу. Значит ли это, что мы экстремисты? Мы призываем любить и уважать нашу религию и людей. Значит ли это, что мы террористы? У меня также есть видеофайл с записью интервью, так что можно проверить, если ли там что-то провокационное. И я собираюсь разместить в интернете то интервью с журналом «Таймc». Они ведь не напечатали ни свои вопросы, которые задавали мне, ни мои ответы на их вопросы. Да и на их фото я выгляжу устрашающе».

Однако было слишком поздно. Вирату уже стал олицетворением насилия. После посещения мест, где прошли погромы, он внезапно сменил риторику. Ашин Вирату осудил насильственные методы борьбы с мусульманами и отказался признать, что за ними стоит движение «969». Более того, он принял участие в различных встречах с мусульманскими лидерами Мьянмы, на которых разрабатывались меры по предотвращению насилия.
Кампания «969», как и любое неструктурированное движение, переживает свои взлеты и периоды спокойствия. Сейчас – относительно «мирный» период. Буддисты, наклеившие стикеры с цифрами 969 на свои такси и сайки, постепенно понимают, что так они могут потерять мусульманских клиентов – которые часто бывают богаче бирманцев-буддистов и поэтому охотно пользуются такси. Владельцы мусульманских магазинов нанимают в продавцы буддистов – и буддисты-покупатели приходят в эти магазины со спокойной совестью.