Зеев ханин. Зеэв Ханин: «Для меня Азербайджан – это Израиль…. Израиль евреями не ограничивается

Иранская ядерная программа и сирийский кризис - в центре внимания переговоров, которые проводит в Израиле президент России Владимир Путин . Позиции двух стран по этим проблемам различны.

В частности, Израиль резко выступает против ядерных разработок Ирана, не исключая даже нанесения военных ударов по иранским ядерным объектам, а Россия блокирует принятие международным сообществом более жестких санкций против Тегерана. Среди других примеров различий во взглядах России и Израиля - отношения с палестинской группировкой ХАМАС: в Израиле ее считают террористической организацией, а в России руководителей ХАМАС принимают и ведут с ними переговоры.

Об отношении к России и ее внешней политике в Израиле, где почти четверть еврейского населения страны составляют выходцы из страны бывшего СССР, говорит израильский политолог, профессор университета Бар-Илан в Иерусалиме Зеев Ханин :

Россия как явление, как символ, занимает чрезвычайно важное место в общественном сознании израильтян. Исторически поколение отцов-основателей государства Израиль происходит из черты еврейской оседлости Российской империи, поэтому элементы российской культуры, мировоззрения, образа жизни во многом стали частью того, что мы называем израильским сионистским еврейским этосом. Хотя очень многие из потомков этого поколения основателей не догадываются или, по крайней мере, не обращают внимания на российское происхождение этих элементов - от сионистских песен на русские мелодии до влияния идеологических течений, которые были в царской России.

Второй момент: Россия - государство, которое участвовало в холодной войне и находилось в лагере, противоположном современному Израилю. Важно отметить, что остатки подобных представлений еще бытуют в определенной части израильской интеллектуальной и политической элиты, но их влияние невелико на сегодняшний день. Россия на уровне общественного сознания никогда не считалась врагом Израиля, даже во времена холодной войны. При этом мы не можем говорить, что российско-израильские отношения вышли на уровень того самого стратегического партнерства, о котором многие говорят, по той простой причине, что израильские интересы и российские интересы в нашем регионе далеко не всегда совпадают.

Россия и страны бывшего СССР дали Израилю почти четверть нынешнего еврейского населения. Оказывает ли это влияние на израильскую политику?

Достаточно обратить внимание на то, что перед каждыми выборами в кнессет израильские политики совершают чуть ли не паломничество в Москву, полагая, что хорошие отношения с Россией означают хорошие отношения с русскоязычными израильтянами. На практике это совсем не так. Большая часть выходцев из бывшего Советского Союза не является сообществом, которое находится под безусловным влиянием Москвы. Они, разумеется, заинтересованы в том, чтобы между Россией и Израилем были хорошие отношения, как любая община выходцев из конкретной страны заинтересована в том, чтобы эта страна не относилась к категории врагов государства, гражданами которого они являются. По всем опросам общественного мнения мы видим, что подавляющее большинство русскоязычных израильтян отнюдь не являются сторонниками время от времени высказываемой идеи о том, что стратегическое партнерство с Россией может быть альтернативой стратегическому партнерству Израиля с США, например.

- Как в Израиле относятся к контактам России с ХАМАС, к тому, что в России принимают лидеров ХАМАС?

Я бы сказал, что историю российско-израильских отношений после 1991 года можно разделить на два периода, причем оба периода совпали с премьерством Беньямина Нетаньяху. В первую каденцию Беньямина Нетаньяху российско-израильские отношения строились по модели "все или ничего". Если россияне поддерживают контакты с врагами Израиля, то есть участвуют в развитии иранской ядерной программы, поставляют оружие Сирии, принимают в Кремле и на Смоленской площади лидеров террористических организаций, таких как ХАМАС, "Хезболлах" и так далее, то, разумеется, ни о каком партнерстве и сотрудничестве как в этих, так и в других сферах речи просто быть не может. Во второй срок пребывания у власти Нетаньяху, и немалую роль в этом сыграл ныне действующий министр иностранных дел Авигдор Либерман, утвердилась другая модель. Она на самом упрощенном уровне может быть сформулирована таким образом: давить на Москву в определенных пунктах контрпродуктивно, россияне сделают то, что сделают, поэтому определенные сюжеты, хотя мы с ними, мягко говоря, не согласны, можно вынести за скобки, и попытаться развивать отношения в тех сферах, в которых можно развивать. Эти сферы довольно разнообразны. Это, во-первых, экономический пакет, который колоссален, от инфраструктурных проектов Израиля до совместных проектов в сфере космоса, это развитие биотехнологий, вплоть до совместных оборонных проектов, что вещь немаловажная. На слуху у всех беспилотники, но ими дело не ограничивается.

Второй сюжет, разумеется, связан с борьбой с международным терроризмом, от которого Россия страдает не меньше, чем страны региона, в котором находится Израиль.

И третий, деликатный момент, который связан, например, с иранской ядерной программой. Из Тель-Авива и Иерусалима в Москву постоянно идут послания о том, что россиянам, возможно, имеет смысл смотреть на ситуацию более широко и понять, что проблемы, которые могут возникнуть у России в случае, если Иран получит атомную бомбу, могут быть ни в коей мере не меньшими, чем они могут быть у Израиля. Причем Израиль, очень может быть, далеко не первый в очереди в этом случае. Если мы посмотрим на эволюцию ближневосточной концепции Российской Федерации, то мы увидим, что руководство России пыталось каким-то образом сблизиться с суннитским поясом, то есть умеренными прозападными суннитскими режимами, но из этого мало что получилось. На следующем этапе мы видели попытки сближения России с шиитским поясом (Сирия, Иран), и как мы сегодня хорошо видим, эффективность подобного подхода под большим вопросом. Поэтому сегодня мы являемся свидетелями попытки России выстроить некую систему многовекторных отношений , в которой Израиль занимает немаловажное место. Собственно, нынешний визит Путина в Израиль, даже на уровне символа, говорит о том, что Россия в очередной раз готова попробовать стоять на Ближнем Востоке не на одной ноге, а как минимум на двух ногах. Одной опорой может быть шиитский, либо суннитский лагерь, а второй, конечно, Израиль. В этом случае база для попыток найти взаимопонимание есть.

политолог

Зеэв Ханин родился в городе Запорожье. Окончил в 1981 году факультет истории и английского языка Ярославского педагогического института, в 1989 г. - аспирантуру Института Африки Академии наук СССР (Москва), где защитил кандидатскую диссертацию, посвященную проблемам взаимоотношений политических партий с неформальными структурами власти в странах Востока.

В 1987 - 1990 гг. - преподаватель Запорожских ВУЗов. В 1991 году на стипендию Сороса проходил научную специализацию (пост-докторат) в Оксфордском университете (Великобритания).

После репатриации в Израиль работал с 1992 по 1998 гг. преподавателем Отделения истории Ближнего Востока и Африки и сотрудником Центра российских и восточноевропейских исследований им. Каммингса в Тель-Авивском университете, а также сотрудничал в ряде других учебных и исследовательских учреждений.

В настоящее время - преподаватель Отделения политологии Университета Бар-Илан, руководитель программы изучения Израиля в Центре Чейза по развитию иудаики на русском языке Еврейского университета в Иерусалиме и политический комментатор радио РЕКА.

Автор ряда печатных работ по политологии и истории, в том числе монографий: Documents on Ukrainian Jewish Identity and Emigration, 1944-1990 (London, 2003); "Предатели Родины": еврейская эмиграция глазами советских властей (совместно с Борисом Морозовым, Тель-Авив, 2005, на иврите); "Русские" и власть в современном Израиле. Становление общины выходцев из СССР/СНГ и ее роль в политической структуре страны на рубеже ХХ и XXI веков (Москва, 2003), а также редактор коллективной монографии Jewish Politics and Community-Building in the Former Soviet Union (Jerusalem, 2002).

Владимир (Зеэв) Ханин (род. в 1959 г. в Запорожье) - израильский социолог и политолог. Академический супервайзер Ежевики по вопросам социологии и политологии.

До алии

В 1989 г. защитил диссертацию в Институте Африки АН СССР, посвященную проблемам взаимоотношений политических партий с неформальными структурами власти в странах Востока.

В 1991 г. как стипендиат Фонда Сороса и Британского Совета по культурным связям проходил научную стажировку (пост-докторат) в Институте исследований России и СССР Оксфордского университета, Великобритания.

В Израиле

Репатриировался в 1992 г.

Работал преподавателем и научным сотрудником Отделения истории Ближнего Востока и Африки и Центра российских и восточноевропейских исследований им. Каммингса Тель-Авивского университета, а также сотрудничал с рядом других учебных и исследовательских учреждений.

С 1998 г. преподает политические науки в Университете Бар-Илан, где он в 2008 г. инициировал создание магистерской программы по изучению России и Восточной Европы.

С 2009 года преподает также в Университетском центре Ариэль в Самарии. Его курсы посвящены израильскому обществу и общественно-политической роли выходцев из СССР и СНГ в Израиле.

В качестве приглашенного лектора читал курсы и серии лекций в университетах Оксфорда и Северного Лондона (Великобритания), Институте стран Азии и Африки при МГУ и Международном Соломоновом университете в Киеве, а также участвовал в десятках научных конференций в Израиле и за рубежом.

В настоящий момент - главный ученый министерства абсорбции Израиля.

VII Московская конференция по международной безопасности: как будут решаться проблемы в ближневосточном регионе? Можно ли надеяться, что арабо-израильский диалог наконец начался? Гость Евгения Сатановского и Сергея Корнеевского в студии "Вестей ФМ" - профессор отделения политических наук Университета имени Бар-Илана Зеэв Ханин.

ХАНИН : Ничто из сказанного нашими арабскими и мусульманскими коллегами не вызывает у нас фундаментальных возражений и тем более раздражения. Они говорят о том, что палестинская проблема, это тема - тот горшок, в котором бесконечно помешивают субъекты, заинтересованные в развитии террористических инфраструктур. На самом деле сами палестинские арабы не нужны никому, по-моему, только Израилю.

САТАНОВСКИЙ : Кроме Ирана, сегодня это особенно уже вообще никому, как инструмент давления на Иран…

ХАНИН : Да и Ирану они как таковые не нужны. Они нужны как инструмент, да.

САТАНОВСКИЙ : Как инструмент, да. К сожалению, бедные люди.

ХАНИН : Абсолютно. Израильтяне пытаются каким-то образом решать проблему палестинцев, а не палестинскую проблему. Но если бы нам всем дали возможность конструктивно с этим разобраться, разобраться в хорошем смысле этого слова, то, может быть, вся эта тема была бы уже давно позади нас. Но, увы. Для того, видимо, и собрались коллеги из такого количества стран в Москве вчера и сегодня на большую серьезную международную конференцию, для того чтобы понять, возникнут у нас когда-нибудь в ближайшем будущем условия, для того чтобы эта и подобные темы, являющиеся источником международного терроризма, мы бы вспоминали исключительно на встречах и лекциях по новейшей истории.

САТАНОВСКИЙ : А как вы это будете сегодня… На самом деле логика… Я же не зря об этом сказал: палестинцы какие - в Газе или в Рамалле главные? Заехал человек, возглавляющий правительство в Рамаллу и в Газу, ему немедленно организовали символический взрыв кортежа, разборки такие, что… Гражданская война она же не кончилась между ХАМАСом и ФАТХом, она идет.

ХАНИН : А можно, я вам задам вопрос, так по-еврейски - вопросом на вопрос. А эта война - гражданская?

САТАНОВСКИЙ : Да.

ХАНИН : А мне кажется, что нет.

САТАНОВСКИЙ : Любая гражданская война имеет своих спонсоров всегда. И басмачи были спонсированы англичанами и хулиганили с территории Афганистана, пока не началась Вторам мировая, англичане перестали денег давать. Слушайте, закрываете тему спонсирования драки в Йемене, так и в Йемене не будет гражданской войны. Кто-нибудь кого-нибудь победит, либо расколется этот Йемен обратно, и племена будут решать свои вопросы. Если бы саудовцы туда не влезли и не втащили туда массу всех на свете, так и не было бы ничего такого специального. Испокон веку племена в Йемене воевали друг с другом, люто друг друга ненавидели, мирились, предавали. Как мы видели, для экс-президента Йемена Салеха это плохо кончилось. Его все-таки уничтожили, когда он попытался продать в очередной раз тем же Эмиратам своих партнеров по нынешней гражданской войне - хауситов. Поэтому, когда началась резня, после того как ХАМАС таки взял, что все взял на выборах, которые им зачем-то Кондолиза Райс пропихнула. Ну, пропихнула.

ХАНИН : Это традиция…

САТАНОВСКИЙ : Начали резню, безусловно. Да с такой кровной местью! А теперь: ты чей будешь? Вот Мухаммед Дахлан - сегодняшний любимец Эмиратов и Египта, которые его пропихивают на пост главного палестинца в сложном альянсе с ХАМАСом, который завтра может оказаться тем, что хамасовцы будут убивать Абу Мазана вместе Дахланом.

ХАНИН : Верно. Но вместе с тем, если мы воспринимаем понятие "гражданская война" в самом широком, постмодернистском смысле, то вы абсолютно правы. Но если мы говорим о классическом подходе, то есть гражданская война в узком смысле, то эта война между гражданами некоего образования, которое хоть как-то может называться государством.

Полностью слушайте в аудиоверсии.