Страна в скорби: известный певец сгорел от рака в полном одиночестве (фото). Дорогой лучано О фонде "Паваротти и друзья"

1719

У поклонниц великого тенора Лучано Паваротти скоро не хватит слез. Мало того, что знаменитый певец покидает сцену, у него только что завершился медовый месяц. В декабре минувшего года 68-летний миллионер женился на самой обычной девушке - своей секретарше 33-летней Николетте Мантовани. Она покорила его умением готовить пасту.

Паваротти прожил со своей женой Адуей 35 лет. Говорят, вполне счастливых. Великий итальянец боготворил свою жену так, как это бывает в сказках. Они полюбили друг друга еще подростками. Именно благодаря Адуе Паваротти стал певцом. Она убедила Лучано брать уроки вокала. Утверждают, что своим первым гонораром Паваротти обклеил спальню. Так он выразил благодарность своей мудрой жене. Очень скоро слава Лучано стала приносить $60 млн. в год.

Правда, она же привела к тому, что супруги виделись не чаще 5 раз в месяц. Но, разъезжая по миру, Паваротти звонил своей музе каждый день и говорил с ней часами. Длинные телефонные счета стали для их семьи обычным делом. Именно по телефону певец узн-вал о рождении дочерей, красавиц Лоренцы, Тины и Джилианы. Супруга постоянно волновалась, что в бесконечной череде репетиций, вы-ступлений и дел муж не успевает нор-мально поесть.

Ему заказывали еду из ресторанов. Он вечно перекусывал на ходу и жаловался при этом, что еда холодная. Между тем Лучано обожает поесть. Свидетельство этого - его фигура. За такие габариты друзья называют Лучано «150 кг чистого обаяния и добродушия». Однако многое изменилось, когда у певца появилась новая секретарша - Николетта Мантовани. Она стала носить своему шефу кастрюльки с домашними вкусностями. А потом и вовсе устроила кухонный уголок на работе и занялась там стряпней. Чаще всего мастерица Николетта радует певца его самым любимым блюдом - настоящей итальянской пастой. От макарон Паваротти сходит с ума. В связи с этим Адуя однажды заметила, что кредо ее супруга: «Спагетти, спагетти, потом - любовь». Кстати, в Италии считают, что мужчина, который не может съесть приличную порцию спагетти, и в постели ничего не сможет.

Поначалу Адуя лишь радовалась, глядя на то, как заботится о муже его секретарша: «Наконец-то муж ест хорошо и вовремя». Николетта же становилась с шефом неразлучна. На гастролях внимательно следила, чтобы он не пропустил обед. Отважно прогнала змею, забравшуюся в комнату певца в Бали. А когда итальянская команда проиграла матч, на Кубок мира по футболу, Николетта сумела найти слова утешения для страстного болельщика Лучано, который в юности хотел стать профессиональным футболистом. Наконец, именно Николетта начали называть его Лучаниссимо. Когда до Адуи дошли сплетни о том, что ее муж «путается» с секретаршей, она отмахнулась: «Даже если и посмотрит на хорошенькое личико, все равно - выберет пасту». Она считала, что Лучано никогда не упорхнет из родного гнезда, ведь Адуя не только жена, муза и мать. Она финанс-вый директор и управляющий всеми делами великого тенора. Она лично занималась благоустройством их трех домов - в Модене, Нью-Йорке и Монте-Карло. Она следила за банковскими счетами Паваротти и за конюшней на 60 лошадей. Так что, за свой брак Адуя была спокойна и Мантовани не брала в расчет. А зря. Симпатичная молоденькая Николетта шла бабушкиным путем - через желудок. И не ошиблась. Пожилой Паваротти совсем потерял от нее голову. Своим романом они потрясли Италию и весь мир. Лучано с Николеттой начали заставать вместе в разных местах. Папарацци праздновали победу: вот влюбленная парочка целуется, стоя по пояс в воде, вот гуляет, нежно обнявшись.
Все бульварные газеты пестрели сенсацией - Паваротти на старости лет влюбился в свою секретаршу! Адуя, увидев полосы газет с фотографиями мужа и разлучницы, обмерла - это правда.
В гневе Адуя выскочила во двор и топором сбила с ворот табличку с именем Паваротти, потом вбежала в дом и перебила всю посуду. Остыв, на развод она не подала, надеясь, что Лучано одумается и вернется. Но Лучано не одумался. Он сам подал документы на развод с Адуей и зажил со своей молодой любовницей, уже ни от кого не скрываясь. Пока газеты судачили о нем, Паваротти сбросил от любви 15 кг и внешне помолодел. Вскоре молодая любовница и вовсе вознесла Лучано до небес: в свои годы он стал отцом чудесной дочки Алисы. В то же время Лучано становится дедом - одна из дочерей подарила ему внука. Журналисты терзали певца, не бежит ли он от своего возраста, взяв в спутницы молодую женщину. На все вопросы он отвечал: «Может, ваши психологи имеют что-то против человеческого счастья?» Затем он признается, что враждебное отношение людей, злословие в прессе оказались для него чудовищной нагрузкой, но «я выдержал и это испытание, а теперь хочу покинуть сцену и насладиться своим счастьем».

Говорят, молодая сеньора Паваротти сама готовит мужу обеды. Правда это или нет, сказать трудно. Однако тот факт, что Лучано в преддверии 70-летия стал отцом, подтверждает итальянскую теорию о мужчинах, любящих макароны. Возможно, это правило работает не только в Италии.

Я ПРОШУ, нет, я требую не включать в моем офисе эту музыку! - Лучано был в ярости. - Я ничего не имею против рока, но ЭТИ звуки выводят меня из себя!

Особенно перед серьезной репетицией!

Секретарша недовольно хмыкнула и поправила очки, съехавшие на кончик носа. Маэстро окинул ее взглядом: длинные волосы собраны в старомодный пучок, строгий деловой костюм застегнут на все пуговицы… Настоящий «синий чулок»!

Знаете, Николетта, - бросил он, исчезая в дверях своего рабочего кабинета, - иногда я искренне сожалею, что взял вас на работу! Вы, вероятно, ошиблись дверью. Ведь неподалеку находился офис Цуккеро!

НИКОЛЕТТА уже привыкла к подобным репликам, хотя занудство толстяка ее страшно бесило: «Николетта, не приглашайте подружек в офис, не болтайте так часто по телефону, не опаздывайте на работу…» Сколько можно? Пора поставить на место «Синьора Девять До» (эту кличку Николетта присвоила шефу после того, как узнала, что он первый в истории тенор, кто в опере Доницетти «Дочь полка» взял все девять «до» второй октавы в арии «Какая судьба»). Может, явиться к нему в кабинет, снять очки, угрожающе прищуриться и сказать, к примеру: «Синьор Паваротти, меня не устраивают условия работы, поищите себе другую секретаршу»? Если он засуетится, извинится или посулит увеличить оклад, то, небрежно бросив «Я подумаю», можно степенно выйти из кабинета… Предаваясь мечтам о кровавой расправе, Николетта даже не услышала, как босс окликнул ее. Потом еще и еще, и очнулась, лишь увидев перед собой его красное, злое лицо: «Милая девочка, что вы себе позволяете? У меня через пятнадцать минут репетиция, а я еще не сделал и глотка зеленого чая! Ваша нерадивость переходит все границы!»

И тут ее мечты начали сбываться - «девочка» напустила на себя враждебный вид и выпалила на одном дыхании: «Если я вас раздражаю, может, нам стоит поговорить о моем уходе?» Лучано не ожидал такого поворота. Как секретарь Николетта просто бесценна! Сколько раз она выручала его, подсказывая шепотом нужные слова во время важных встреч и заключения контрактов! Николетта помнила наизусть все даты, цифры, имена людей, с которыми Лучано когда-либо приходилось иметь дело. Без ее помощи были бы невозможны сделки по недвижимости по всему миру, открытие в Гватемале образовательного центра для неимущих, переговоры с бизнесменами и чиновниками всех мастей. Нет, без нее он уже не сможет. Лучано изобразил на своем лице примирительную улыбку:

Простите меня, синьорита Мантовани. Вы знаете мой горячий нрав… Пожалуйста, принесите мне чай…

Николетта торжествовала. Она обставила босса! В следующий раз он хорошенько подумает, прежде чем сказать ей гадость! Может, воспользоваться ситуацией и повесить на стену фото Мика Джаггера?

Лучшие дня

Гений и синий чулок

«ЭТО случилось ранним весенним утром 1998 года, - вспоминает Райт Уильям в книге «Мой мир». - Лучано с группой коллег, включая Николетту, спускался по лестнице флорентийского отеля «Вилла Сан Ижм», где им пришлось заночевать. Маэстро и его свита уже покидали гостиницу, когда за их спинами раздался голос портье:

Простите, синьоры, но вам придется задержаться на пару минут. Мне только что позвонила горничная и сказала, что недосчиталась терракотовой вазы ручной работы в одном из ваших номеров. Вы слышали что-нибудь об этом?

Николетта тотчас спряталась за спину шефа. Она знала, о чем идет речь. Ей приглянулась эта вазочка, и она не устояла. Но кто же знал, что обслуживающий персонал окажется столь проворен! Сколько раз она прихватывала то полотенце, то халат, то другую «мелочь на память» из роскошных отелей, где они останавливались! И никто не ловил ее с поличным. И вдруг такой стыд! А Паваротти тем временем уже спасал ситуацию:

Вы можете сообщить прессе, что маэстро Паваротти взял эту вазу для своей домашней коллекции. Уверяю вас, мой друг, лучшей рекламы для отеля вам не придумать!»

На следующее утро, когда Лучано приехал в свой офис, чтобы просмотреть почту и выслушать отчет секретарши о деловых звонках, она встретила его в дверях. Щеки Николетты были красными от волнения, а глаза блуждали в полной растерянности. Она принесла ему традиционную чашку зеленого чая и… небольшой сверточек, в котором оказался шарфик из колючей шерсти.

Вы купили его специально для меня? - удивился Лучано.

Вместо ответа Мантовани лишь икнула. Паваротти засуетился - налил девушке стакан воды, похлопал ее по спине, но тем самым лишь усугубил ситуацию - икота Николетты перешла в рыдания. В этот момент в кабинет вошел личный шофер Лучано. Босс никогда не опаздывал, тем более на репетицию, где их уже ждали Каррерас и Доминго. Но тенор даже не взглянул на него - он был всецело поглощен девушкой…

Уже в машине Паваротти опустил боковое стекло (раньше он никогда этого не делал из-за боязни простудиться), закрыл глаза и стал жадно вдыхать пьянящий миланский воздух. Ему хотелось остановить машину, пройтись босиком по газону парка, выпить вина, а может, даже поиграть с мальчишками в футбол… И снять наконец этот душный галстук, превративший накрахмаленный Адуей воротничок в плотный панцирь… Адуя! Имя жены действовало, как нашатырь. Интересно, заметит ли она в нем эту перемену?

В тот вечер у Паваротти был концерт. Лучано, как всегда, окинул взглядом зрителей и - о, Боже! В пятом ряду в самом центре сидела Николетта! Ее глаза сияли то ли от слез, то ли от лучей софитов. В этот миг его впервые освистала публика: в самом начале знаменитой «Agnus Dei» Лучано «дал петуха» - спел мимо нот дрогнувшим голосом. Может, отменить оставшиеся концерты и удрать с рок-бунтаркой куда глаза глядят? Ночью Лучано долго не мог заснуть. Присутствие Адуи, шорох ее бигуди на льняной наволочке были просто невыносимы! Даже испеченные ею вечером сладкие булочки, которые он, сын пекаря, раньше обожал, теперь показались ему абсолютно безвкусными. Как, впрочем, и все индивидуальное меню этого дня! Отныне он будет питаться в ресторанах! Долой запах сердечных капель, которые Адуя принимала перед сном уже десяток лет! Прочь тело, тронутое тремя беременностями и закованное в пижаму, как в бронежелет! Совсем другое дело - обнаженная Николетта! Ну и что, что она многим напоминает вешалку и не вышла ростом? Для него она все равно самая желанная женщина на свете!

Уже спустя несколько дней «желтая» пресса трубила на весь мир о неудаче первой близости влюбленных. По словам газетчиков, стоило Паваротти раздеться, как обоюдное желание близости куда-то испарилось. Лучано словно впервые себя увидел - в зеркале «красовался» не испанский мачо, коим певец привык себя мнить, а скорее старый, обрюзгший распутник! Такой не только вряд ли сможет доставить девушке удовольствие, а чего доброго раздавит малышку! С этого дня Николетта стала активно следить за поддержанием формы своего возлюбленного. При подозрительном тембре голоса она заставляла Лучано принимать травяную настойку. Если костюмчик сидел нелепо, подчеркивая явные недостатки грузной и рыхлой фигуры, она тотчас же направляла Лучано к новому модельеру. До встречи с Николеттой Лучано любил покапризничать. Однажды он отказался от выступления, заявив, что не собирается задыхаться на сцене, где столько пыли. А во время спектакля «Отелло» он, сидя на высоком кожаном троне, закусывал, когда его коллеги пели свои партии. Теперь Николетта могла отругать маэстро, шлепала его по щекам за малейшую провинность. И Паваротти это нравилось! При этом мудрая Адуя Верони продолжала вести себя так, будто ни о чем не догадывается, и естественным путем «треугольник» не размыкался. На самом деле Адуя копила выдержку уже много лет, втайне страдая от романтических увлечений мужа и частенько обращаясь к помощи психотерапевта. А Лучано смотрел на это просто: «Меня всегда очень оберегали и постоянно баловали. Еще бы! Я - первый сын, родившийся после шести дочерей, - все так радовались! И теперь я постоянно окружаю себя женщинами. У меня восемь или девять секретарш, будь моя воля, я бы позволил женщинам править миром. Они серьезны, очень участливы и добры. Но их понять - все равно что познать мир до конца. Я начал исследовать этот мир в четыре года и до сих пор не познал его. И не хочу. Иначе будет скучно».

Все 35 лет Адуя не только заботилась об удобствах певца, но и о его финансах. Паваротти, зарабатывая около $2 млн. в год, имел недвижимость в Модене, Монте-Карло, Париже и Нью-Йорке, одиннадцать действующих предприятий, конюшню на 60 лошадей, занимался парфюмерным бизнесом… Обо всем этом пеклась Адуя и из последних сил старалась сохранить семью ради обеспеченного будущего трех дочерей - Лоренцы, Кристины и Джулианы…

Лучано тем временем красил волосы и брови: черный цвет придавал его лицу зловещее выражение и подчеркивал дряблость бледной кожи. Но маэстро не было до этого дела - он переживал внутренний надрыв и душевный разлад…

Развод по-итальянски

С испанской актрисой Инес Састр.ВЕРНУВШИСЬ вместе с Николеттой с Багамских островов в Италию, Лучано объявил супруге, что «весь пронизан любовью», и стал открыто жить с любовницей.»Она очаровательна, сладкая и такая сильная! Она создана для меня», - восторгался певец. «Неужели он не понимает, что выглядит по-идиотски, - в его-то годы рядом с девчонкой, которая моложе его собственных дочерей!» - Возмущению Адуи не было предела.

Как-то раз на званом ужине, где присутствовали высокие правительственные чины, Пласидо Доминго, похлопав Лучано по плечу, громко сказал: «Ты прекрасно выглядишь, несмотря на то что имеешь взрослую внучку. Я только забыл, которая из твоих дочек произвела ее на свет?» В другой раз Лучано забронировал номер в отеле «Шератон» в Падуе и приехал туда под вечер в обнимку с Николеттой. Администратор смерил комичную парочку ледяным взглядом и потребовал у Лучано паспорт, который тот, как назло, забыл. Паваротти возмутился: «Я останавливался в лучших отелях мира, и никто никогда не требовал у меня документов!»

Правила одинаковы для всех, - ответил администратор. - Наш отель посещают известные люди, у которых всегда есть при себе удостоверение личности. - И указал Паваротти на дверь!

В другом отеле сопровождавший парочку носильщик демонстративно протянул руку, открыто напоминая о чаевых. Лучано исполнил ему несколько пассажей из «О sole mio».

Этого хватит? - весело спросил он.

Мне нужны деньги, а не пение обманщика, - отрезал носильщик.

Последней каплей стали снимки папарацци, обошедшие все таблоиды мира. На них Лучано обнимался с любовницей. Особенно всех потряс репортаж о каникулах Лучано и Николетты на экзотическом острове Барбадос: миллионер преклонных лет, облаченный в дурацкие шорты и нелепую панамку, откровенно обнимал молоденькую секретаршу. Первое, что сделала Адуя, когда за утренним кофе развернула газеты с компрометирующими мужа снимками, - сорвала табличку с именем Паваротти с ворот семейного особняка. Потом через адвоката передала супругу длинное письмо, в котором попыталась образумить потерявшего голову Лучано. «Любовный огонь, - писала она, - обжигающий тебя счастьем сегодня, может обернуться горем и разочарованием. Когда спускается ночь, боль одиночества, особенно горестного для людей, насладившихся громким успехом, может унять только другое чувство, более глубокое, выдержавшее испытание временем». А Николетта была счастлива - ей не нужно больше скрывать свою любовь к шефу! Она вовсю делилась с журналистами, что в последние годы Лучано связывала с законной женой только дружба и что он изголодался по сексу: «Лучано не раз жаловался мне на одиночество. Он уважает свою супругу, но прежнего влечения к ней уже давным-давно не испытывает. Они не занимались сексом уже долгие годы. Мне представляется это сущим безумием, ведь Лучианино переполнен энергией, он так страстен в постели! Ему просто необходим рядом молодой, активный человек, муза-вдохновительница. Ведь он же художник, ему нужны новые, острые ощущения, а не тлеющие эмоции и навязанное судьбой монашество». При этом Николетта хвасталась драгоценностями, которыми ее систематически одаривал возлюбленный, - изумрудные и бриллиантовые кольца, сережки, кулоны, браслеты - она любила надевать все сразу. Мантовани строила далеко идущие планы о законном браке и будущих детях. Не отставал и Лучано: «Конечно, у нас обязательно будут дети, бездетный брак - все равно что пианист, который не играет!» Адуя тем не менее не собиралась сдаваться без боя. Если Николетта в разговоре с журналистами воспевала достоинства «своего Лучианино», то Адуя, наоборот, не уставала упражняться в злословии. Обиженная жена вспоминала самые нелицеприятные факты из жизни супруга. Николетта: «Лучано - великий добряк. Он совершенно бескорыстен. Мне кажется порой, что он пришел из другого мира, что его душа соткана из солнечных лучей». Адуя: «…Ему приходилось пользоваться специальными корсетами, чтобы не выглядеть бесформенной глыбой…» Супруга подсылала к Лучано близких друзей семьи, которые проводили с ним «разъяснительные беседы», взывали к благоразумию и здравому смыслу. Все без исключения предостерегали его от брака с «этой чертовкой». Неужели Лучано не понимает, что девушке просто нужны его капиталы? Неужели не видит, что эта ее любовь - всего-навсего циничный расчет? Нет, Лучано этого не видел. Или не хотел видеть. Он пытался объяснить друзьям, стоявшим на защите униженной Адуи, что его прежняя жизнь была не менее прекрасной. Что Адуя подарила ему много счастливейших мгновений, которые навсегда останутся в его сердце. Но их история любви, увы, закончилась… Просто закончилась. Никто в этом не виноват.

Адуя не вынесла такой наглости и подала на развод. При этом она умудрилась отсудить у экс-мужа $100 млн. да еще рассказала правоохранительным органам, что Лучано укрыл от налогообложения $20 млн.! У «забывчивого» певца возникли серьезные проблемы с властью. Ему грозило трехлетнее тюремное заключение. А вся Италия обсуждала его связи с мафией.

«Подумать только! - удивлялся певец в своей книге «Мой мир». - Когда-то мне потребовалось шесть лет, чтобы завоевать расположение Адуи. А теперь я трачу почти столько же времени, чтобы развестись с ней. А ведь мог бы потратить его на карьеру! Все говорят, что сорок лет пролетели как один день, но только не для меня. Это было долгое время, посвященное очень требовательной профессии. Пятнадцать лет потрачены на то, чтобы стать признанным, пятнадцать - на завоевание собственного места под солнцем, а все остальное время - на его последующую защиту. Я люблю угождать публике, ведь, по сути, она - мое начальство».

И Николетта вторит ему: «Вы что, не понимаете, что это за человек? Только перечень его заслуг должен заставить вас покраснеть: более 40 лет карьеры, 315 сольных концертов, 331 участие в совместных представлениях, 1266 выступлений в 60 странах мира, главные партии в 26 операх! Это же король! Говорят, что женщины испытывают от его пения настоящий оргазм прямо в зале! А вы обращаетесь с ним как с мелким жуликом! »

Четырехкратный отец

Свадьба Николетты и Лучано.ПАВАРОТТИ и Мантовани поселились на вершине утеса на одной из вилл певца в провинциальном городке Пезаро на берегу Адриатики. Внутри бело-голубого дома все выкрашено в яркие краски, и гости чувствуют себя здесь героями сказок. На стенах - картины Лучано, раскрашенные в ядовито-зеленые и жгуче-синие цвета.»Это мои цвета, цвета моей души, - любит пояснять гостям маэстро. - Я пытаюсь передать эти же цвета своим голосом». Год назад у Лучано Паваротти и Николетты Мантовани родилась разнополая двойня. Чтобы подготовиться к рождению близнецов, Паваротти отложил концерт «Три тенора», в котором участвовал вместе с Хосе Каррерасом и Пласидо Доминго. К слову сказать, незадолго до этого умерла мать певца Аделе, но он продолжал работать как ни в чем не бывало и свое выступление в лондонском Королевском опера-хаус посвятил ее памяти…

К несчастью, роды были сложными - Николетте пришлось перенести срочную операцию кесарева сечения, и мальчик из-за недостатка кислорода, поступающего к плоду, умер сразу же после рождения. Выжившая девочка стала первым ребенком 33-летней Мантовани и четвертым у 67-летнего Паваротти.

Свадьба

В КОНЦЕ 2003 года 68-летний тенор наконец женился на своей бывшей секретарше спустя 10 лет знакомства. Несмотря на значительную разницу в возрасте - 34 года, - они и сейчас прекрасно ладят друг с другом. Приглашения на свадьбу от имени их годовалой дочери получили 1000 гостей. Торжественная церемония, на которую невеста опоздала ровно на полчаса, прошла в театре, где состоялся дебют Лучано в роли Отелло. Здесь же молодожены обменялись кольцами под звуки «Аве Марии». А саму свадьбу играли в парке, где познакомились, когда Николетта еще работала ассистентом на конюшне маэстро. По словам Николетты, теперь в планах Лучано - сбросить вес и подумать о втором ребенке. А сам Лучано мечтает о 12 октября 2005 года, когда ему исполнится 70 лет и он наконец уйдет со сцены навсегда, чтобы уделить все свободное время жене, маленькой дочери и подумать о вечном. Нет, смерти он не боится, с тех пор как в 12 лет перенес столбняк и 15 дней пролежал в коме. Но именно тогда он понял, в чем смысл существования, и впервые поблагодарил Бога за то, что тот сохранил ему жизнь. Позже певец пережил авиакатастрофу в Нью-Йорке, о которой подробно рассказал в своей автобиографии: «Было так, словно Господь схватил меня за шиворот и сказал: «Ты так равнодушен к жизни. Вот познай, что такое смерть». Самолет раскололся пополам, и за следующие семь или восемь секунд вся моя жизнь от рождения до этого момента пронеслась перед моими глазами. И в тот момент я понял, что жизнь следует принимать такой, какая она есть, и наслаждаться ей в полной мере. Отдаваться ей со всеми своими силами. Сейчас я слоняюсь босиком по берегу моря, пою Николетте колыбельные, готовлю ей по утрам яичницу со шпинатом и слушаю с ней наших любимых «Роллинг Стоунз». Но в основном я слушаю ее. Мне доставляет удовольствие слышать ее голос. Если я с Николеттой, то мне везде хорошо, и я хочу быть с нею вечно!» Ради своей заветной мечты певец уже начал прощальный тур по миру.

Кто же не поет в Италии?! В Италии поют все. Чистый морской воздух, ласковое солнце, необыкновенная аура великой древней страны. И темперамент…. Знаменитый, южный. Песня так и просится на волю из согретого молодым вином тела.

И тогда раскрываются губы, и чудесные женские и мужские голоса поют о любви. О чем еще можно петь в этой удивительной стране?

Отец Лучано приносил домой пластинки знаменитых теноров: Джильи, Карузо, Мартинелли. Он не жалел на это денег. Ему доставляло удовольствие, когда его сын забирался на кухонный стол и голосил «Сердце красавицы». Но надо знать итальянские семьи. И количество детей в них! А в доме, где жила семья Паваротти, их было 15!

Лучано не мечтал стать певцом. Он хотел быть футболистом. Но футболиста из него так и не вышло. А вот первое место на конкурсе вокалистов в Реджонель — Эмилии он занял. Ему было 26 лет. И в этом же 1961 году состоялся его дебют в «Богеме» Пуччини. А дальше — мечта всех оперных певцов — театр «Ла Скала»!

…160 раз пришлось поднимать занавес в «Метрополитен — опера». Публика не хотела отпускать певца со сцены. 160 раз он выходил «на поклон», и этот факт был занесен в Книгу рекордов Гиннесса. Паваротти стал самым обожаемым оперным певцом двадцатого века. Друзья звали его Большой Р. Сто пятьдесят килограммов добра, обаяния, улыбок. А что же диета? О, эти попытки — никогда или почти никогда — не увенчивались успехом.
«Почему я так много ем? — Лучано улыбается журналистам. — Во-первых, я итальянец. А во-вторых, — из города обжор Модены».
Казалось, Большому Р будет трудно устроить свою личную жизнь. Однако у него была невеста. Уже семь лет они помолвлены с Адуа.
Подростковая дружба со временем переросла в большую любовь. Накануне свадьбы в 1961 году певец получил приличный гонорар и даже пытался обклеить купюрами спальню, но какая итальянская женщина позволит такую глупость? О, нет: деньги новоиспеченное семейство потратило правильно — на автомобиль.

Своей жене Адуа Паваротти был обязан многим. Именно она в свое время настояла на том, чтобы Лучано брал уроки профессионального вокала. Адуа будто видела будущую славу своего милого толстячка и делала все, чтобы разделить ее с ним. «Немногие женщины могли бы примириться с жизнью оперного певца, как смогла это сделать Адуа», — написал Лучано Паваротти в своей автобиографической книге. Когда у супруги великого тенора спрашивали, не ревнует ли она мужа к молоденьким поклонницам его таланта, Адуа со смехом отвечала, что у ее мужа первая страсть — спагетти, вторая — тоже спагетти, а только потом — любовь. И что «нет ничего страшного, если Лучано обратит внимание на несколько симпатичных молодых особ. Он все равно выберет пиццу». Поэтому, когда однажды по всему свету разошлись журналы с фотографиями 61 — летнего Паваротти и его 27 — летней секретарши Николетты Мантовани, купающихся в Карибском море, Адуа не особо насторожилась.

А зря. Николетта не могла не нравиться мужчинам. Красива, элегантна, весьма неглупа. Изучала науки и особенно преуспела в психологии. Она играла сердцем великого певца, как доверчивым ласковым щенком, влюбляя его в себя.
Об этой связи уже говорил весь мир. Такое впечатление, что Николетта сама умело организовывала «охоту» на сладкую парочку фотографами — папарацци, и всегда умудрялась выглядеть на фотографиях обворожительной.

Когда Адуа узнала страшную правду, она постаралась сохранить лицо. Хотя оно все больше походило на маску отчаяния, намертво присохшую к ее морщинам и припухлостям на лице. Ее ненаглядный муж, отец их дочек, ее уютный толстячок Лучано заявил, что ему надоело видеть рыхлое тело жены, изрядно подпорченное тремя беременностями. И что он тоже имеет право на счастье!

Этого Адуа простить мужу не смогла. Бракоразводный процесс был по — итальянски громким и скандальным. Оскорбленная матрона заявила судье, что ее муж скрыл доход в 20 миллионов долларов и не заплатил налоги. Паваротти грозил скандал, крупный штраф и три года тюрьмы.

Последним «перышком» стали фотографии откровенно счастливого супруга и его возлюбленной на отдыхе у берегов Барбадоса. В Адуа заговорила не только ревность отвергнутой супруги, но и обида матери троих дочерей. Она фактически вырастила их одна. Девочки взрослые. Что будут думать и говорить о них, когда молодая любовница их отца в каждом интервью твердит о том, что мечтает родить Лучано сына?
Оскорбленная жена сорвала табличку с их общего дома, где обитал клан Паваротти, и заказала новую. На ней теперь значится только ее фамилия: Адуа Верони.

… Когда журналисты спросили Паваротти, не расценивает ли он выбор столь молодой спутницы как бегство от старости, Лучано ответил: «Я просто решил начать новую жизнь. Может быть, ваши психологи имеют что-нибудь против человеческого счастья и радости?» Эта фраза, облетевшая мировые таблоиды, стала крылатой.

…Измена . Какое сладкое слово для тех, кто вырвался из капкана приевшихся отношений, почувствовал вкус свободы, прилив сил! Какое горькое слово для тех, кого предали и отвергли. А может, не стоить устраивать из развала брачных отношений трагедию? Жалеть себя, обвинять другого? Ведь, если вдуматься, сегодня институт брака предполагает массу моделей супружеского союза. Официальный, неофициальный, гостевой.
Брак с элементами свинга, «шведская семья», наконец, гарем, узаконенное двоеженство…

Не столь важна модель, гораздо важнее искренность и теплота чувств, которые вы испытываете к своему партнеру. Качество эмоциональной жизни человека напрямую зависит от любви, которую испытывает он сам и которую испытывают по отношению к нему. Любовь — настоящая — окрыляет человека и всегда изменяет его в лучшую сторону, является сильнейшим стимулом для жизни, для творчества. В конечном счете, от этого выигрывает весь мир!..

Интересно: что еще по этой теме читают?

…«Не заглядывайся на мальчишек! – кричала бабушка. – Кончишь школу, тогда и будешь глазеть!»

«Не бегай на свиданки! – чуть позже вопила мать. – Получишь образование и профессию, тогда и назначай всякие встречи!»

Николетта слушалась старших. Кончила школу, психологический колледж - и что?.. Ей уже скоро 30. Заглядываться на парней и бегать на свидания поздновато.Жизнь идет мимо, а она по-прежнему одна!..

Работа для секретарши

И вот Николетта наконец-то работает на приличном тихом месте – она секретарь дирекции ипподрома, который уже много лет принадлежит великому тенору Италии – Лучано Паваротти. Конечно, гастрольный график кружит маэстро по миру, но каждый год в июне певец проводит в родной Модене благотворительные концерты в парке на свежем воздухе – «Паваротти и друзья». И в этом, 1994, году начальство «перебросило» Николетту на помощь в организации очередного концерта.

Право на рок

Две недели девушка проводила на службе чуть ли не 24 часа в сутки. Чтобы хоть чем-то себя подбодрить, Николетта принесла из дома магнитофон и врубила на полную мощь свой любимый рок. Но только музыка набрала мощь, как дверь распахнулась, и недовольный голос, перекрывший рок, взревел: «Неужели можно слушать такую какофонию?!» На пороге стоял сам маэстро Паваротти и менторским тоном приказывал: «Немедленно выключите этот гвалт!»

Вот тогда-то Николетта в сердцах и сломала шариковую ручку – как ей надоели нотации! «Не учите меня жить! – выпалила она. – Да я с ног валюсь, улаживая дела с вашим концертом. А этот, как вы говорите, гвалт, хоть как-то бодрит!» Огромный Лучано застыл на пороге. В мире есть человек, способный ему возразить?.. Больше тридцати лет Паваротти – кумир Италии и всего мира. Ну, а в родной Модене любое его желание – закон. Здесь он – Большой Па, Гран-Лучано, Бриллиантовый Тенориссимо. И вдруг какая-то пигалица осмеливается ему перечить?..

Паваротти сдвинул свои легендарные черные брови и окинул бунтарку внимательным взглядом. Конечно, он любитель женщин. Супруга Адуя, с которой он прожил больше трех десятков лет и вырастил троих, теперь уже взрослых дочерей, давно смирилась с его похождениями. Что взять с тенора – практически, профессионального любовника? Но на эту скромную секретаршу и смотреть не стоит: типичная серая мышь в очках, с пучком на голове, в старомодной юбке до полу. Явная старая дева, но… что-то в ней цепляло, заставляло посмотреть попристальнее. Может, уставший взгляд из-под очков, а может дерзкий, хоть и дрожащий, голос? Никто никогда не кричит на него, великого тенора…«Прошу вас, синьорина, приходите на мой концерт, - вдруг мягко произнес маэстро. – Вы услышите настоящую музыку!»

И кто бы подумал – девчонка пришла. Паваротти разглядел ее во втором ряду. Она слушала внимательно, заинтересованно. А когда он запел одну из своих трагических арий, заплакала…

Шарф для маэстро

Паваротти распорядился перевести синьору Мантовани секретарем в его основной офис. Теперь Николетта ездила с ним на гастроли. Правда, особых надежд она не питала: вокруг Тенориссимо всегда цветник прекрасных и юных синьорин. Да у него только секретарш то ли восемь, то ли больше… Но - сердцу не прикажешь! Пусть маэстро уже не молод, толст и неуклюж, Николетте он казался и молодым и красивым. «Лучано – великий добряк, - написала она матери. – Он пришел из другого мира, который соткан из солнечных лучей…»

Долгое время Паваротти никак не выделял девушку среди других служащих. Но однажды администратор одного из отелей накричал на Николетту. Видно, нашел самую безответную. И вдруг резкий голос Большого Па прервал его: «Не смейте так разговаривать с девушкой!» Администратор сник; Николетта мышкой проскочила в дверь своего номера. А наутро в благодарность купила маэстро подарок. Протянула, залившись краской. Лучано развернул золотую бумагу, а там… там лежал толстый шерстяной шарф – вещь для подношения миллионеру явно нелепая. Только у Тенориссимо руки почему-то задрожали. Когда в последний раз жена или дочери спрашивали его, как он себя чувствует?.. Обычно они хотят знать, какой гонорар он получил за свое выступление… А эта мышка, видно, заметила, что последнее время он постоянно поднимает воротник, защищая горло.

Как стать незаменимой

Николетта понимала, что ей не взять ни красотой, ни светскостью. И тогда она решила стать полезной и незаменимой. Стать деятельной и хорошо информированной. Нужно сыскать что-то на гастролях – Николетта разыщет: хоть особую итальянскую «пасту», хоть модную одежду невероятного размера. Лучано только удивлялся: как он обходился без этой девушки раньше? К тому же оказалось, что Николетта предана и мужественна. В гостинице на острове Бали прямо под стул Паваротти заползла змея. Тенор с грацией бегемота вскочил на диван и уже собирался прыгать на стол, поскольку горничная завопила, что укус этой змеи смертелен. Одна Николетта не растерялась. Схватила громадный подсвечник и метнула в змею: убила наповал, можно сказать, спасла Лучано жизнь.

Не мудрено, что они, наконец-то, стали близки, хоть и скрывали свою любовь.

Однако Николетта, сделавшаяся крепче и увереннее под покровительством маэстро, трепетно сохраняла и собственное «я», собственный взгляд на вещи. Однажды в нью-йоркском театре Метрополитен-опера произошла трагедия. В сцене из «Тоски» тучный Большой Па сидел на стуле, который уже мерно скрипел, грозясь развалится. А тут к нему кинулась партнерша, хотела обнять, да не удержавшись, рухнула прямо на Лучано. Как известно, габариты оперных певиц под стать певцам. Так что под весом в 300 кг стул рухнул, артисты оказались на полу. Вот только встать самостоятельно ни Паваротти, ни его партнерша не смогли. Зал дрогнул от хохота…

На следующий спектакль Лучано отказался идти – просто не мог себя заставить. Так Николетта привела его под руку – просто притащила. И откуда силы взяла? Одно только твердила: «Если не выйдешь в этот раз, не решишься и потом! И вообще можешь заработать страх перед зрительным залом!» Паваротти поверил – и остался на сцене.

Но Николетта после этого случая приняла и дополнительные меры: заперла Лучано в спальне отеля и три раза в день просовывала под дверь самую некалорийную еду. «Она посадила меня на дверную диету!» – жаловался Паваротти друзьям-тенорам – Пласидо Доминго и Хосе Каррерасу. Но добавлял, явно гордясь. «Зато за 20 дней я похудел на 20 килограммов, и мой врач уверил, что это еще не предел!». Именно Николетте Паваротти был обязан переменой имиджа.

13 декабря 2003 года Николетта Мантовани вышла из кареты на главной площади Модены в шикарном подвенечном платье. Когда-то она, как Золушка, ходила в скромном поношенном сером костюмчике, теперь же могла позволить себе дорогущее розовое чудо от Армани. Ее встречал сам мэр Модены, который и зарегистрировал их брак с Лучано Паваротти. Жениху было 68 лет, невеста вдвое моложе - 34 года.

Но оба чувствовали себя счастливыми. А это ли не главное?

«Я уже привыкла к тому, что меня то и дело поливали грязью в прессе и на телевидении: наша с Лучано любовь многим не давала покоя, да и сейчас не дает», - призналась вдова великого тенора Николетта Мантовани в беседе с корреспондентом «7Д», проходившей в Модене, в доме семьи Паваротти.

Отправляясь на родину великого Лучано Паваротти в Модену - город на севере Италии, расположенный в области Эмилия-Романья, корреспонденты «7Д» ожидали увидеть огромный дворец с золочеными колоннами, обнесенный высоченным сплошным забором, - резиденцию великого маэстро Паваротти.

Проехав на такси от центра Модены примерно с четверть часа, мы оказались на довольно узкой дороге, которая вилась между невысоких домиков. А за ними виднелись сплошные кукурузные поля. И никаких дворцов или шикарных особняков, поражающих воображение. Машина остановилась у небольшого уютного дома с зелеными ставнями, обнесенного… рабицей. К калитке спешила симпатичная молодая женщина в брюках и светлой кофточке - она помахала нам рукой, открыла калитку и улыбнулась: «Здравствуйте! Я - Николетта». Вместе с хозяйкой мы прошли к дому с зелеными ставнями, который и оказался семейной резиденцией Паваротти.

Особняк выглядит очень уютным не только снаружи. Внутри просторные комнаты, совсем немного мебели, стены, выкрашенные в теплые тона и украшенные картинами кисти Лучано Паваротти, фортепьяно, наверху небольшая спальня, в которой умер маэстро. Расположившись в гостиной на первом этаже за круглым столом, мы побеседовали с вдовой великого тенора.

- Николетта, как вы познакомились с Паваротти?

Дело было в Болонье в начале мая 1993 года - я отправилась на собеседование, зашла в небольшое двухэтажное здание, поговорила с помощницей Лучано, и мне обещали дать ответ в ближайшие дни. И тут дверь распахнулась, и на пороге появился сам Паваротти. Я знала, что маэстро родом из Модены (этот город находится всего в 15 минутах езды от Болоньи) и там у него дом, но до момента встречи в фонде жизнь нас ни разу не столкнула.

Кое-кто из моих знакомых рассказывал, что бывал на концертах Большого Па (так Лучано называли музыканты) и видел его «совсем близко». А мое знакомство с ним тогда ограничивалось только телевизором и записями. Стоило Паваротти появиться в офисе, как его сразу окружили едва ли не все сотрудники фонда. Маэстро всех знал по именам, шутил, смеялся, что-то рассказывал, и мне показалось, что все смотрят на него с неподдельным обожанием. Я всегда думала, что все гении немного чудаковаты и любят себя до умопомрачения. Но в случае с Паваротти ничего подобного не наблюдалось: не было в нем ни фальши, не напыщенности, ни самолюбования. Внимательный, жизнерадостный, очень простой и понятный - Лучано оказался именно таким.

Фото: Марк Штейнбок

На меня он взглянул с интересом, спросил что-то у помощницы, кивнув в мою сторону, а потом улыбнулся и сказал: «Зачем ей ждать ответа! Обязательно возьмите Мантовани». И меня, конечно, приняли, хотя было еще две претендентки. Зарплата оказалась небольшой, но и работа не пыльной: перекладывала бумаги, дозванивалась кому-то. Организацией встреч и гастролей маэстро занималась ассистентка, проработавшая с ним уже несколько лет. В фонде постоянно кипела жизнь - приходили друзья и коллеги Паваротти, его ученики, бурно обсуждались концерты и гастроли. Так я потихоньку прикоснулась к большой музыке, стала слушать дома записи с волшебным голосом Лучано, с интересом рассматривала его фотографии.