Страшные тайны гаража "летукис". Коллаборанты и их роль в холокосте в латвии и литве

Захарий Грузин, прошедший через все ужасы Каунасского гетто и Дахау, вспоминал:

«23-го июня мы покинули наш дом, но после пятисуточного скитания по окрестным деревням, мы 28-го июня оказались на подступах к городу, недалеко от IX форта. К нам подбежала женщина и стала кричать по–литовский, чтоб мы немедленно шли назад, так как в городе была страшная резня, что многих евреев убили во время погрома и что всех, кто возвращается на дороге задерживают и что нас могут убить, если мы решим спуститься в город. Мои родители отнеслись с недоверием к словам доброй женщины. Какие могут быть погромы в Литве?! Тогда она начала креститься и умолять, чтоб мы поверили и вернулись в деревню. Мы знали что там нас никто не ждёт, идти нам некуда. Решили, к ужасу женщины, что надо вернуться домой, там видно будет. Перед спуском в город нас остановили вооруженные люди в гражданской одежде с белыми нарукавными повязками. Некоторые из них были в форме литовской армии или в серой — шаулистов (Шаулисти - «стрелки» - военизированная, националистическая организация в довоенной Литве. - Прим. авт .) .

Нас завели в огражденный высокими кирпичными стенами обширный двор. Во дворе, вдоль стен, сидело огромное количество изможденных жарой людей. После тщательного обыска нас спросили, откуда пришли и почему бежали с большевиками? Отец объяснил, что ушли в деревню из–за бомбежки и сослался на отсутствие у нас лишних вещей и денег. К счастью у моих родителей оказались литовские паспорта, после проверки, которых нас определили у свободной стены близ черных железных ворот. Было очень жарко. По глупости я подошел к колодцу, набрал из ведра кувшин воды, за что я получил прикладом. «Угостил» меня парень лет восемнадцати в форменной фуражке литовской гимназии, приговаривая: «твое место у стены, а не у колодца, рупуже (жаба)». Разбил кувшин в моих руках и ушел довольный.

Через некоторое время к нам вернулся старший шаулист и спросил у отца, где его медаль «За независимость Литвы». (Вероятно, в паспорте была отметка о медали или отец сам сказал при допросе.) Отец ему ответил, что медаль как обычно дома. «Придем, проверим, а теперь марш домой и больше не смейте появляться на улице». Это были последние наставления шаулиста. В вдогонку он предупредил, если нас кто–нибудь задержит, чтоб мы сказали что нас проверили на IX форте и назвал свое имя и звание. «А ты (это он ко мне) сними свою вшивую фуражку еврейской гимназии, а то сразу понятно, что жид».

Для меня тогда «IX Форт» (В царское время губернский город Ковно (Каунас) числился крепостным. Он был опоясан многими фортами, которые были сооружены задолго до Первой мировой войны. Однако форты так и не были использованы для обороны города. - Прим. авт. ) ничего не значил. Форт как форт, такой как и все остальные вокруг города, только самый отдаленный от центра. В детстве мы катались на велосипедах с горок одного из таких фортов на конце нашей улицы, там же, на лужайках, играли в футбол, иногда осмеливались заходить в темные казематы форта, внутри было темно, сыро и страшно, но игра есть игра...

Кто мог себе представить, что форты Каунаса станут печально известными во всем мире наряду с Бабьим Яром, Саласпилсом, Клооге, Собибором, Освенцимом и другими местами массового уничтожения мирных людей.

В те дни малах–хамовес «гулял» по всей территорий Литвы. В городах, на дорогах, всюду он искал евреев, косил их. Особенно в те дни он старался на фортах Каунаса.

Ночью с 25–го на 26–е был устроен погром, погибло 800 человек. 28–го в гараже кооператива «Lietukis » толпа, подстрекаемая националистами, ловила на улице людей, избивала их железными прутьями, а потом устроила «спектакль» в гараже кооператива «Lietukis »….

Коллаборанты и их роль в Холокосте в Латвии и Литве

Даниил Романовский

Две страны Балтии – Литва и Латвия – поставили мрачный рекорд во время второй мировой войны. В этих странах с 1941 по 1945 год было убито около 9/10 евреев, проживавших в них перед войной: в Латвии более 85%, а в Литве 95%. Коренное еврейство Балтии было фактически уничтожено.

Прибалтийские страны были захвачены немцами быстро: в Каунасе и Вильнюсе немецкие войска были уже к вечеру 24 июня 1941 года, 26 июня были оккупированы Шяуляй в Литве и Даугавпилс в Латвии, 1 июля – Рига. К 7 июля обе страны находились под немецкой оккупацией .

В гараже «Летукис» в Каунасе.

Захваченные нацистами в считанные дни, страны Балтии оказались ловушкой для евреев: эвакуироваться отсюда было практически невозможно. Несмотря на то что обе страны были уже год как аннексированы Советским Союзом, старая граница СССР с Литвой и Латвией охранялась; перейти ее в июне–июле 1941 года было не легче, чем в сентябре 1939 года перейти границу Польши с СССР.

Такой же ловушкой были для евреев Нидерланды и Бельгия, оказавшиеся в кольце контролируемых нацистами государств. Но при этом в Нидерландах уцелело около четверти довоенного еврейского населения, а в Бельгии – более половины. Одним из факторов здесь было иное отношение окружающего населения к евреям.

Холокост в Литве и Латвии, как и вообще на территориях, аннексированных в 1939–1940 годах Советским Союзом и переживших травму «ударной» советизации, начался не с массовых расстрелов евреев, проводившихся айнзацгруппами СС, а с погромов, организованных местным населением. Немцы всячески поощряли такое развитие событий; 29 июня 1941 года Гейдрих выпустил приказ силам СС, где, ссылаясь на свое устное распоряжение от 17 июня, предписывал «не чинить препятствий “Selbstreinigungbestrebungen” (стараниям к самоочищению) антикоммунистических и антиеврейских кругов» в оккупированных странах. Напротив, писал он, СС должны были способствовать таким действиям и только «направлять их в нужную сторону».

Самый кровавый погром за все лето 1941 года состоялся в Каунасе: по оценке немцев, с 24 по 30 июня 1941 года здесь было убито 3500–4000 евреев.

Погромы в Каунасе происходили на фоне национального восстания против советского режима. Инициатива в восстании принадлежала ЛАФ – Фронту литовских активистов, созданному литовскими эмигрантами в ноябре 1940 года в Берлине. Целью восстания было поставить немецкую армию перед свершившимся фактом: Литва восстановила независимость, и в ней уже есть свое правительство и органы местной власти. Весной 1941 года ЛАФ сумел перебросить в Литву ряд активистов, которые 22–23 июня 1941 года мобилизовали под свои знамена тысячи добровольцев – «партизан», как их называли в первые дни немецкой оккупации.

Расправа с евреями Каунаса началась 24 июня, еще до вступления в Каунас немцев. Из тюрьмы были выпущены узники, и туда «партизаны» начали собирать евреев «для проверки» по подозрению в сотрудничестве с советской властью. Поскольку в тюрьме не хватало места, евреев повели в 7-й форт каунасской крепости, на северной окраине города. Здесь было собрано около 7 тыс. человек, включая женщин и детей. Отметим: в дни советского отступления «партизаны» не расправились ни с Красной Армией, ни с советской «номенклатурой», которая успела бежать. Весь «антисоветский» порыв партизан обратился против евреев.

Немцы вошли в Каунас вечером 24 июня 1941 года, а вечером следующего дня, 25 июня, «партизаны» устроили кровавый погром в Вилиямполе (Слободке); не менее 800 евреев было убито.

До сих пор неясно, кому принадлежала инициатива погрома. Часть историков приписывают ее журналисту Альгирдасу Климайтису, который прибыл в Каунас утром 25 июня вместе с передовой командой айнзацгруппы А. По одной из версий событий, Шталекер, командир айнзацгруппы А, предложил литовцам – Климайтису и еще нескольким лидерам «партизан», чтобы они направили свои усилия не только против коммунистов, но и против евреев. Но от кого бы ни исходила инициатива погрома, участников первой акции было много.

Из воспоминаний раввина Эфраима Ошри, преподавателя ешивы Слободка:

Вечером в среду литовские фашисты в сопровождении толпы любопытных вошли в еврейскую часть Вилиямполе с топорами и пилами. Начав с ул. Юрбарко, они ходили от дома к дому, от квартиры к квартире, от комнаты к комнате и убивали каждого еврея на своем пути, старого или молодого. <...>

Спустя еще день, 27 июня, в Каунасе начался второй погром. Он начался с событий в гараже товарищества «Летукис», на проспекте Витауто, 43. Во дворе гаража «белоповязочники» (baltaraisciai – партизаны, носившие в городе белые повязки) убили около 60 евреев – частично из числа тех, кто под присмотром немцев работал в гараже, частично – специально приведенных сюда «партизанами». Первых жертв побоища убивали ломами; последним жертвам вставляли в глотку водяные шланги, и вода под давлением разрывала людей на части. Свидетель-немец описывает то, что он увидел в тот день в гараже «Летукис»:

...С левой стороны большого двора находилась группа мужчин от 30 до 50 лет. Их там было человек 45–50. Этих людей пригнали туда какие-то гражданские. Эти гражданские были вооружены винтовками и носили на руках повязки... Молодой мужчина (это был литовец) в возрасте примерно 16 лет, с засученными рукавами, был вооружен железным ломом. К нему подводили человека из стоящей рядом группы людей, и он одним или несколькими ударами по затылку убивал его. Таким образом он менее чем за час убил всех 45–50 человек... После того как все были убиты, молодой мужчина положил в сторону лом, пошел за аккордеоном и взобрался на лежавшие рядом тела убитых. Став на гору, он заиграл литовский национальный гимн. Поведение стоявших вокруг гражданских лиц, среди которых были женщины и дети, было невероятным – после каждого удара ломом они аплодировали, а когда убийца заиграл литовский гимн, толпа подхватила его .

Арайс.

Судя по описанию, участники и зрители массового убийства евреев в гараже «Летукис» воспринимали его как национальное празднество или как патриотический акт. Затем насилие перекинулось на другие районы Каунаса; всего с 26 по 30 июня в Каунасе было убито еще 2300 евреев. Большинство жертв были расстреляны «белоповязочниками» в 7-м форте.

Начало немецкой оккупации Риги не сопровождалось такими же погромами, как в Каунасе, но число погибших евреев было почти таким же. Немцы заняли Ригу 1 июля 1941 года, и на следующий день, так же как и в Литве, оккупанты, совместно с воссозданной латышской полицией и только что созданной коллаборантской командой Арайса, начали аресты и «проверки» евреев – не сотрудничали ли они с советским режимом. В ходе арестов немало евреев было убито прямо у себя на квартирах, но главные жертвы были еще впереди. Начиная с 7 июля члены команды Арайса и немцы начали вывозить арестованных евреев группами по 200–400 человек в Бикерниекский лес и там расстреливать. Команда Арайса втягивалась в убийства постепенно, но уже в конце июля она стала основным исполнителем расстрелов в Бикерниеки.

4 июля, в пятницу, накануне субботы, в Риге прошла «кампания» по сожжению синагог. Застрельщиком этой операции была все та же команда Арайса; в кампании приняли участие также члены пронацистской организации «Перконкрустс» и просто добровольцы-латыши. Символическим – до сегодняшнего дня – событием Холокоста в глазах евреев Риги является сожжение Хоральной синагоги на ул. Гоголя. При этом было убито или сожжено заживо несколько десятков евреев, находившихся в синагоге. На ул. Стабу латышские добровольцы сожгли синагогу и в ней 30 человек, включая р. Килова; сожгли и другие синагоги.

16 июля СД доложило в Берлин, что 400 евреев было убито во время погрома (то есть при арестах начала июля и в акции 4 июля) и 2300 евреев были расстреляны «латышской вспомогательной полицией» (людьми Арайса) и айнзацкомандой-2 в Бикерниекском лесу. Всего до конца сентября 1941 года в Бикерниеки было убито 5 тыс. евреев .

«Акции» литовских «партизан» и латышских «вспомогательных сил», а также сотен добровольцев, примкнувших к ним, в первые недели немецкой оккупации не ограничивались Каунасом и Ригой. В литовской провинции то, что произошло в Каунасе, повторилось в уменьшенном масштабе, но с не меньшей жестокостью. Убийства евреев произошли в Укмерге, Бутримонисе, Гаргждае, Паневежисе и других местах.

После войны возникла легенда, что погромы были делом рук единиц. Это не так; в насилии против евреев участвовали тысячи местных жителей; по последним подсчетам, в летних погромах 1941 года в Литве приняло участие до 25 тыс. человек . Основную массу участников погромов составили рабочие и крестьяне, а в Каунасе также студенты. В некоторых местах инициатором погрома выступила интеллигенция: священник (в Скуодасе), инженер (в Укмерге), агроном (в Йонаве); директора школ, юристы и т. д.

Самой страшной, самой кровавой расстрельной командой в Латвии была команда Арайса – сына сельского кузнеца, начинающего советского адвоката в Риге; заместителем Арайса стал Гербертс Цукурс – всемирно знаменитый авиатор. И в Литве, и еще в большей степени в Латвии свои услуги в «окончательном решении» предложили члены довоенных массовых правых организаций – правоконсервативные «айзсарги» в Латвии, праворадикальные «Перконкрустс» в Латвии и «Гележинис вилкас» в Литве.

Стремясь к восстановлению своей государственности, латыши и литовцы сделали попытку воссоздать и свои армии. Вооруженные формирования, состоявшие частично из офицеров досоветской литовской и латышской армий, начали создаваться уже в первые дни немецкой оккупации. Первое задание, которое немцы (айнзацгруппа А) нашли для новых «армий», было помогать им в «решении еврейского вопроса». Кроме формирований, которым предстояло впоследствии стать национальной армией, СС создали добровольческие «туземные» формирования, а также смешанные немецко-«туземные» части. Эти формирования во многих случаях были не столько помощниками, сколько главными исполнителями массовых расстрелов.

28 июня 1941 года по приказу подполковника Ю. Бобялиса, коменданта Каунаса, из части партизан-«белоповязочников» был создан 1-й литовский батальон, известный также как Tautiniu Darbo Apsauga (TDA, Защита национального труда), – 400 человек, в том числе 38 офицеров. Их первой задачей стало убийство евреев в 7-м форте. В августе 1941 года 1-й батальон был разделен на два, а по их образцу было создано еще несколько батальонов. Кроме того, из этих батальонов было отобрано 60 человек, и вместе с восемью немцами из айнзацгруппы A они сформировали механизированную команду Гамана.

Аналогично были созданы батальон Календры в Вильнюсе и еще пять полицейских вспомогательных батальонов; они занимались убийствами и транспортировкой евреев в гетто во всем Вильнюсском районе. К 26 августа 1942 года в этих батальонах служило 8388 литовцев.

Добровольческое формирование Ypatingas Burys (Особая часть) несет ответственность за убийства евреев в Вильнюсе, особенно в Паняряе (Понарах). В первые же дни оккупации Ипатингас Бурис устроили расстрел 300 «богатых евреев и интеллигенции» по своему собственному списку. В 1941 году Ипатингас Бурис практически не покидали Паняряй, доставкой жертв занимались другие формирования. В число последних входили гражданская полиция и воссозданная литовская служба безопасности Саугумас; именно в ведении Саугумас находилась вильнюсская тюрьма Лукишки, куда собирали будущих жертв. Вдобавок не было недостатка в тех, кого евреи называли «хапунес», – в добровольцах, которые ловили евреев на улицах и в домах и сдавали их властям или в Лукишки.

Паняряй, место массового расстрела евреев.

Смешанная немецко-литовская механизированная команда Гамана убивала евреев в литовской провинции. Она действовала с 7 июля по 2 октября 1941 года.

В Латвии попытка воссоздать досоветскую армию была сразу пресечена немцами. Однако с тем большим успехом вербовали себе добровольцев всевозможные полицейские и «вспомогательные» формирования.

В первые же дни оккупации Риги была создана латышская команда при СД – команда Арайса. К концу июля у Арайса было 100 человек; желающих вступить в его команду было так много, что Арайс мог позволить себе тщательный отбор.

Впервые команда Арайса была задействована для убийств евреев в лесу Бикерниеки в июле–сентябре 1941 года. Весь 1941 год команда выезжала и в провинцию – Тукумс, Вентспилс, Екабпилс и другие города; здесь команде часто помогала местная латышская полиция. В начале 1942 года команда Арайса вернулась в Бикерниеки, где она расстреляла 8 тыс. иностранных евреев; дальше она перебралась в Белоруссию. Всего команда Арайса убила около 60 тыс. человек, из них 26 тыс. – в Латвии, преимущественно евреев .

Мартиньшу Вагулансу из Елгавы, бывшему члену «Перконкрустса», Шталекер поручил организовать вспомогательный отряд СД. За полтора месяца своей деятельности Вагуланс успел создать широкую сеть «латышских СД» с отделениями не только в Елгавском районе, но и в Бауске, Тукумсе, Екабпилсе. Он вовлекал в свою команду бывших айзсаргов и полицейских, а также «партизан». К концу июля под его началом было 300 человек, из них 100 в самой Елгаве. В начале августа команда Вагуланса самостоятельно расстреляла 1550 евреев Елгавы; после акции она была включена в «Шуцманшафт» – вспомогательные полицейские формирования.

Практически все районные шефы латышской полиции в большей или меньшей мере также были вовлечены в убийство евреев. В наибольшей степени полиция участвовала в убийствах в Даугавпилсе, Резекне, Елгаве, Тукумсе, Екабпилсе, Бауске. Часто, если в городе еврейское население было маленьким (менее ста человек), то его ликвидировала полиция.

Переселение евреев в гетто.

Широко распространены представления о том, что коллаборационизм литовцев и латышей (а равно и западноукраинцев, а в Едвабне – и поляков) в геноциде евреев – это результат советизации и только советизации этих стран в 1940–1941 годах. Согласно этому взгляду, литовцы и латыши расправлялись с евреями не как с определенной этнической или религиозной группой, а как с коммунистами и советскими коллаборантами. До сегодняшнего дня многие литовцы поддерживают концепцию «двойного геноцида», или, как ее назвал израильский историк Дов Левин, «симметричную формулу»: с июня 1940 года по июнь 1941 года евреи участвовали в геноциде литовского народа, а летом и осенью 1941 года литовцы участвовали в геноциде еврейского народа.

Евреи и в самом деле были широко представлены в коммунистических организациях Литвы и Латвии. Так, к концу 1930-х годов евреи составляли около половины из 3 тыс. членов Коммунистической партии Литвы и комсомола. В период советизации Латвии и Литвы многие евреи пошли работать в советские учреждения, включая НКВД. Евреи, казалось, были единственной группой населения стран Балтии, которая с удовлетворением восприняла захват этих стран Красной Армией.

То, что евреи были рады приходу советских войск, не должно удивлять: альтернативой советской оккупации в 1940 году была нацистская. Ощущение, что маленьким республикам не устоять, имея таких соседей, как СССР и Германия, было уделом многих. Имелись лидеры, склонявшиеся еще в 1930-х годах к подчинению своих стран Германии. Казис Шкирпа, будущий основатель ЛАФ, был сторонником немецкого протектората над Литвой. Впрочем, среди балтов было и меньшинство, предпочитавшее «советский протекторат» в какой-либо форме. Евреи, естественно, боялись оказаться под властью нацистов, и коль скоро Балтийским государствам суждено было быть аннексированными кем-то – они предпочитали, чтобы это был СССР, а не Германия.

Но как бы то ни было, представление о том, что участие латышей и литовцев в массовых убийствах евреев было вызвано исключительно просоветской ориентацией последних, не выдерживает проверки фактами.

Примечательно, что в антиеврейской пропаганде Фронта литовских активистов весной 1941 года тема «еврейско-большевистского альянса» не занимала ведущего положения. В «Инструкции по освобождению Литвы» от 24.3.1941 говорилось: «Нашей целью является изгнание евреев из Литвы вместе с Красной Армией... Пришел час окончательного расчета с евреями. Литва должна быть освобождена не только от рабства большевиков-азиатов, но и от многолетнего (sic!) еврейского ярма» . Евреи продолжали восприниматься литовскими националистами как национальный и социальный враг – в духе антисемитских настроений, характерных для Литвы в 1920– 1930-х годах.

Антикоммунистический ЛАФ был готов простить коммунистов-литовцев; письменные и устные инструкции лидеров ЛАФ предписывали не расстреливать литовцев, сотрудничавших с Советами. Наконец, как уже отмечалось, в дни бегства Красной Армии «партизаны» не расправлялись с советской «номенклатурой», а дали ей спастись бегством.

Рига. 1941 год.

Когда летом 1941 года по Литве прошли кровавые погромы, их первой жертвой была еврейская интеллигенция, особенно раввины и студенты ешив. Об этом достаточно подробно пишет Ошри: объектом издевательств погромщиков в Вилиямполе были не столько коммунисты, сколько ортодоксы и вообще евреи с традиционной внешностью (традиционная одежда, борода). В Алитусе командир «партизан» потребовал привести к нему раввина и собственноручно его застрелил. В Биржае первыми жертвами были раввин Иеуда-Лейб Борнштейн и шойхет.

Показательны события в Тяльшае. Этот городок на северо-западе Литвы памятен ввиду двух обстоятельств: здесь находилась знаменитая ешива; а рядом с Тяльшаем располагался лес Райняй, где 24 июня 1941 года, прежде чем бежать из города, НКВД расстрелял 78 политзаключенных.

Немцы вступили в город 25 июня, но аресты евреев и издевательства над ними начались уже 24-го, когда бежали Советы. Немцы сначала даже отпустили часть евреев, которых арестовали литовские «партизаны».

Только 27 июня («Страшная пятница») немцы обнаружили массовое захоронение в лесу Райняй. Именно в этот день, утром, «активисты» собрали евреев на площади, построили в колонну по пять человек в ряд, а впереди поставили главу ешивы, р. Авроома-Ицхока Блоха. Евреев отвели к озеру Мастис, где «активисты» устроили лагерь. После этого евреев заставили эксгумировать тела, мыть их и перегружать в гробы.

13 июля состоялось захоронение жертв Райняй. На кладбище привели евреев из лагеря, и каждый литовец мог подойти и плюнуть любому из них в лицо. 15 июля расстреляли преподавателей и студентов ешивы.

Было ли обнаружение места расстрела в лесу Райняй причиной акции против евреев или только оправданием уже начавшейся акции? Какое отношение к расстрелу в Райняй имели студенты и преподаватели ешивы?

В Паневежисе первыми жертвами были также преподаватели и учащиеся местной ешивы. Кроме насилия над евреями-ортодоксами, погромщики сжигали еврейские книги и свитки Торы. В некоторых местах раввинов заставляли самих сжигать свитки Торы или плясать вокруг костра со свитками. В Бутримонисе «партизаны» первым делом собрали евреев в синагоге и заставили их рвать религиозную литературу и свитки. В Гиркальнисе «партизаны» развернули свитки Торы и устелили ими главную улицу.

Какое отношение к советизации имели раввины, синагога, свитки Торы?

Историки Холокоста указывают на целый ряд мотивов, толкнувших литовцев и латышей на соучастие в убийствах евреев. Несомненно то, что год жизни при советском режиме – который народное поверье увязывало с евреями – был одним из важных мотивов коллаборационизма. Несомненно и то, что литовские и латышские лидеры, рассчитывавшие на Германию как на средство восстановления их национальной независимости, были не против сделать нацистам «маленькую уступку» – включиться в геноцид евреев. Немалую роль здесь сыграло и то, что в Литве и Латвии в межвоенный период евреи рассматривались как национальный и социальный враг. Они не принадлежали к господствующей нации, слабой в политическом и культурном отношении, малочисленной и неуверенной в своем будущем. Они не желали говорить по-латышски и по-литовски; в Латвии, например, евреи рассматривались как агенты германизации и русификации. Евреи были и социальной проблемой: они доминировали в городском хозяйстве Литвы (как торговцы и как ремесленники), составляя конкуренцию растущему литовскому среднему классу.

Памятник евреям – жертвам фашизма.

Все это, однако, недостаточно для объяснения волны массовых убийств летом 1941 года. Евреи представлялись как антинациональная сила – но польское меньшинство в Литве и Латгалии тоже. Но ничего даже отдаленно похожего на кровавую вакханалию лета 1941 года по отношению к полякам не было ни в Литве, ни в Латвии. Не только евреи приветствовали аннексию Латвии СССР – но и русское меньшинство на востоке страны и даже некоторая часть левонастроенных рабочих. Однако русских погромов не было. Как экономическая элита в Латвии рассматривались скорее немцы, чем евреи, – но никаких антинемецких эксцессов в Латвии в 1940–1941 годах не происходило.

Соучастие местного населения Балтии в Холокосте было сложным и многогранным явлением; оно пока еще не получило исчерпывающего объяснения в современной историографии. Ясно одно: традиционный антисемитизм сыграл здесь гораздо большую роль, чем это предполагается.

Холокост в Эстонии, где еврейское население накануне войны не превышало 5000 человек (при этом значительная его часть была депортирована советским режимом или эвакуировалась), происходил иначе, чем в Литве и Латвии; евреи – жертвы лагерей Клоога, Кивиыли и другие были привезены в Эстонию из других стран. События в Эстонии заслуживают отдельной статьи.

Цит. (с исправлениями) по: А. Файтельсон, Непокорившиеся: Летопись еврейского сопротивления. Тель - Авив , 2001. С . 34.

Каунасский погром произошёл -29 июня 1941 года в городе Каунас . Первый инцидент произошёл 26 июня , когда несколько евреев были подвергнуты пыткам и расстреляны. В последующие дни людей расстреливали в Ковенской крепости .

Предыстория

22 июня 1941 года нацистская Германия напала на СССР. В этот день в Литве началось национальное восстание против советских властей . Литовский фронт активистов взял Каунас под свой контроль 23 июня . Бригадефюрер СС Вальтер Шталекер прибыл утром 25 июня и провёл в городе выступления, чтобы спровоцировать еврейские погромы . Вскоре Альгирдас Климайтис начал погром в Каунасе с отрядом СД из Тильзита в количестве 600 человек .

Погром

Нападения на евреев в Каунасе начались 25 июня. По состоянию на 28 июня , в ходе погромов погибло 3800 человек в Каунасе и 1200 в других близлежащих регионах . Однако есть мнение, что цифры сильно преувеличены .

Один из инцидентов погрома - публичные пытки и убийство несколько десятков человек в «Гараже Летукис». По словам раввина , немцы присутствовали в Каунасе, но осуществляли погром литовские добровольцы. Также раввин сказал, что одному из евреев отпилили голову на глазах его жены и детей, а голову выставили на публичное место с надписью: «Это то, что мы сделаем со всеми евреями» .

Другие версии

Существуют разные версии того, кто должен нести ответственность за погром: нацисты или литовцы . Шталекер сделал доклад Гиммлеру 15 октября , в котором написал, что погром удалось показать инициативой местных жителей . Он также писал, что побудить людей на погром было довольно тяжело. Евреи утверждают, что убийства начались ещё до прихода немцев .

См. также

Напишите отзыв о статье "Каунасский погром"

Примечания

1. (лит.) Lietuva, 1940–1990 / Arvydas Anušauskas, et al.. - Vilnius: Lietuvos gyventojų genocido ir rezistencijos tyrimo centras , 2005. - P. 203. - ISBN 9986-757-65-7 .
3. . jewishvirtuallibrary. Проверено 6 августа 2008. .
4. Budreckis Algirdas Martin. The Lithuanian National Revolt. - Boston: Lithuanian Encyclopedia Press, 1968. - P. 62–63.
5. Oshry Ephraim. Annihilation of Lithuanian Jewry. - New York: Judaica Press, Inc., 1995. - P. 3. - ISBN 1-880582-18-X .
6. F. W. Stahleckeris, pasitelkęs žurnalisto A. Klimaičio tariamą partizanų būrį (iš tikrųjų A. Klimaičio būrys nebuvo pavaldus nei LAF’ui, nei Lietuvos laikinajai vyriausybei), birželio 25 d. Kaune pradėjo kelti žydų pogromus. Tame pačiame 1941 m. spalio 15 d. raporte generolas atvirai ir išsamiai aprašė savo suorganizuotas žydų žudynes: „[…] Netikėtai paaiškėjo, kad suorganizuoti didesnio masto žydų pogromą išsyk gana nelengva. Čia visų pirma pasitelkėme anksčiau minėtų partizanų vadą A. Klimaitį, kurį tuo reikalu instruktavo veikęs Kaune mūsų nedidelis priešakinis būrys. A. Klimaičiui pavyko taip parengti pogromą, kad aikštėn neiškilo nei mūsų duoti nurodymai, nei mūsų iniciatyva. Pirmojo pogromo metu, naktį iš birželio 25-osios į 26-ąją, lietuvių partizanai likvidavo daugiau kaip 1500 žydų, padegė arba kitaip sunaikino keletą sinagogų ir sudegino žydų kvartalą, kuriame buvo apie 60 namų. Sekančiomis naktimis tuo pačiu būdu buvo padaryti nekenksmingais 2300 žydų. Kauno pavyzdžiu panašios akcijos, tik mažesnio masto, vyko ir kituose Lietuvos miestuose, jos palietė ir likusius tose vietose komunistus“
7. Greenbaum Masha. The Jews of Lithuania: A History of a Remarkable Community 1316–1945. - 9th. - Israel: Gefen Books, 1995. - P. 307. - ISBN 965-229-132-2 .

Ссылки

• (англ.) . Holocaust Research Project. Проверено 10 января 2016.

Отрывок, характеризующий Каунасский погром

Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.
– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.
– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.
– Руби его! Я приказываю!.. – прокричал Растопчин, вдруг побледнев так же, как Верещагин.
– Сабли вон! – крикнул офицер драгунам, сам вынимая саблю.
Другая еще сильнейшая волна взмыла по народу, и, добежав до передних рядов, волна эта сдвинула переднии, шатая, поднесла к самым ступеням крыльца. Высокий малый, с окаменелым выражением лица и с остановившейся поднятой рукой, стоял рядом с Верещагиным.
– Руби! – прошептал почти офицер драгунам, и один из солдат вдруг с исказившимся злобой лицом ударил Верещагина тупым палашом по голове.
«А!» – коротко и удивленно вскрикнул Верещагин, испуганно оглядываясь и как будто не понимая, зачем это было с ним сделано. Такой же стон удивления и ужаса пробежал по толпе.
«О господи!» – послышалось чье то печальное восклицание.
Но вслед за восклицанием удивления, вырвавшимся У Верещагина, он жалобно вскрикнул от боли, и этот крик погубил его. Та натянутая до высшей степени преграда человеческого чувства, которая держала еще толпу, прорвалось мгновенно. Преступление было начато, необходимо было довершить его. Жалобный стон упрека был заглушен грозным и гневным ревом толпы. Как последний седьмой вал, разбивающий корабли, взмыла из задних рядов эта последняя неудержимая волна, донеслась до передних, сбила их и поглотила все. Ударивший драгун хотел повторить свой удар. Верещагин с криком ужаса, заслонясь руками, бросился к народу. Высокий малый, на которого он наткнулся, вцепился руками в тонкую шею Верещагина и с диким криком, с ним вместе, упал под ноги навалившегося ревущего народа.

Каунасский погром Известный историк Ю.Кантор пишет: «С самого начала войны мишенью литовских коллаборационистов стало еврейское население. Когда летом 1941 г. по Литве прошли погромы, их первой жертвой была еврейская интеллигенция, верующие иудеи - раввины и студенты еврейских религиозных школ. Объектом издевательств погромщиков становились не столько коммунисты, сколько ортодоксы и вообще верующие евреи, а также соблюдавшие иудейские традиции в одежде. Кроме насилия над евреями-ортодоксами, погромщики сжигали еврейские книги и свитки Торы. В некоторых местах раввинов заставляли самих сжигать свитки Торы или плясать вокруг костра со свитками. Расправа с евреями Каунаса началась 24 июня, еще до вступления в город немцев. Из тюрьмы были выпущены узники, и туда «партизаны» начали собирать евреев «для проверки» по подозрению в сотрудничестве с советской властью. Поскольку в тюрьме не хватало места, евреев повели в 7-й форт каунасской крепости, на северной окраине города. Здесь было собрано и убито более трех тысяч человек. 27 июня в Каунасе начался второй погром. Свидетель описывал то, что он увидел в тот день: "С левой стороны большого двора находилась группа мужчин от 30 до 50 лет. Их там было человек 45-50. Этих людей пригнали туда какие-то гражданские. Эти гражданские были вооружены винтовками и носили на руках повязки… Молодой мужчина (это был литовец) в возрасте примерно 16 лет, с засученными рукавами, был вооружен железным ломом. К нему подводили человека из стоящей рядом группы людей, и он одним или несколькими ударами по затылку убивал его. Таким образом он менее чем за час убил всех 45-50 человек…". Ненависть к евреям в Литве достигла такого масштаба, что даже сотрудники немецких спецслужб удивлялись рвению своих литовских помощников. Из донесения командира айнзатцгруппы А бригаденфюрера СС В. Штальэккера о деятельности группы в оккупированных областях Белоруссии и в Прибалтике становится ясным механизм раскрутки еврейских погромов руками литовских коллаборационистов. Немцы не стали приказывать литовцам произвести погромы, все было обставлено иначе: "Для этой цели был использован Климайтис, руководитель партизанского отряда, который преуспел в возбуждении погрома только после совета, данного ему небольшим отрядом, действовавшим в Ковно (Каунасе), и сделал это таким образом, что извне не было заметно никакого германского руководства или подстрекательства. В течение первого погрома […] в Литве уничтожили более чем 1500 евреев, сожгли несколько синагог, разрушили […] квартал, где было примерно 60 домов. В течение последующих ночей примерно 2300 евреев было обезврежено подобным же путем. В других частях Литвы имели место такие же действия по примеру Ковно, хотя менее значительные и направленные против оставшихся в тылу коммунистов. Эти самоочистительные действия проходили гладко, поскольку армейские власти, которые были информированы обо всем, помогали в этой процедуре". Местом массовых казней евреев гитлеровцами и их литовскими пособниками были избраны форты Каунаса, а также лес в Понеряе (Понарах), где только за один день в апреле 1943 г. было уничтожено два эшелона советских граждан в количестве около 5 тысяч человек. В понеряйских расстрелах принимали активное участие отряды полиции безопасности и СД (состоящие преимущественно из литовцев). В девятом каунасском форте было расстреляно 80 тысяч человек, в шестом - 35 тысяч, в седьмом - 8 тысяч. В октябре 1941 г. литовцы под руководством немцев вывезли из каунасского гетто 10 тысяч евреев и уничтожили их».

Чудом уцелевшие во время расправы евреи указали на человека, в современной Литве считающегося национальным героем.

Печально знаменитый Каунасский погром, произошедший 25-29 июня 1941 года, унес жизни 3800 евреев в самом Каунасе и 1200 - поблизости от этого города.

Считается, что спровоцировал еврейские погромы прибывший в город бригадефюрер СС Вальтер Шталекер, называвший в своих выступлениях главными виновниками оккупации Литвы Советским Союзом евреев. Разумеется, никто из внимавших его речам литовских патриотов не стал напоминать бригадефюреру, что страна не попала бы под сталинскую пяту, если бы не было сговора между Берлином и Москвой. Они были далеки от большой политики, а виновники их проблем вот они - все те же ненавистные евреи.

Журналист Альгирдас Климайтис, возглавивший антисоветское восстание в Каунасе и во главе шестисот боевиков быстро взявший город под полный контроль уже 23 июня, спустя два дня занялся фюрероугодным делом - окончательным решением еврейского вопроса. 25 июня после пыток были расстреляны первые жертвы погромщиков.

Немцы, по свидетельству очевидцев, тогда участие в погромах не принимали, лишь подзадоривая местных жителей. За свое кровавое дело они взялись чуть позже, дав “порезвиться” юдофобам.

Один из самых известных инцидентов погрома - публичные пытки и убийство нескольких десятков человек в гараже “Летукис”.

26 июня погромщики ворвались и в иешиву в Слободке - пригороде Каунаса. По свидетельству спасшихся евреев, один из добровольных карателей, привязав жертву к креслу и используя Талмуд вместо плахи, не то отрезал ножом, не то отпилил голову раввину Шломо-Залману Оссовскому, заставив смотреть на “казнь” жену и детей несчастного. Затем голову раввина выставили в окно с надписью: “Это то, что мы сделаем со всеми евреями”.

Зверски убитый раввин иешивы в Слободке Шломо-Залман Оссовский

Сотрудник НКВД-КГБ Нахман Душанский, которого в современной Литве попытались объявить военным преступником за борьбу с “лесными братьями” и неустанный поиск участников расправ над евреями, и безуспешно пытались добиться от Израиля его экстрадиции, заявлял, что существуют документы, однозначно указывающие на персону того, что отрезал или отпилил голову Оссовскому. По его словам это был Юозас Лукша - тот самый деятель литовского сопротивления, который был объявлен национальным героем и в 1997 году награждён Орденом Креста Витиса.

Версию Душанского подтвердили свидетели погрома в Слободке, на ней настаивали и активисты еврейской общины Литвы. Однако родственники Лукши отрицают его участие в убийствах и добились возбуждения литовской прокуратурой дела о клевете против руководства “Ассоциации литовских евреев в Израиле”, опубликовавшей обвинения в адрес Лукши.

Что про него известно? Обратимся к Википедии.

Родился 10 августа 1921 года в деревне Юодбудис Пренайского района Мариямпольского уезда. Во время учёбы в гимназии был членом молодёжной католической националистической организации Ateitininkai.

После присоединения Литвы к СССР в 1940 году Лукша вступил в ряды антисоветского сопротивления. 4 марта 1941 года он стал членом Литовского фронта активистов, но 6 июня был арестован НКВД. Обвинение в принадлежности к тайной организации, намеревавшейся восстановить независимость Литвы, ему было предъявлено 21 июня. Однако 22 июня началась война и вторжение вермахта в Литву.

После начала оккупации Литвы нацистской Германией, по некоторым данным, принимал участие в массовых убийствах евреев в Каунасе в июне 1941 года. При этом некоторые литовские источники утверждают, что на каком-то этапе он участвовал в подпольной деятельности против немцев.

С июня 1944 года в составе антисоветского подполья принял участие в создании Движения борьбы за свободу Литвы. В конце 1947 года командир партизан округа Тура А. Балтусис-Жвяяс направил Лукшу в качестве представителя литовского сопротивления на Запад. Прорывался с боем через литовско-польскую границу с отрядом Крикшунаса. Почти весь отряд был уничтожен, но Лукша сумел добраться до Швеции.

На беспощадного убийцу Лукша не похож. Но ведь и другие погромщики внешне не были исчадиями ада. На фото: Нийоле Браженайте и Юозас Лукша в 1950 г.

По разным данным, осенью 1949 или весной 1950 года во главе разведгруппы, в которую также входили ещё два литовца, был сброшен на парашюте на территории Литвы. Получил звание майора “партизанской армии”, создал отряд численностью около 20 человек. 4 сентября 1951 года был убит недалеко от Каунаса во время операции по его захвату оперативниками МГБ СССР.

Операция по захвату Лукши была спланирована министерством государственной безопасности СССР, группу возглавлял прилетевший в Литву из Москвы заместитель министра генерал Евгений Питовранов.

Следом за группой Лукши в Литву была заброшена на парашютах группа под командованием Ширвиса, которая сразу после приземления была захвачена в плен. По словам Нахмана Душанского, по результатам допроса была сформирована подставная “группа Ширвиса” из агентов госбезопасности, которая и должна была захватить Лукшу. Встреча Лукши с лже-Ширвисом была назначена в местечке Гарлява, в 12 км от Каунаса. По дороге возле деревни Пабартупис была устроена засада. Несмотря на строжайший приказ взять Юозаса живым, агент-проводник Хайнаускас внезапно в упор застрелил Лукшу перед самой засадой, поскольку, по его словам, Лукша что-то заподозрил и потянулся за гранатой.

На месте гибели Лукши ныне находится мемориал, его именем названа гимназия в Гарляве. Признавать его участником геноцида евреев литовские власти категорически отказываются.

Литовские патриоты обвиняют Душанского в поклепе на “святого Юозаса”. Историю об его участии в Каунасском погроме называют фальшивкой КГБ.

Они же атаковали литовскую журналистку Руту Ванагайте, которая признала:

“Молодые, неграмотные литовцы в трезвом состоянии так прилежно убивали евреев, что в Литву их везли для уничтожения из других стран. В убийствах добровольно участвовали и школьники, а Церковь равнодушно наблюдала за Холокостом – убийцам даже отпускали грехи. Ради чистоты расы и еврейских зубов в Литве уничтожили около 200 тысяч евреев”.

Участвовал ли сам Лукша в погроме в Слободке? Руководил ли погромщиками? Отрезал ли он голову раввину? Однозначного ответа на эти вопросы нет, хотя вероятность его участия в зверствах весьма высока.

Споры по поводу Лукши напоминают баталии насчет участия-неучастия в геноциде евреев нынешних героев совсем другой страны, именами которых там ныне называют улицы. Замечу, власти Украины не требуют экстрадиции евреев, обвиняющих в убийствах соплеменников новоявленных героев, да и проживающим в стране гражданам не запрещают выражать свое мнение.

Свои герои с сомнительной репутацией, связанной с сотрудничеством с нацистами, есть в Латвии, Азербайджане и некоторых других странах.

На мой взгляд, героями можно признавать только тех, кто никак не запятнан кровью мирных граждан - и даже подозрениями в том, что был пособником нацистов. Но каждый народ выбирает героев сам. Нам же, евреям, остается лишь выражать сомнения и, если мы уверены в своей правоте, возмущаться.

… Вся семья Нахмана Душанского погибла в годы войны. Отец Ноах и мать Фрейдл были убиты литовскими полицаями в гетто; сестра Рохл и брат Пейсах застрелены литовской полицией при попытке уйти в СССР.

Так что охотиться за “лесными братьями” он начал не только по поручению начальства, но и по велению еврейской души.