Европа все воюет. Как фигурально – заявлениями политиков и дипломатов, так и буквально – встревая по привычке бывшей метрополии во все мало-мальски значимые локальные конфликты. А тем временем ее саму уже завоевали , не оставив никакой надежды на возвращение к былой славе.

ПО ТЕМЕ

Забеспокоились в европейских столицах относительно недавно, когда через границы ЕС хлынули мигранты. А шевелиться надо было раньше. Когда во всех крупных городах Европы появлялись целые кварталы, населенные беженцами , когда население этих кварталов стало определяться и делиться по этническому признаку, на общины. Словом, пятая или шестая – все равно какая по счету, но эта колонна обосновалась на континенте прочно и надолго. И по численности превзошла коренное население.

Европейцы же, по своей привычке, толерантно ничего не замечали (или делали вид, что не замечают). Они было очень заняты демократией во всех ее проявлениях : женщины боролись за равноправие с мужчинами, мужчины боролись за права женщин и свободную продажу наркотиков, геи боролись за права лесбиянок, те поддерживали геев. Им казалось, что жизнь бьет ключом. Но по-настоящему бурная активность была скрыта от их глаз за стенами и заборами "арабских гетто". Она изредка пробивалась в привычный мир протестами, митингами и погромами. Но потом все затихало – и Европа впадала в привычную летаргию. И не замечала, что она на пороге хаоса, говорил профессор отделения востоковедения Латвийского Университета Леон Тайванс .

"Давно уже идут разговоры о том, что Европа выродилась, внутренне разложилась, так оно и есть. Основоположник структурной антропологии Клод Леви-Стросс проводил исследования примитивных форм верований на тихоокеанских островах и сделал интересные выводы: если человеческое сообщество теряет религию, оно обречено . Оно либо вымирает, либо ассимилируется, либо его уничтожают в ходе войны. А Европа потеряла веру – в отличие от исламского сообщества", – подчеркнул профессор.

"Предсмертно больной организм" – так характеризуют состояние стран Старого Света демографы. И излечить его невозможно, ведь нельзя заставить рожать европейских женщин. А по статистике, подавляющее большинство семей в странах ЕС имеет лишь одного ребенка . И то – здесь речь о семьях в их привычном понимании. С мамой и папой. А не с родителями "номер один" и "номер два". Об этом как-то и Владимир Путин говорил.

"Однополые браки все-таки детей не производят на свет. И в Европе, и в России мы сталкиваемся с проблемами демографического характера", – сказал по случаю российский президент .

Благодаря такой толерантности, эгоизму и расцвету ЛГБТ-движений коренное население европейских стран неуклонно убывает. И скоро некому будет обеспечивать пенсиями стремительно стареющую Европу. Это признали и в Брюсселе, и в ООН, заявив, что ЕС нуждается в мигрантах .

Вот мы и подошли к самому интересному. Или трагичному. Уже несколько лет потоки неконтролируемой миграции захлестывают Европейский союз. Дело дошло до того, что ЕС буквально зарыл свою священную корову – Шенгенскую зону , допустив закрытие границ между государствами. Столицы спорят о том, кто должен кормить-содержать все эти толпы. И, в то же время, мигранты Европе нужны. Правда, не совсем такие. Эти-то намерены просто жить на пособие, иногда подворовывая, временами грабя и насилуя.

Но, к сожалению, других не предвидится. Во всяком случае, в ближайшем будущем. А европейцы тем временем стремительно стареют и вымирают: те же демографы дают старушке максимум лет 30, потом останутся в ЕС одни пенсионеры. Но речь, опять-таки, о коренных европейцах Во всех странах ЕС, кроме Латвии и Эстонии, процент детей, рожденных иностранками, существенно превышает процент самих иностранок . В Австрии, к примеру, 11% иностранок рожают 25% всех детей. Какой будет рождаемость в ЕС без восточных женщин, догадаться несложно.

Как отмечают специалисты, еврочиновникам со своей политикой мультикультурализма почти уже удалось сделать то, что не удавалось многочисленным войнам и конфликтам: уничтожить большинство европейских наций . И, как следствие, заменить их многочисленными выходцами из Африки, Ближнего Востока и других регионов.

Есть ли выход из этой ситуации? Или европейцам остается смириться и ждать переименования своих столиц в Лондонабад и какой-нибудь Эль-Париж? Пока что озаботившиеся этой темой эксперты дают следующий совет: прекратить вмешательство в проблемы юго-востока Украины , оставить в покое Крым, и заняться, наконец, своими внутренними проблемами.

ИСЧЕЗАЮЩИЙ ВИД

Виолетта Баша, "Литературная Россия"

Европа вымирает из-за роскоши, Россия – из-за ее отсутствия. Европе уже не помогут никакие социальные гарантии.

В отличие от Европы согласно опросу при условии социальных гарантий россиянки готовы покончить с демографическим кризисом!

Публикация книги бывшего кандидата в Президенты США Патрика Дж. Бьюкенена «Смерть Запада» вызвала шок: так жестко проблему еще не формулировали: «Европейцы - исчезающий вид»! Европейцы обречены или пожелтеть и почернеть из-за притока мигрантов из Азии и Африки, или исчезнуть с лица земли за двести лет. К исчезающему виду Бьюкенен относит и россиян. По его оценке, если уровень рождаемости в России не изменится, к 2050 году мы потеряем 33 миллиона человек - «потери будут больше, чем те 30 миллионов жертв, которые приписывают Сталину», а к 2100 году русских будет менее 80 миллионов человек. Прав ли Бьюкенен? В этой статье я хочу с ним поспорить. Ведь и Есенин, и Блок писали о том, что мы – скорее азиаты, чем европейцы. А Лев Гумилев относил русских к молодой (пассионарной) нации. Но самое интересное, о чем сейчас пишут редко - это результаты всероссийского опроса. Они свидетельствует, что мы коренным образом отличаемся от Европы.

В 1960 году европейцы (вместе с американцами, австралийцами и канадцами) составляли четверть от трех миллиардов населения земного шара. К 2000 году население планеты удвоилось. Однако доля европейцев (включая Россию) составила уже одну шестую, а к середине XXI века она будет уже одной десятой от населения планеты. Таков прогноз Демографического отдела ООН. В последний раз Европа несла такие потери во время эпидемии чумы XIV века. К концу века количество европейцев сократится втрое. Еще через сто лет о них будут вспоминать разве что в преданиях.

«Третий мир, - пишет Бьюкенен, - каждые пятнадцать месяцев увеличивается на 100 миллионов - население Мексики; к 2050 году третий мир прирастет сорока Мексиками, а Европа потеряет столько, сколько проживает сейчас на территории Бельгии, Голландии, Дании, Швеции, Норвегии и Германии».

Из сорока семи европейских стран только в мусульманской Албании уровень рождаемости достаточен для сохранения народа. Остальная Европа вымирает. Из двадцати наций с наименьшим уровнем рождаемости восемнадцать - европейские.

Для сохранения численности населения уровень рождаемости должен быть не ниже 2, 1. Это означает, что каждая женщина должна иметь двух детей, а каждая десятая – трех. Средний уровень рождаемости в Европе упал до 1,4. По замечанию обозревателя Бена Уоттенберга, это не прост нулевой прирост населения, это нулевое население!

В России показатель рождаемости еще в конце недавно был примерно равен среднеевропейскому – 1, 35. При этом в ряде вполне благополучных европейских стран положение было хуже: в Италии, Чехии и Румынии - 1,2. Сейчас показатель рождаемости в России упал до 1, 17. Хуже разве что в процветающей Испании - 1,07. "Всего за одно поколение мы перешли от общества, в котором нормой были семьи с восемью и даже двенадцатью детьми, к обществу, в котором нормой стали бездетные пары или с одним ребенком", - сокрушается мадридский социолог Виктор Перес Диас.

Как отметил президент РФ Владимир Путин: «… через пятнадцать лет нас будет меньше на 22 миллиона. Просто задумайтесь над этой цифрой - это седьмая часть населения России. Если текущая тенденция сохранится, мы столкнемся с прямой угрозой существованию нации».

Европу задушило процветание!

По мнению исследователей, из-за … высокого уровня жизни! Среди причин: уверенность в социальных гарантиях для пенсионеров, приоритет карьеры в ущерб семье и элементарный эгоизм, культ удовольствий. «Нас задушило процветание, - заявил доктор Пьер Паоло Донати, профессор социологии Болонского университета. - Понятие жертвы ради семьи превратилось в исторический казус».

Предпринимательнице из Берлина Габриэлле Тангейзер 34 года. Она рассказывает: «Почему я не хочу детей? Я много читаю, а чтобы воспринимать книги, нужно как следует высыпаться". Андреасу Херманну – 37. Его позиция: «Сдвоенный доход и никаких детей!». Согласно данным опроса итальянского журнала «Нои Донне», более половины итальянок в возрасте до 24 лет не собираются заводить детей из-за карьеры. Обозреватель газеты «Нью Рипаблик» Грег Истербрук заметил: «Италия превратится в парк развлечений». Парк развлечений – вот определение нынешней Европы!

Доктор Уоллес из университета Джона Хопкинса считает причиной «социализм по-европейски»: «Если посулить каждому государственную пенсию, дети перестанут быть страховкой против старости. Если можно заниматься сексом, не рожая детей, зачем выходить замуж?». Мать Тереза назвала это «войной против детей».

Наш золотой запас

Процветание Запада невозможно без нелегалов из третьего мира, которые обеспечивают пенсией европейских стариков. Однако Европа встревожена тем, как меняется ее лицо. Коренное население к концу века рискует стать меньшинством. Подобные настроения доминируют во всех странах Евросоюза: без мигрантов нельзя, но их приток пугает европейцев. Чтобы восполнить естественную убыль, Европа к 2050 году должна будет принять около 1,4 миллиарда мигрантов. На этом фоне меняется отношение к нелегалам из Восточной Европы: они предпочтительнее. С середины 90-х в Португалию прибыло более 400 тысяч украинских нелегалов, и их быстро легализовали. Это работоспособные люди в возрасте до сорока. Европейцы, между прочим! Что уж говорить о русских из ближнего зарубежья?! Это - наш резерв. Несмотря на то, что по оценке Бьюкенена, возвращение в свою страну миллионов русских из стран СНГ не может остановить процесс вымирания нации, России следует создать максимально благоприятные условия для их приема. Альтернативой может стать китайская Сибирь и японский Дальний Восток.

Русские женщины хотят иметь детей, но …

Европа стареет закономерно. Это - ее осознанный выбор. По определению Льва Гумилева, европейцы – стареющая нация. Но в отличие от них русские – нация молодая. Вспомним Александра Блока: «Да, скифы мы, да азиаты мы…». Да. Россию сейчас можно назвать «территорией невыживания». Полигоном. И все же глубоко в нашем сознании вопреки всему сидит жажда жить. Нам нужно немного – создать для этого то, что погубило европейцев – даже не процветание, просто нормальные материальные условия!

Этот на первый взгляд удивительный вывод подтверждают социологические опросы. Фонд "Общественное мнение" в мае 2001 года провел опрос 1500 человек в 100 населенных пунктах 44 областей, краев и республик России. Оказалось, что существует большой разрыв между желанием россиян иметь детей и реальным положением дел. Опрашиваемым был задан вопрос: «Сколько бы вы хотели иметь детей, если бы у вас были для этого идеальные условия?». Ответы удивительны: 44% хотели бы иметь двух детей, 27% - трех, а 15% - 4 и более! Потенциал рождаемости в России не просто большой – он достаточный для возрождения страны. Мы получаем в идеальном случае более 2.1 ребенка на каждую женщину, что достаточно для воспроизводства населения и его роста. Но реальность совсем иная: 19% опрошенных не имеют детей, у 28% один ребенок, у 36% - 2 , три и более имеют 15 %. В наиболее молодой части опрошенных

(от 18 до 35 лет) только каждый третий выразил желание иметь детей. Половина из этой группы не планирует рождение ребенка в ближайшее время.

Среди причин низкой рождаемости были выделены - уход государства из сферы поддержки материнства и детства. 83% полагают, что причиной снижения рождаемости является падение уровня жизни (бедность, бытовая неустроенность, безработица, отсутствие поддержки государства, появление платного образования и медицины); 6% связывают уменьшение численности населения с неуверенностью в завтрашнем дне. И только 2% видят причину в жизненных позициях молодого поколения. Опрос подтверждает: молодежь не отказывается иметь детей, но для этого государство должно создать условия.

В России государство самоустранилось от решения проблемы

Сказать, что в России пособие на детей самое низкое – мало. Оно несопоставимо ни с выплатами в развитых странах мира, ни с элементарным здравым смыслом. Пособие на ребенка в России с 2001 года для малоимущих семей составляет аж… 70 рублей! Плюс еще единовременная выплата - 4,5 тыс. рублей.

Для содержания малыша пособие должно быть не меньше прожиточного минимума! Сейчас в Москве он более 4 тысяч рублей. Именно столько и не меньше надо платить государству, чтобы сдвинуть демографическую ситуацию хотя бы немного. Реально же ребенок обходится дороже, чем взрослый. В ходе опроса на улицах Москвы, мне называли цифры от 6 до 8 тысяч рублей. Эти деньги и должно выделять государство тем, кто не способен прокормить малыша сам. Они уже сопоставимы с пособиями в других странах.

Системы социальной поддержки в большинстве развитых стран похожи: пособия на детей получают все семьи вне зависимости от дохода. В первую очередь это относится к странам Северной Европы. Пособие здесь получают все семьи, имеющие детей. В Дании в 1976 году была введена проверка нуждаемости, однако с 1981 года вновь начал действовать универсальный подход.

В Норвегии сумма пособия – одна из самых высоких в Европе. Она определяется парламентом при планировании бюджета. В 2004 году она составила 970 крон в месяц (около 150 долларов) на ребенка.

В Швеции система детских пособий действует с 1947 года. Сейчас пособие составляет 850 крон в месяц, на детей из неполных семей – 1170 крон. В стране, где феминизм возведен в ранг государственной политики, оба родителя имеют право на 450 дней оплачиваемого отпуска в связи с рождением ребенка. Этот отпуск делится между родителями по их усмотрению, но один месяц резервируется для отца. Все дети, независимо от доходов родителей, получают пособие до 18 лет или до окончания гимназии. Семьи с тремя и более детьми получают дополнительное пособие.

Германия на детские пособия ежегодно тратит порядка 53 миллиарда евро (!). Здесь действует целенаправленная государственная политика по стимулированию рождаемости. Даются большие льготы родителям. Они могут работать неполный рабочий день. Так называемый "третий год" родительского ухода может длиться до тех пор, пока ребенку не исполнится 8 лет. Кроме того, претендент на пост канцлера Эдмунд Штойбер настаивает на троекратном увеличении размеров пособия на детей до трех лет.

В других развитых странах размер пособий примерно такой же.

Страны Северной Европы, образовавшие межгосударственный Арктический Совет, проводят согласованную семейную политику. К этим странам относится и Россия, однако, если большинство стран Совета приняло на себя полную ответственность за детей, то наше государство практически самоустранилось. Нечто подобное происходит в США и Канаде, где пособия также выплачивают в зависимости от дохода. Однако малообеспеченная американская семья не идет в сравнение с нашей! Как и средняя зарплата. Сопоставимы только цены. У нас они западные.

В некоторых субъектах Российской Федерации введены собственные надбавки к федеральным пособиям. В Москве, например. Но Москва – другая планета. В отличие от остальной России здесь несложно найти работу. Если у женщины работает муж или родители - все в порядке. К тому же в Москве свои доплаты. Но в остальной России? Интересно, знают ли законодатели, сколько стоят памперсы? А бутылка молока? И что можно купить на 70 рублей?

Золотой запас России сейчас велик, как никогда. Как и цены на нефть на мировом рынке. Стабилизационный фонд успешно пополняется, откуда с опережающими темпами деньги уходят на выплату внешних долгов. Может быть, законодателям стоит повернуться лицом к своему народу, и повысить пособия на детей хотя бы до прожиточного минимума? Ведь опрос показывает: россиянки мечтает иметь двух – трех детей. И способны не только сохранить, но и увеличить население страны. Для этого им нужна только поддержка государства. Ведь в отличие от остальной Европы, Россия имеет шанс. И главное – желание. А реализация зависит от воли государства.

В целом религиозная миссия среди молодежи может характеризоваться одним коротким словом – провал

Христианство в Европе умирает – вот к какому выводу пришел профессор теологии и социологии религии Университета Св. Марии Стивен Балливан (Stephen Bullivant), который также возглавляет Центр религии и общества Бенедикта XVI. Этот неутешительный вывод он сделал на основании масштабного социологического исследования, проведенного среди людей 16-29 лет, – категории "молодых взрослых" (youngadults). Исследования проводились преимущественно в европейских странах, но также в фокус попали Россия и Израиль. "Уровень религиозности" определяли как прямым вопросом о вероисповедании, так и уточнением деталей практики – регулярность посещения богослужений и молитвы.

В целом уровень неверия среди молодых европейцев оказался обескураживающе высоким – в среднем больше половины молодых европейцев называют себя неверующими. Лидером оказалась Чехия, где 91% опрошенных признали себя атеистами, а 70% никогда не посещали богослужений. Предсказуемо "лидером по религиозности" стала Польша, где не верят в Бога только 17% юношества, а богослужения регулярно посещает 39% опрошенных.

Вызывает особый интерес и растерянность то, что почти невозможно установить какие-либо закономерности. Высок соблазн сказать, что протестантизм умирает быстрее, чем католицизм, например. В исследовании есть за что зацепиться: в "топ-атеисты" вошли в первую очередь страны, укорененные в том или ином типе протестантизма, – Чехия, Эстония, Голландия, Бельгия, Британия, Скандинавские страны, а в "топ-верующие" - католические Польша, Литва, Ирландия, Австрия, Словения. Но в то же время в нижней части списка (меньше 50% неверующих) – Швейцария и Германия (возможно, конечно, за счет католических земель), а в верхней - преимущественно католическая Франция и весьма католическая Испания.

Нет надежды сориентироваться и по границе бывшего социалистического лагеря: на разных полюсах исследования постсоциалистические Чехия и Польша, Эстония и Литва, Венгрия и Словения. Зато в бывшем соцлагере можно найти зависимость по оси католицизм/протестантизм. Россия разместилась в самой середке рейтинга со своими 49% неверующих. Что, впрочем, для "православной страны" сомнительный результат. Особенно если углубляться в подробности – из верующих только 4% посещают богослужения и только 14% практикуют молитву.

Какими бы ни были причины, в целом религиозная миссия среди молодежи Европы может характеризоваться одним коротким словом – провал. Только две страны – Польша и Литва – могут похвастаться относительно пристойными показателями (17 и 25% атеистов соответственно). Еще в шести странах количество атеистов-юниоров не достигает 50%. В 12 же странах – преимущественно Старой Европы – атеистов среди молодежи больше и значительно больше половины.

На этом фоне совершенно невероятно выглядит Израиль, также охваченный исследованием. Здесь атеистов - 1%. Что кажется невероятным даже на фоне религиозно озабоченной Польши. 78% опрошенных - предсказуемо иудеи. Можно было бы списать на то, что для израильтян иудаизм – часть идеологической доктрины. И указать на то, что при таком высоком уровне религиозности 32% никогда не посещали богослужений, а 35% даже не молятся. Но феномен израильской религиозности не так прост и требует более пристального взгляда, чем я могу позволить себе в этом тексте.

Опять-таки Израиль не позволяет сердцу успокоиться и шаблонной отговоркой о том, что чем выше социальные стандарты, уровень развития экономики, науки, образования и т. п. – тем ниже уровень религиозности. Израиль, конечно, скорее исключение, чем правило, и не только в религиозном вопросе. Но и в Европе не получается провести четкую зависимость. "Экономическое чудо" Польши не снизило религиозного накала поляков. Чехия, находящаяся примерно в той же экономической лиге, напротив, демонстрирует полнейшее религиозное равнодушие.

Все это, впрочем, подсчет блох. Вопрос о том, кто скорее вымирает – протестантизм или католицизм (или даже православие?), христианство в "старой" или "молодой" Европе, в "сильных" или в "слабых" экономиках – не более чем уточнение симптомов при неутешительном диагнозе. Во всяком случае профессор Балливан категоричен: христианство в Европе умирает. Все остальное – только подробности.

Но может быть, все не так просто и не так уж фатально? И умирает не христианство, а обязаловка. Еще пару поколений назад просто не принято было говорить вслух о том, что ты атеист. Зато социально одобренным было ходить по воскресеньям в церковь. Христианство умирает в той церковной форме, в какой оно существовало до сих пор. Как единственная социально одобренная мировоззренческая доктрина, составлявшая необходимую часть самоидентификации европейца. И можно было бы сказать, что ситуация не столько катится в тартарары, сколько проясняется. В смысле, становится честнее. Людей, которые вполне сознательно принимали христианские доктрины, а не просто подчинялись традициям и общественному давлению – всегда было меньшинство.

То, что христиане оказываются в меньшинстве в Европе, еще не "смерть". Революции совершает меньшинство, а не большинство. Было бы желание.

Проблема в том, что желания нет. В церкви нет желания даже попытаться рассмотреть проблему под разными углами. Удобнее говорить о либерализме и секуляризации как о корне всех зол. Но ведь именно благодаря секуляризации в церкви смогли узнать, сколько у них настоящих, а не "записных" верных. Пока церковность была "в тренде", это было невозможно. По-своему удобно для церкви, но очень скверно для миссии.

Говоря, что Европа отказалась от церкви, мы могли бы заодно сказать, что церковь отвернулась от Европы. Европа для церкви играет роль преимущественно материальной базы, оставаясь основным источником средств, в то время как миссия церкви направлена вовне – на страны третьего мира. Где она имеет успех и нужна, и не надо изобретать велосипед – методы известны и отработаны еще в эпоху освоения Америки. А вот новая евангелизация Европы – проект, о котором много говорят, но никак не воплотят на практике, во всяком случае в таких формах, в каких европейская молодежь сможет понять и принять, а церковь – сможет себе позволить. "Миссионерить" развивающиеся страны по-своему удобнее и проще, чем придумать, как спасти христианство в Европе.

Вместо этого церкви – и католическая, и православная – находят какое-то специфическое успокоение в мысли о том, что "Европа погрязла". Что продуктивный диалог и даже сама церковная миссия в условиях западного либерализма бессмысленны. Что светские круги требуют от церкви невозможного – пересмотра доктрин и т. п. Но так ли оно на самом деле? Не отговорка ли это? Или что-то не так с пониманием "либерального" в доктринах?

Иногда создается впечатление, что что-то случилось не столько с религиозностью и верой, сколько с церковью. Может, имеет место не столько неверие, сколько недоверие к церковным институтам – с их принципиальной иерархичностью, закрытостью, средневековыми антуражами и мачизмом, возведенным в принцип? Для современной молодежи, выросшей в сетевой культуре, это довольно странно. И чуждо. И дело, как вы понимаете, вовсе не в либерализме. Линия непонимания проходит по другим граням. Просто церкви удобнее сводить разговор к однополым бракам.

С другой, светской, стороны все тоже непросто. Религиозные убеждения – как и любые убеждения в принципе – довольно тяжелая ноша. А молодые люди предпочитают жить налегке, избегая всего того, что может стать поводом для конфликта или просто неудобства. И, возможно, это правильно. В конце концов, всему свое время. Никто не рождается верующим.

Нынче Землю населяет более 7,1 миллиарда человек. Ежедневно к ним добавл я ется ещё 228 тысяч граждан планеты . Если подобный темп прироста населения сохранится и впредь, то к исходу нынешнего столетия нашу планету будут населять почти 30 миллиардов человек. Однако эксперты Организации Объединённых Наций считают подобный сценарий малореалистичным. Они исходят и з того, что 2,5 ребёнка, которые сегодня приходятся на каждую женщину, к 2100 году сократятся до двух детей.

п од обные выводы с ледуют из недавно опубликованных новейших . Согласно им, в 2050 году население Земли достигнет 9,6 миллиарда человек. Ооновским экспертам пришлось увеличить свой же прогноз, сделанный в 2011 году, на 250 миллионов человек. Причиной этого явился тот факт, что рождаемость в мире падала не столь быстро, как на это рассчитывали специалисты. К 2100 году количество людей на нашей планете дости г нет - на 800 миллионов больше, чем прогнозировалось два года назад.

Старушка-Европа становится ещё более старой

Континент на континент не приходится. Эксперты ООН предсказывают Европе к 2100 году даже уменьшение численности её населения. Хотя здесь количество детей, приходящихся на одну женщину, вырастет от 1,6 до 1,9 ребёнка, общее количество населения от сегодняшних 740 миллионов уменьшится на 14 процентов и достигнет 639 миллионов человек. Таким образом, доля Европы в мировом народонаселении упадёт с нынешних десяти до всего лишь шести процентов.

Чем выше уровень жизни в регионе, тем ниже там рождаемость. Именно поэтому в промышленно развитых странах население в среднем старше. По мнению немецких специалистов, эту тенденцию уже не изменить. Даже иммиграция на остановит спад. Однако они не видят в этом больших и принципиальных проблем. Проблемой было бы очень резкое сокращение количества людей за очень короткое время. Но подобного, к счастью, в Европе пока не предвидится.

Половина человечества — младше 29 лет

Пока Германия и прочие европейские страны теряют своё население, такие страны, как Нигерия, Уганда, Эфиопия и Пакистан наращивают человеческий потенциал. Тем же самым занимается и Индия, которая к 2028 году должна перегнать Китай и стать самой густонаселённой страной мира. Во всей Азии, в Северной и Южной Америках и в Океании к концу столетия будет жить больше людей, чем проживает сегодня.

До сих пор без всяких тормозов растёт население в беднейших странах мира. Из 31 страны с наивысшей рождаемостью 29 расположились в Африке южнее Сахары. К 2050 году африканское население более чем удвоится, увеличившись от сегодняшнего миллиарда до 2,4 миллиарда человек. К концу же столетия население Африки достигнет 4,2 миллиарда человек, то есть станет более чем в четыре раза многочисленней.

И даже если в Африке среднее количество детей, приходящихся на одну женщину, резко снизится, то и тогда всё равно тамошнее население будет увеличиваться. Ведь половине всего человечества сегодня ещё не исполнилось и 29 лет. Целое огромное поколение пребывает в возрасте, в котором молодые люди рождают детей. И именно от этих молодых людей зависит, каковой станет демографическая ситуация на Земле в ближайшие годы.

«Будущее определяется в Африке»

Ежегодно около 80 миллионов женщин в развивающихся странах беременеют, не имея к этому никакого желания, ещё более 220 миллионов женщин охотно бы предохранялись, если бы у них была такая возможность.

Именно поэтому в развитых странах всё более задумываются об активизации помощи развивающимся странам в деле планирования семьи. И это может стать самым действенным и эффективным средством борьбы с бедностью и нищетой. Западные эксперты под девизом «Будущее определяется в Африке» понуждают свои правительства к более активному инвестированию в пропагандистские мероприятия по планированию семьи в развивающихся странах.

Если молодые женщины в этих странах смогут решать, когда и сколько им иметь детей, то тогда они будут иметь возможность более продуктивно участвовать в хозяйственной деятельности своих регионов и тем самым улучшать их экономические показатели. А это, в свою очередь, приведёт к снижению нынешней безудержной рождаемости.

Продолжительность жизни неуклонно увеличивается

Сегодня уже ни у кого не вызывает сомнений, что экономическое благополучие в долгосрочной перспективе приводит к сокращению количества детей в семье. Этот факт ещё раз наглядно подтвердился на примере Южной Кореи, Тайваня, Сингапура и Гонконга, чей промышленный взлёт неизменно сопровождался падением рождаемости.

Между тем, как отмечают эксперты ООН, улучшение условий жизни и, в первую очередь, более совершенное медицинское обслуживание стабильно увеличивают продолжительность жизни людей. По прогнозам ООН, сегодняшняя средние в мире 70 лет в конце века увеличатся до 82 лет, причём разница между возрастами у женщин и мужчин сократится.

В развитых странах количество людей старше 60 лет к концу столетия возрастёт с сегодняшних 23 до 34 процентов. Та же тенденция будет наблюдаться и в развивающихся странах: нынешние девять процентов перешагнувших 60-летний рубеж людей там к исходу столетия вырастут до 27 процентов, то есть в целых три раза.

В своем июньском номере французская газета «Монд дипломатик» написала о беспрецедентной демографической катастрофе, которая обрушилась на страны Восточной Европы после развала коммунистической системы. Процесс начался в конце 1989 года, сразу после падения Берлинской стены. Последовал массовый исход населения из Восточной Германии, Польши и Венгрии в страны Западной Европы в поисках более высоких заработков, который продолжается до сих пор, охватив практически все бывшие страны соцлагеря. В результате нового «переселения народов» человеческие потери Восточной Европы оказались больше, чем в результате обеих мировых войн. За последние 30 лет Румынию покинуло 14% населения, Молдавию — 16,9%, Украину — 18%, Боснию — 19,9%, Болгарию и Литву — 20,8%, Латвию — 25,3% населения. Депопуляция коснулась также восточных регионов Германии (бывшей ГДР), которые в буквальном смысле слова опустели. Своего рода исключение составила Чехия, где удалось сохранить основные «завоевания социализма» в виде социальной поддержки населения, бесплатной медицинской системы, помощи матерям и т.д.

Депопуляция Восточной Европы связана не только с оттоком трудовых ресурсов: после 1989 года в бывших «соцстранах» началась эра дикого капитализма, сопровождавшаяся крушением социальной и медицинской систем, резким ростом смертности, в первую очередь среди мужчин, при одновременном падении рождаемости. Однако главный удар по демографии нанес исход населения, причем наиболее молодой, активной, квалифицированной группы. На исторической родине остались дети, пенсионеры и лица, неспособные к активному поиску работы за рубежом. И это при том, что за сорок послевоенных лет в странах Восточной Европы наблюдался медленный, но стабильный рост населения.

Согласно данным ООН, все десять наиболее «вымирающих» стран мира находятся в Восточной Европе. Это Болгария, Румыния, Польша, Венгрия, республики Балтии и бывшей Югославии, а также Молдавия и Украина. По прогнозам демографов, к 2050 году население этих стран сократится еще на 15-23%. Это значит, в частности, что население Болгарии снизится с 7 до 5 миллионов человек, Латвии с двух до полутора миллионов. По мнению экспертов Международного демографического центра имени Виттгенштейна в Вене, «речь идет о беспрецедентной для мирного времени депопуляции». В числе основной причины называется убийственное сочетание трех факторов — низкой рождаемости, высокой смертности и массовой эмиграции. Но если в странах Западной Европы падение рождаемости компенсируется новыми миграционными волнами, то страны Восточной Европы категорически отказываются принимать «свежую кровь» в лице мигрантов, и этот вопрос приобрел необычайную политическую остроту. В разгар миграционного кризиса 2015 года Словакия и Чехия приняли соответственно 16 и 12 беженцев, Венгрия и Польша не приняли никого.

Между тем Восточная Европа продолжает терять свои «золотые кадры» — лучших специалистов и молодежь. В одной только Венгрии со времени вступления в ЕС в 2004 году страну покинули 5 тысяч врачей, преимущественно в возрасте до 40 лет. Ощущается нехватка техников и механиков, которые также уехали в Австрию, Германию и другие страны Западной Европы. Это совершенно объяснимо, поскольку в Венгрии они получают за тяжелую ручную работу 500 евро в месяц, а в Австрии за ту же работу — 1 тысячу евро в неделю. В других странах отток специалистов средней квалификации ощущается еще сильнее: сотни тысяч медсестер, плотников, слесарей и квалифицицированных рабочих перебрались из Польши, Румынии, Сербии и Словакии на Запад. В Румынии исход населения называют «национальной катастрофой». Население этой страны сократилось за посткоммунистический период с 23 до 20 миллионов человек.

Перекачка рабочей силы с Востока носила не только стихийный, но и планомерно грабительский характер. Многочисленные немецкие и британские фирмы «охотников за головами» в массовом порядке стали переманивать на Запад специалистов сразу после вступления стран Восточной Европы в ЕС. Как пишет немецкая «Вельт», из восточноевропейских стран утекают квалификация, молодость и деньги, в то время как у оставшихся стариков и детей остается глубокое разочарование в «свободе» и «демократии». С начала 90-х годов маленькую Боснию покинуло 150 тысяч человек, Сербию — около полумиллиона. Однако самый значительный отток наблюдался в Литве: свыше 300 тысяч человек из трех миллионов покинули страну.

Контекст

Болгария - последний приют для пенсионеров?

Aftenposten 08.04.2018

Можно ли остановить вымирание Латвии?

Delfi.lv 01.06.2017

Латвия пошла на рекордное вымирание

Латвийские вести 28.01.2015

Какой будет Европа в 2081 году?

Il Sole 24 Ore 02.05.2017 Но самые трагические последствия «посткоммунистической ломки» испытала на себе Украина — некогда одна из самых развитых республик СССР. Если в начале 1990-х годов в республике проживало 52 миллиона человек, то сейчас население не превышает 42 миллионов. По прогнозам киевского Института демографии, к 2050 году население республики составит 32 миллиона. Это означает, что Украина — наиболее стремительно вымирающее государство Европы, а возможно и мира. Согласно украинским источникам, страну покинуло 8 миллионов человек, которые отправились на заработки в страны Евросоюза и соседнюю Россию. По данным недавних опросов, 35% украинцев заявили о готовности эмигрировать. Процесс ускорился после получения Украиной безвизового режима с ЕС: ежемесячно страну покидает около 100 тысяч человек.

Именно в Украине в наиболее экстремальной форме совпали три фактора — падение рождаемости, рост смертности (смертность в два раза превысила рождаемость) и массовая эмиграция населения. Демографы сопоставляют соответствующую динамику во Франции и на Украине. Если до 1989 года показатели роста населения в этих двух странах были сопоставимы, то в последующий период население Франции увеличилось на 9 млн человек, а Украина потеряла такое же количество народа.

Эксперты считают, что демографический кризис в странах Восточной Европы, не может продолжаться бесконечно. Системы социальной поддержки и здравоохранения физически не могут работать в условиях, когда большинство населения составляют пенсионеры и дети, в какой-то момент неизбежно наступит крах государственности. Но не стоит обольщаться и по поводу Западной Европы, где рождаемость также чрезвычайно низка. В то время как развитая часть континента временно выиграла за счет людских ресурсов из Восточной Европы, гораздо более стремительный приток мигрантов из Ближнего Востока и Африки со временем неизбежно изменит социокультурный облик западноевропейских стран, где уже возникают конфликты на религиозной и этнической почве. Если коэффициент рождаемости у коренных француженок — 1,6 ребенка на женщину, то у приехавших из стран Ближнего Востока и Африки этот показатель составляет 3,4 ребенка и больше. Сегодняшние детские сады во Франции уже на три четверти состоят из представителей этнических меньшинств, и в будущем страну ждут большие социокультурные изменения. Об этом уже написал в своем бестселлере «Покорность» французский писатель Мишель Уэльбек.

Есть ли выход из создавшейся ситуации? Можно ли стимулировать механизм рождаемости у европейцев? Демографы уверены, что это невозможно ни в Западной, ни в Восточной Европе. Правда, по разным причинам. На западе континента стандарт потребления настолько высок, что появление нового ребенка будет автоматически означать снижение уровня жизни. В Восточной Европе действует другой механизм: нищета, отсутствие перспектив и распад семейных отношений делают рождение детей нежелательным. Тем временем доля европейцев в мировом демографическом балансе постоянно снижается. Если в 1900 году на Европу приходилось 25% жителей Земли, то сейчас — около 10%.

В то же время, по подсчетам ООН, население Африки южнее Сахары составит к 2050 году 2,5 миллиарда человек, а к концу века — 4,4 миллиарда: больше, чем все население планеты в 1980 году. Это означает, что Европу захлестнут новые миграционные волны, как бы она этому ни сопротивлялась.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.