Польские легионы сс. Польские удары в спину красной армии Еврейская полиция в Польше

⁰

Чем дольше отстаиваешь права, тем неприятнее осадок.

Поляки на службе Третьего Рейха

Вопрос участия польской нации в строительстве Новой Европы в 1939-1945 годах недостаточно изучен на сей день. Польская тема плотно окутана антифашистскими стереотипами. За ними невозможно в полной мере расследовать такой неоднозначный и сложный факт как польский коллаборационизм. Во многом это «запретная тема», которая не приветствуется в «просвещённых» кругах (впрочем, как и наша Локотская Русь).

А тем не менее, как и все арийские нации, поляки также поучаствовали в священном для Белой Расы деле войны с преступным жидо-большевистским режимом. Только вот ситуация в тамошней Польше была намного сложней чем в других странах Западной и Восточной Европы, что несомненно усложняло германо-польское сотрудничество. Но всё это не отменяет бесспорного факта совместной борьбы немцев и поляков против Совдепии.
Самый первый миф с которым мы сталкиваемся - это забитый штамп о презрительном отношении национал-социалистов к восточноевропейским народам. Мол, «польских недочеловеков» нацистская пропаганда ставила даже ниже чем русских и украинцев (согласно жидовском агитпрому их тоже считали «недочеловеками»). Однако апологеты подобного заблуждения до сих пор так и не утрудились заглянуть в аутентичные документы Третьего Рейха, такие как «Закон об имперском гражданстве и о защите немецкой крови и немецкой чести» . А там чёрным по белому написано: «Кровь, родственная немецкой, рассматривается как равная ей во всех отношениях. Поэтому гражданами Империи (Рейха) могут стать представителя проживающих в Германии меньшинств, например, поляки, датчане и т.д.»

Таким образом вопрос исчерпан. Поляки имели в НС Германии статус родственного по крови народа (наряду с нордическими датчанами и остальными арийцами) и охраняемого правительством меньшинства. Кстати, этим объясняется и создание Генерал-Губернаторства вместо отдельного польского НС государства. Если поляки полностью равны в правах с остальными гражданами Рейха (а это между прочим значит и несение военных и трудовых повинностей), то им гарантируется защита и сохранение национальных традиций. Такую же ситуацию мы наблюдаем и с Чехией, где был создан протекторат Богемия-Моравия и этнические чехи чувствовали себя народом неразрывно связанным со своими немецким соседом и полноправной частью пан-европейского Рейха, а местные НС организации имели полную свободу действий.
Разумеется Версальский «мир» с отсечением от Германии её исконных земель наложил свой отпечаток на непонимание между немцами и поляками. Сепаратистские волнения в Силезии, успешно пресечённые доблестными фрайкорами не улучшили межнациональные отношения. Перед войной на польских фольксдойче обрушились тяжкие репрессии (как ранее они обрушились и на украинцев, вообще лишённых собственного государства), и именно эти зверские притеснения и стали причиной войны, начавшейся 1ого сентября 1939ого года.

Какова же была реакция польского населения Западной Белоруссии на приход германских освободителей? Обратимся к большевистским же источникам. Как известно, перед своим бегством жидо-большевики проводили «эвакуации» политзаключённых. Проводилось всё в крайней спешке, поэтому красные вместо того чтобы эвакуировать» повально расстреливали (или осуществляли «1-ю категорию» говоря языком документов). Заместитель начальника тюремного управления БССР лейтенант госбезопасности М. П. Опалев отчитывался об эвакуации белорусских тюрем 3 сентября 1941 года майору госбезопасности Никольскому М. И. Обратите внимание на то, что кричали поляки, когда красные вели их на расстрел.
« … Во время эвакуации з/к из тюрьмы г. Глубокое (двигались пешим строем) з/к поляки подняли крики: «Да здравствует Гитлер!» Нач. тюрьмы Приемышев, доведя их до леса, по его заявлению, расстрелял до 600 человек. По распоряжению военного прокурора войск НКВД Приемышев в г. Витебске был арестован. По делу производилось расследование, материалы которого были переданы члену Военного совета Центрального фронта – секретарю ЦК КЩб) Белоруссии тов. Пономаренко. Т. Пономаренко действия Приемышева признал правильными, освободил его из-под стражи в день занятия Витебска немцами. Где Приемышев в данное время – неизвестно, никто его не видал» .
Если принять в известность расстрел польских офицеров-патриотов советскими карателями в Катыни, то неудивительно почему польское население в Западной Украине (в частности во Львове, где жидам пришлось жестоко расплатиться за зверства своих чекистских единокровников) и Белоруссии вместе с украинцами, белорусами и русскими приветствовало вступление германской армии. Кроме того, первые кто открыл миру глаза на катынскую трагедию польского офицерства были именно нацисты, проведшие на месте расследования и доказавшие, что массовые расстрелы дело рук большевиков. Кстати, это дало Сталину повод для разрыва отношений с польским эмигрантским правительством в Лондоне, так как его представители сотрудничали с германцами при раскопках в Катыни.

История польских формирований в Вермахте и СС недостаточно изучена, но и несмотря на нехватку строго фактического материала в принципе возможно создать общую картину о германо-польского сотрудничества. Достаточно интересны воспоминания очевидца, в то время юноши, о своей встрече с польским добровольцем Вермахта. Этот отрывок был опубликован в польском военно-историческом журнале «Oblicza Historii» (Numer 13 - 02-03/2007) и дает нам представление о настрое волонтеров.
«Двадцать третьего ноября 1944ого г. Последняя четверть существования Генерал-губернаторства. Советская армия встала на Висле. В тот день я увидел на улице в Радоме молодого человека в серой форме Вермахта. На его рукаве был виден небольшой бело-красный флаг. Я встал как вкопанный.. Он, заметив мое потрясение, остановился и пристально посмотрел. Я подошел к нему и дрожащим от волнения голосом спросил:
- Поляк?
- Да!
- В немецкой армии?
- Хочу воевать против большевиков, а ты?
- Мне 17 лет…
- Тебя тоже примут. В добровольцы! Иди! В довоенные казармы!»

Как же происходило формирование польских частей? Каковы были планы? Сразу же после завершения германо-польской войны, с идеей создания польской армии, сражающейся на стороне Германии, выступил польский националист-германофил Владислав Гизберт-Студницкий. В марте 1943 г. им был повторно (первый был в 1939ом) выдвинут проект о польском 12-15-миллионном прогерманском государстве и отправке польских войск на восточный фронт. Позже идею о польско-германском союзе и 35-тысячной польской армии предлагала организация «Меч и Плуг», связанная с «Армией Крайовой».

24 октября 1944 Гитлером было дано особое разрешение на службу поляков в Вермахте, уже не только в качестве добровольных помощников (до этого момента поляки служили лишь в «гранатовой полиции», призванной охранять порядок на территории Генерал-Губернаторства, и в полицейских подразделениях задействованных на борьбу с красными бандитами. Я не ставлю их целью исследования по объективным причинам, также как и польских фольксдойче массово воевавших в Вермахте и СС). 4 декабря Рейхсфюрер Генрих Гиммлер одобрил подобное разрешение и на Ваффен-СС. 24 октября, за два дня до празднования пятилетия генерал-губернаторства Верховное командование обьявило Набор начался в ноябре и по состоянию на 31 декабря 1944 г. в составе двух армий защищавших Польшу от Советов было около 12 тысяч поляков (или 6 тысяч по явно заниженным данным). Некоторые шли в добровольцы даже в последние месяцы войны. В отношении поляков категорически запретили употреблять слово «добровольный помощник» (HiWi) , к ним специально относились как к полноценным солдатам. Волонтером мог стать каждый в возрасте от 16 до 50 лет, необходимо только было пройти предварительный медицинский осмотр. Поляков призывали наряду с другими европейскими нациями встать на защиту западной цивилизации от советского варварства (вдобавок Совдепия всегда была историческим врагом польского народа): «Немецкие вооруженные силы до последнего солдата возглавляют решающую борьбу за защиту Европы от большевизма. Любой честный помощник в этой борьбе будет встречен как соратник» .
Текст присяги польских солдат гласил: « Клянусь перед Богом этой священной клятвой, что в борьбе за будущее Европы в рядах немецкого Вермахта я буду абсолютно послушным верховному командующему Адольфу Гитлеру, и как смелый солдат я готов в любое время посвятить силы для этой присяги.»
18 ноября по улицам Кракова прошли в немецком обмундировании 30 польских мужчин и 15 женщин, поя при этом польские военные песни.
Хотелось бы подчеркнуть, что польские соратники по оружию ничем не ограничивались в своих солдатских нуждах. Им была гарантирована даже свобода религиозных нужд, не говоря уже о закупке продуктов питания по низким ценам. Добровольцы получали страховку на случай телесных повреждений, а их родственникам в случае утраты близкого на поле брани обещались денежные выплаты (!). Вдовы и сироты пользовались льготами. Плата за службу не была высокой но вполне достаточна: рядовой – 90, капрал – 108, более высшие звания – 150-210 злотых.

Документ 532ого гренадерского полка СС датированный 15.1.1945 свидетельствует о привлечении польских рабочих из организации Тодта в ряды германских вооруженных сил: «В течении некоторого времени укомплектовать полк польских добровольцев, перебросив их из Организации Тодта в тренировочный лагерь в Фалькензее с предложением стать солдатами Вермахта. Речь идет о юношах 18-23 лет, немного знающих немецкий язык и готовых после переподготовки присоединиться к Вермахту и Ваффен-СС» .

Польский легион СС начал формироваться Абвергруппой-209 в середине июля 1944 г. В лагере близь Скерневице было завербовано 1500 добровольцев польской национальности из которых и был создан польский легион. В октябре легион базировался в Жехуве, в декабре около Томашува. В январе 1945 г. в Быгдоше легион был преобразован в Абверкоманду-204. Планировалось, что добровольцы примут участие в антипартизанских операциях в Тухольских лесах, и для этой цели Легион разделили на две группы: 1-ая лейтенанта Мачника, 2-ая лейтенанта Эррлинга. В феврале обе группы были уничтожены противником.

Отдельно стоит упомянуть и Горальский Легион Ваффен-СС (Góralski Legion Waffen SS), часть изначально призванную стать элитной. Горалы – это не то что отдельная нация, но скорее всего отдельная этническая группа внутри польской нации (также как гуцулы часть украинской нации). Эти горцы, обитавшие на гористой польско-словацко-украинской границе, обладают отдельным диалектом (наряду с мазурским, кашубским и прочими диалектами польских провинций). Перед войной начала набирать силу мода на «горальство», то есть на подчеркивание своих этнических корней и традиций (в частности альпинизм). Немецкие власти поддержали эти стремления горалов. В 1942 г. при поддержке властей созван горальский комитет в Закопане (Zakopanem). Национальные традиции горальского народа (Goralenvolk) наконец то поддержаны. Появилась даже должность «Goralenfhrer», им стал Вацлав Кржептовский (Waclaw Krzeptowski). Он и его ближайшее окружение совершило ряд поездок по городам и деревням которые населяли горалы, призывая их к борьбе со злейшим врагом цивилизации – жидо-большевизмом. Было принято решение о создании Горальского Добровольческого Легиона Ваффен-СС, приспособленного для действий в гористой местности. Создание намечалось на конец 1942ого. Будущим солдатам говорили что они будут действовать в интересах своей страны (Польши!) и народа (поляков и горалов в частности). Их родственникам обещалось увеличение продовольственной помощи. 60 горалов были освобождены из лагеря военнопленных специально для комплектации Легиона. В конце концов удалось собрать 410 горцев. После медицинского осмотра СС некоторые отсеялись и конечная численность стала 300 человек.
Сохранилась песня горальских ССовцев, из которой можно заключить что горалы считали себя неким подобием местных казаков:

"Wir sind ja solche welche, solche welche,
Buben Krakowiaken,
Huculen, Goralen, Schlonsaken,
das sind alle echteste deutsche Kosaken."

«Jest to po prostu krakowiaczek:
Abomy to jacy tacy, jacy tacy, jacy tacy,
Chopcy krakowiacy,
Huculi, Gorale, Ślązacy,
wszyscy prawdziwie sprawdzeni niemieccy Kozacy»

Не будем подробно останавливаться на «Народных Силах Обороны» (Narodowe Sily Zbrojne) – польском аналоге УПА, отличавшимся разве что более выраженным антисемитизмом (бойцов данной организации обвиняют в «зверствах» против жидовского населения, скрывавшегося от немцев в лесах.) Действовали они как против германских войск, так и против красных партизан и сталинских наемников из «Армии Людовой» (многие из которых были жидовского происхождения). Численность между прочим была немаленькая – около 70 000 вооруженных бойцов! Официальная идеология – польский национализм. Но это уже отдельный разговор, недостойный этой краткой статьи.

30 сентября 1939 года, когда в оккупированной Польше еще не затихли последние бои, во французском Анжере было провозглашено создание польского эмигрантского правительства. Возглавил его генерал Владислав Сикорский, который в довоенные годы считался находящимся в оппозиции правящему в Польше режиму. На практике его оппозиционность проявилась весьма своеобразно. Если те же Рыдз-Смиглы и Бек, при всех их русофобских и антисоветских комплексах, все же не осмелились объявить войну СССР после занятия Красной армией Западной Украины и Западной Белоруссии, то теперь это сделало эмигрантское правительство Сикорского. Так что поляки могут гордиться тем, что начали войну с Советским Союзом более чем на полтора года раньше Гитлера.

Владислав Сикорский - глава правительства Польши в изгнании (zgapa.pl)

Основным инструментом этой «войны» польского эмигрантского правительства против СССР стал т. н. Союз Вооруженной борьбы (прообраз будущей Армии Крайовой) - подпольная армия эмигрантского правительства на территории бывшей 2-й Речи Посполитой. Причем если на оккупированной немцами территории польские «сопротивленцы», опасаясь репрессий, вели себя достаточно скромно, то на «восточных кресах», как поляки называли украинские и белорусские земли, они развернули широкомасштабную диверсионно-террористическую деятельность. Впрочем, и НКВД тоже не зря ел свой хлеб, и польское подполье было полностью разгромлено к концу 1940 - началу 1941 гг.

Флаг Армии Крайовой (megabook.ru)

Однако начавшаяся 22 июня Великая Отечественная война должна была привести к смене приоритетов и у советской, и у польской сторон. И, действительно, при посредничестве Великобритании 30 июля 1941 года было заключено соглашение между СССР и правительством Сикорского. 12 августа Президиум Верховного Совета СССР издал указ «О предоставлении амнистии польским гражданам, содержащимся в заключении на территории СССР». 14 августа в Москве было подписано военное соглашение, предусматривавшее формирование на территории СССР польской армии для последующего участия в войне против Германии на советско-германском фронте.

Уже к 31 августа 1941 года численность польской армии превысила 20 000, а к 25 октября - 40 000 человек. Несмотря на труднейшее положение, в котором находился в то время СССР, ее щедро снабжали всем необходимым. Польский посол в Москве Кот в своих отчетах в Лондон, где с 1940 года обосновалось польское эмигрантское правительство, сообщал: «Советские военные власти весьма облегчают организацию Войска Польского, на практике они полностью идут навстречу польским требованиям, отдавая Войску солдат, мобилизованных уже в Красную армию на землях Восточной Польши».

Повстанцы-харцеры Армии Крайовой во время Варшавского восстания 1944 года (Jerzy Tomaszewski)

Однако поляки отнюдь не рвались в бой с немцами. 3 декабря приехавший в Москву Сикорский вместе с командующим польской армией в СССР генералом Владиславом Андерсом и Котом был принят Сталиным. Немцы стояли под Москвой, а Андерс и Сикорский доказывали, что польские части следует отправить в Иран (в августе 1941 года советские и английские войска были введены в Иран для борьбы с прогерманским режимом Реза-шаха. - Прим. ред.). Возмущенный Сталин ответил: «Обойдемся без вас. Сами справимся. Отвоюем Польшу и тогда вам ее отдадим».

Полковник Зигмунд Берлинг, один из польских офицеров, настроенных на честное сотрудничество с советской стороной, позднее рассказывал: Андерс и его офицеры «делали все для того, чтобы затянуть период обучения и вооружения своих дивизий», чтобы им не пришлось выступить против Германии, терроризировали польских офицеров и солдат, которые желали принять помощь советского правительства и с оружием в руках идти на захватчиков своей родины. Их фамилии заносились в специальный указатель под названием «картотека Б» как сочувствующих Советам.

Зигмунд Берлинг в годы Второй Мировой войны командовал 1-й Польской армией (fenomenalnyjsite.tk)

Т. н. «Двуйка» (отдел разведки армии Андерса) собирала сведения о советских военных заводах, железных дорогах, полевых складах, расположении войск Красной армии. Иметь таких «союзников» в своем тылу становилось просто опасно. В результате летом 1942 года армия Андерса все-таки была выведена в Иран под покровительство англичан. Всего из СССР выехало около 80 000 военнослужащих и более 37 000 членов их семей.

Впрочем, тысячи польских солдат под командованием Берлинга предпочли остаться в СССР. Из них была сформирована дивизия им. Тадеуша Костюшко, ставшая основой 1-й армии Войска Польского, сражавшегося на советской стороне и дошедшего до Берлина.

Владислав Андерс - главнокомандующий польскими силами на Западе (berkovich-zametki.com)

Между тем польское эмигрантское правительство продолжало по мере сил пакостить СССР: в марте 1943 года оно активно поддержало пропагандистскую кампанию о «катынском расстреле», поднятую рейхсминистром пропаганды Геббельсом.

23 декабря 1943 года советская разведка предоставила руководству страны секретный доклад министра польского эмигрантского правительства в Лондоне и председателя польской комиссии послевоенной реконструкции Сейды, направленный президенту Чехословакии Бенешу как официальный документ польского правительства по вопросам послевоенного урегулирования. Озаглавлен он был так: «Польша и Германия и послевоенная реконструкция Европы».

Смысл его сводился к следующему: Германия должна быть оккупирована на западе Англией и США, на востоке - Польшей и Чехословакией. Польша должна получить земли по Одеру и Нейсе. Граница с Советским Союзом должна быть восстановлена по договору 1921 года.

Черчилль хоть и был солидарен с планами поляков, понимал их нереальность. Рузвельт же назвал их «вредными и глупыми» и высказался за установление польско-советской границы по линии Керзона, с которой в целом совпадала государственная граница СССР, установленная в 1939 году.

Ялтинские договоренности Сталина, Рузвельта и Черчилля по созданию нового демократического правительства Польши, разумеется, не устроили польское эмигрантское правительство. Весной 1945 года Армия Крайова под руководством генерала Окулицкого, бывшего начальника штаба армии Андерса, усиленно занималась террористическими актами, диверсиями, шпионажем и вооруженными налетами в тылу советских войск.

22 марта 1945 года Окулицкий сообщал командующему западным округом Армии Крайовой, обозначенному псевдонимом «Славбор»: «Считаясь со своими интересами в Европе, англичане должны будут приступить к мобилизации сил Европы против СССР. Ясно, что мы будем в первых рядах этого европейского антисоветского блока; и также нельзя представить этот блок без участия в нем Германии, которую будут контролировать англичане».

Леопольд Окулицкий -последний комендант Армии Крайовой (polskieradio.pl)

Эти планы польских эмигрантов оказались несбыточными. К лету 1945 года 16 арестованных польских шпионов, включая Окулицкого, предстали перед Военной коллегией Верховного суда СССР и получили разные сроки заключения. Однако Армия Крайова, формально распущенная, а фактически преобразованная в организацию «Вольность и неподлеглость», еще несколько лет вела террористическую войну против советских военных и новых польских властей.

Стоит также упомянуть, что в годы Второй мировой войны значительное число поляков воевало на стороне Германии. На польских землях, напрямую присоединенных к Третьему рейху, их призывали в ряды вермахта. Как потом утверждали поляки, насильно. Но тут вспоминается Владимир Иванович Даль, который еще в XIXвеке записывал в своем словаре: «Всякий пленный поляк говорит: меня приневолили!»

Владимир Иванович Даль (megabook.ru)

Во всяком случае, только с территории польской части Верхней Силезии в немецкую армию было мобилизовано свыше 100 000 поляков. По данным военной разведки Красной армии, в 1942 году поляки составляли 40-45% личного состава 96-й пехотной дивизии вермахта, около 30% 11-й пехотной дивизии (вместе с чехами), около 30% 57-й пехотной дивизии, около 12% 110-й пехотной дивизии. Ранее в ноябре 1941 года разведкой было обнаружено большое количество поляков и в 267-й пехотной дивизии.

В результате к концу войны в советском плену оказалось 60 280 поляков, сражавшихся на стороне Гитлера. И это далеко не полная цифра. Около 600 000 пленных из армий Германии и ее союзников после соответствующей проверки были освобождены непосредственно на фронтах. «В основной массе это были лица негерманской национальности, насильственно призванные в вермахт и армии союзников Германии (поляки, чехи, словаки, румыны, болгары, молдаване и др.), а также нетранспортабельные инвалиды», - говорится в официальных документах.

"Поскольку я теперь мог собрать всех солдат своего подразделения и поговорить с ними, мне пришлось с удивлением узнать, что ни один из них не говорит по-немецки. Из Донецка мы выступили, полностью укомплектованные германским личным составом, за исключением украинских добровольцев, которые составляли примерно десять процентов от нас.
Теперь же немцы были в меньшинстве. До плановой численности мы были укомплектованы за счет "хиви" из всех народов советских республик, бывших в основном водителями и погонщиками, да наскоро обученными фольксдойче, не понимавшими ни слова по-немецки и говорившими только по-польски.
В противоположность прочему смешению народов в нашем подразделении, между которыми установились хорошие товарищеские отношения, эти фольксдойче оказались довольно плохими солдатами, поскольку явно не хотели проявлять доброй воли.

++++++++++++
Герд Мейер счел необходимым поговорить с ними совершенно откровенно и ввел официально "командирский час" для фольксдойче своей штабной батареи. С помощью переводчика он объяснил им, что весьма удивлен тем, как плохо, с неудовольствием они несут свою службу. Для этого должны быть определенные основания. Он попросил их высказаться совершенно откровенно.
В этой команде нашелся вполне интеллигентный человек. Получив заверения, что он может высказать все абсолютно искренне без всяких нежелательных последствий для себя и своих товарищей, он выложил следующее:
- Мы никакие не фольксдойче, а поляки. В наше село пришла команда войск СС. Нас, молодых мужчин, собрали вместе и спросили, кто мы такие - фольксдойче или поляки. Мы испугались, что нас могут повесить или отправить в концлагерь, если скажем, что мы поляки.
И поэтому мы сказали, что были немцами. Мы думали, что после этого нас отпустят на все четыре стороны. Но нам объявили, что поскольку мы являемся фольксдойче, то должны сражаться за Германию. Вот так нас сделали германскими солдатами. Но мы не хотим сражаться за Германию.
- Вы сражаетесь здесь прежде всего против большевизма. И много людей других национальностей делают это вместе с нами, немцами. Вы же сами можете видеть: в наших рядах румыны, бельгийцы из валлонского батальона, взвод казаков, а также украинцы, туркестанцы и азербайджанцы. Вы все знаете, почему сюда попали. Или вы все же предпочитаете быть рабами Советов?
- Никак нет, господин обер-лейтенант. Но мы не хотим быть и рабами немцев. Мы всего лишь крестьяне. И мы хотим вернуться домой в свои деревни.
Этим и закончилось сообщение Герда Мейера о проведенном им "командирском часе".
- А как развивались события дальше? - спросил Нитман.
- Вообще-то никак, - бессильно развел руками Мейер. - Я больше не проводил "командирский час", поскольку понял, что этот раскол никак нельзя урегулировать. Мы же не можем распустить этих людей по домам. Такое закончится плохо даже для них самих. Будут существовать так же, как и до этого разговора. Обижаться на них за это я тоже не могу." - из воспоминаний майора-артиллериста 97-й егерской дивизии вермахта А.Эрнстхаузена.

Рукопожатие польского маршала Эдварда Рыдз-Смиглы и немецкого атташе полковника Богислава фон Штудница на параде «Дня независимости» в Варшаве 11 ноября 1938 года.

Любопытно было бы понять, по какую сторону линии фронта Второй мировой войны больше поляков воевало. Профессор Рышард Качмарек, директор Института Истории Силезского Университета, автор книги «Поляки в вермахте», например, заявил по этому поводу польской «Gazeta Wyborcza»: «Мы можем считать, что у 2-3 млн. человек в Польше есть родственник, который служил в вермахте. Сколько из них знают о том, что с ними стало? Наверно немногие. Ко мне постоянно приходят студенты и спрашивают, как установить, что произошло с дядей, с дедом. Их родные об этом молчали, они отделывались фразой, что дед погиб на войне. Но третьему послевоенному поколению этого уже недостаточно».

У 2-3 миллионов поляков дедушка или дядя служили у немцев. А сколько же из них погибли «на войне», то есть на стороне Адольфа Гитлера, сколько осталось в живых? «Точных данных не существует. Немцы считали поляков, призванных в вермахт, только до осени 1943 года. Тогда с присоединенных к Рейху польских Верхней Силезии и Поморья поступило 200 тысяч солдат. Однако набор в вермахт длился еще в течение года и в гораздо более широком масштабе.

Из докладов представительства польского правительства в оккупированной Польше следует, что до конца 1944 года в вермахт было призвано около 450 тысяч граждан довоенной Польши. В общем можно считать, что через немецкую армию во время войны их прошло около полумиллиона», - считает профессор. То есть, призыв осуществлялся с территорий (упомянутых выше Верхней Силезии и Поморье) присоединенных к Германии.

Тамошнее население немцы разделили на несколько категорий по национально-политическому принципу. Польское происхождение не мешало уходить служить в гитлеровскую армию с энтузиазмом: «Во время отправления рекрутов, которые вначале проводились на вокзалах с большой помпой, часто пели польские песни. В основном в Поморье, особенно в польской Гдыне. В Силезии же в районах с традиционно сильными связями с польской речью: в районе Пщины, Рыбника или Тарновске-Гуры. Начинали петь рекруты, затем подключались их родные, и вскоре оказывалось, что во время нацистского мероприятия поет весь вокзал. Поэтому немцы отказались от торжественных проводов, потому что это их компрометировало. Правда, пели в основном религиозные песни. Ситуации, когда кто-то бежал от мобилизации, случались крайне редко».

В первые годы полякам у Гитлера было хорошо служить: «Поначалу казалось, что все не так уж и плохо. Первый набор состоялся весной и летом 1940 года. Пока рекруты прошли через обучение и попали в свои части, война на Западном фронте уже завершилась. Немцы захватили Данию, Норвегию, Бельгию и Голландию, разбили Францию. Военные действия продолжались только в Африке. На стыке 1941 и 1942 годов служба напоминала мирные времена. Я был в армии, поэтому могу себе представить, что спустя некоторое время человек привыкает к новым условиям и убеждается, что жить можно, что никой трагедии не произошло. Силезцы писали о том, как им хорошо живется в оккупированной Франции. Присылали домой снимки на фоне Эйфелевой башни, пили французское вино, проводили свободное время в обществе француженок. Служили в гарнизонах на отстроенном в то время Атлантическом Вале.

Я напал на след силезца, который всю войну провел на греческих Кикладах. В полном покое, словно был в отпуске. Сохранился даже его альбом, в котором он рисовал пейзажи». Но, увы, это безмятежное польское существование на немецкой службе с француженками и пейзажами жестоко «обломали» злые москали в Сталинграде. После этой битвы и поляков в большом количестве стали посылать на Восточный фронт: «Все изменил Сталинград… что в один момент оказалось, что призыв в армию означает верную смерть. Наиболее часто погибали новобранцы, иногда всего лишь после двух месяцев службы… Люди не боялись того, что кто-то с ними рассчитается за службу на немцев, они боялись внезапной смерти. Немецкий солдат тоже боялся, но в центре Рейха люди верили в смысл войны, в Гитлера, в то, что немцев спасет какое-нибудь чудо-оружие. В Силезии же, за небольшими исключениями, этой веры никто не разделял. Зато силезцы панически боялись русских… Понятно, что самые большие потери были на Восточном фронте… если учесть, что погиб каждый второй солдат Вермахта, то можно принять, что на фронте могло погибнуть до 250 тысяч поляков».

По данным директора Института Истории Силезского Университета, воевали поляки за Гитлера: «на Западном и Восточном фронтах, у Роммеля в Африке и на Балканах. На кладбище на Крите, где лежат погибшие участники немецкого десанта 1941 года, я находил и силезские фамилии. Такие же фамилии я находил и на военных кладбищах в Финляндии, где хоронили солдат Вермахта, поддержавших финнов в войне с СССР». О том, сколько красноармейцев, солдат США и Великобритании, партизан Югославии, Греции и мирных жителей убили поляки Гитлера, профессор Качмарек данных пока не приводил. Наверное, еще не подсчитал…

По данным военной разведки Красной армии, в 1942 году поляки составляли 40-45% личного состава 96-й пехотной дивизии вермахта, около 30% 11-й пехотной дивизии (вместе с чехами), около 30% 57-й пехотной дивизии, около 12% 110-й пехотной дивизии. Ранее в ноябре 1941 года разведкой было обнаружено большое количество поляков и в 267-й пехотной дивизии.

К концу войны в советском плену оказалось 60 280 поляков, сражавшихся на стороне Гитлера. И это далеко не полная цифра. Около 600 000 пленных из армий Германии и ее союзников после соответствующей проверки были освобождены непосредственно на фронтах. «В основной массе это были лица негерманской национальности, насильственно призванные в вермахт и армии союзников Германии (поляки, чехи, словаки, румыны, болгары, молдаване и др.), а также нетранспортабельные инвалиды», – говорится в официальных документах.

Поляки как союзники СССР

14 августа в Москве было подписано военное соглашение, предусматривавшее формирование на территории СССР польской армии для последующего участия в войне против Германии на советско-германском фронте.

Уже к 31 августа 1941 года численность польской армии превысила 20 000, а к 25 октября – 40 000 человек. Несмотря на труднейшее положение, в котором находился в то время СССР, ее щедро снабжали всем необходимым. Польский посол в Москве Кот в своих отчетах в Лондон, где с 1940 года обосновалось польское эмигрантское правительство, сообщал: «Советские военные власти весьма облегчают организацию Войска Польского, на практике они полностью идут навстречу польским требованиям, отдавая Войску солдат, мобилизованных уже в Красную армию на землях Восточной Польши».

Однако поляки отнюдь не рвались в бой с немцами. 3 декабря приехавший в Москву Сикорский вместе с командующим польской армией в СССР генералом Владиславом Андерсом и Котом был принят Сталиным. Немцы стояли под Москвой, а Андерс и Сикорский доказывали, что польские части следует отправить в Иран (в августе 1941 года советские и английские войска были введены в Иран для борьбы с прогерманским режимом Реза-шаха. – Прим. ред.). Возмущенный Сталин ответил: «Обойдемся без вас. Сами справимся. Отвоюем Польшу и тогда вам ее отдадим».

Смысл его сводился к следующему: Германия должна быть оккупирована на западе Англией и США, на востоке – Польшей и Чехословакией. Польша должна получить земли по Одеру и Нейсе. Граница с Советским Союзом должна быть восстановлена по договору 1921 года.

Во многих местах польское население благосклонно встречало немцев. Но особую радость у поляков в 1941 г. вызвал приход немцев на польскую территорию, оккупированную СССР в 1939 г. Всеобщая эйфория настолько удивила местных польских (очевидно, местечковых, "посконно-лапотных", либо находившихся под влиянием "Западных демократий" - прим. panzer88) националистов, что один из них в своём дневнике записал следующее: "Прежде всего речь шла о том, чтобы противодействовать братанию на завоёванных землях, чтобы на Востоке не возникло никакого союза в пользу участия польского населения в немецких вооружённых силах... Опасение, что молодёжь с охотой присоединится к немецким войскам в борьбе против большевиков, было небезосновательным. Немцев приветствовали с воодушевлением".
В 1940 году немцы реформировали старую польскую полицию, изгнав из её рядов интинемецки настроенных лиц, а также служащих с примесью еврейской крови. К 1942 году полиция насчитывала 12000 чел. в Полиции порядка и 3000 чел. в Полиции безопасности.
В 1942 году был сформирован Польский батальон, переведённый затем во Львов, а позже, в начале 1943 года, в Белоруссию. Батальон вначале был подчинён 44-му охранному полку СС затем, до января 1944 г., особому батальону Оскара Дирлевангера, а в марте 1944 г. действовал в составе боевой группы СС Прютцманна.
На территории СССР поляки охотно вступали в полицейские части. По некоторым сведениям, на территории Болоруссии поляки составляли около 10% всех полицейских формирований. В 1944 г. белорусские части шутцманншафта были переформированы в бригаду Зиглинга, а в августе того же года в 30-ю гренадёрскую дивизию войск СС (русскую №2). 1-й и 2-й батальоны 2-го гренадерского полка СС этой дивизии были почти полностью укомплектованы поляками.
С участием поляков в войсках СС связана информация о Свентокшижской бригаде (Brygada Swietokrzyska - "Бригада Светого Креста"). Формально Свентокшижская бригада входила в ультранационалистическую польскую вооружённую организацию NSZ (Narodowe Sily Zbrojne - Национальные вооружённые силы), отчасти смыкавшейся с нацистами. В августе 1944 года, когда Армия Крайова подняла восстание в Варшаве, двое офицеров NSZ - Антоний Шацкий и Губерт Юрай, сделав ставку на перемирие с немцами, начали борьбу с "большевистским нашествием" и польскими левыми. Сконцентрировав с согласия немцев в Свентокшижском воеводстве 205-й пехотный батальон и Группу спецопераций NSZ, Шацкий, Юрай и ряд их сподвижников сформировали названую по имени воеводства бригаду. В начале октября 1944 года один полк Бригады был переброшен в Варшаву для ликвидации последних очагов сопротивления прокоммунистической "Армии Людовой" в районе Жолибож, где действовал очень эффективно и безжалостно.
В январе 1945 года, с началом Висло-Одерской наступательной операции советских войск, Свентокшижская бригада вела оборонительные бои с большевиками совместно с 59-м армейским корпусом Вермахта на подступах к Кракову. Понеся большие потери, соединение было вынуждено отступить вместе с немецкими войсками на территорию протектората Богемия и Моравия. Здесь представитель СД штурмбаннфюрер Пауль Фухс заключил с ведавшим разведкой Бригады ротмистром Юраем соглашение о создании из бойцов бригады разведывательно-диверсионных подразделений для действия на территории Польши, занятой Красной Армией. Эта операция привела к появлению самого крупного формирования, получившего статус польских добровольцев СС (SS-Polnische-Freiwillingen).
Самому Юраю ещё в 1944 году было присвоено звание гауптштурмфюрера; он стал самым высокопоставленным из немногих известных польских офицеров "Чёрного ордена".
Пополнившаяся за счёт антисоветски настроенных беженцев из Польши, получившая современное вооружение (в т.ч. противотанковое) и германское обмундирование (при сохранении польских знаков различия и знамени), Свентокшижская бригада в апреле 1945 года вновь выступила на фронт. В оперативном отношении она была подчинена сдерживавшему наступление советских войск в южной Чехии танковому корпусу "Фельдхернхалле", позиции которого частично смыкались со 2-м танковым корпусом СС. 25 апреля Бригада была брошена в первый эшелон обороны против рвущихся в город Брно частей 6-й советской гвардейской танковой армии. За три дня боёв бригада потеряла 60% личного состава. В этих боях был тяжело контужен командир Бригады полковник Шацкий. Принявший на себя командование начальник штаба майор Марцинковский принял решение "спасти всех, кого ещё можно"...
Несмотря на заочные приговоры судов "народной Польши" за "измену отчизне и сотрудничество с гестапо", Шацкий, Юрай, Марцинковский и многие другие "свентокшижцы" дожили в США и в Южной Америке до глубокой старости.

Скомпилировано из: Дробязко С.И., Романько О.В., Семёнов К.К. "Иностранные формирования Третьего рейха". М., 2009
Жуков Д.А., Ковтун И.И. "Русские эсэсовцы в бою. Солдаты или каратели?". М., 2009
Со ссылками на: Яковлева Е.В. "Война Польши против СССР 1939-1950". М., 2007
Романько О. "Советский легион Гитлера. Граждане СССР в рядах вермахта и СС". М., 2006
Чуев С.Г. "Спецслужбы Третьего Рейха". СПб., 2003.
Hillebrand B. Brygada Swietokrzyska NSZ // Woiskowy Przeglad Historyczny. 1964
Komorovski K. Bitwa o Warszawe `44: militarne aspekty Powstania Warszawskiego. Warszawa, 2004